В освобожденном Артемовске не до променадов — пройтись в полный рост все еще опасно. И военкору aif.ru, который приехал сюда на позиции добровольцев из казачьей бригады «Терек», пробираясь до их окопов ползком и перебежками, велели не поднимать головы. «Будешь слушать пули, да и мы что-то расскажем», — сказали нашему корреспонденту. Вот он и слушал, как выбивали остатки ВСУ и наемников из городских кварталов.
И больше суток длится бой
«За ночь мы потеряли 27 человек. Достать пока смогли лишь пятерых. Остальные так и лежат там, где еще недавно была лесополоса и позиции», — рассказывает боец с позывным «Кан». Его речь прерывистая. По всему видно, что слова даются тяжело — это последствия трех контузий, полученных в ходе одного боя, длившегося больше суток.
«Кан» не рядовой боец, а командир батальона «Сибиряки», действующего в составе казачьей бригады «Терек». Сам из небольшого сибирского городка Канска. Отсюда и выбор позывного. Через несколько минут его должны доставить в госпиталь. Машина уже наготове, а личные вещи «Кана» лежат у выхода из штаба бригады. В сумке амуниция, одежда, спальный мешок и пробитая осколком каска. Как напоминание о тяжелом бое, в ходе которого украинские отряды могли прорвать правый фланг российских штурмовиков, бившихся за последние кварталы Артемовска. Если бы ВСУ это удалось, то у российских бойцов были бы здесь серьезные проблемы.
«Кан» говорит, что украинцы давно готовились к бою. Из Артемовска их вытесняли штурмовые отряды, и единственная возможность что-то противопоставить им — это прорыв на одном из флангов, где оборону держали многочисленные добровольческие отряды и регулярные войска РФ.
«Где-то со второго мая ВСУ начали прощупывать наши позиции. Изучали местность. Проводили разведку. Наши позиции с тактической точки зрения были наиболее уязвимы, и в случае прорыва противник получал бы выход к мосту и дорогам, которые проходили рядом с нашими позициями. Дальше они легко бы пролетели в Бахмут и отрезали бы одну из важных артерий по снабжению наших войск в городе», — вспоминает «Кан».
«От лесополосы, где мы были, ничего не осталось»
Бой завязался 11 мая около четырех утра. ВСУ начали плотно обрабатывать позиции «Сибиряков» артиллерией. Затем по добровольцам начал отрабатывать танк. «Мы были заранее готовы к этому. “Лисьих нор” нарыли кучу. Везде в любом месте ты мог упасть в окоп и спрятаться от обстрела. Боя мы ждали. В 10 часов утра, они пошли на нас в атаку после артподготовки. Сначала выдвинулся танк и БМП. Началась высадка десанта, — рассказывает “Кан”. — Мы начали отбивать позиции. В один из моментов мина прилетела рядом со мной. Нам очень повезло. Мы начали работать с РПГ. Я зарядил гранатомет и положил его рядом с собой. Мина упала рядом. Осколок пробил каску. Повезло, что не попали по РПГ, иначе в окопе все бы погибли».
После того, как «Кан» получил ранение в голову, «Сибиряки» сами пошли в атаку. Комбат и еще десять бойцов заняли передовую линию. Украинцы были на расстоянии броска гранаты. «Они постоянно подвозили новых людей, забирая раненых и убитых. Прикрывались огнем БМП. Мы приняли решение вызвать огонь на себя, чем остановили их наступление. Они просто не ожидали такого. От лесополосы, где мы были, ничего не осталось», — вспоминает «Кан».
Сплошные наемники
Уже после «наката» ВСУ «Сибиряки» сами пошли в атаку, зачистив в окопах остатки противника. По воспоминаниям бойцов, украинцев там практически не было. По радиоэфиру проскакивала румынская, польская, итальянская и даже арабская речь.
Бойцы, работавшие на смежных позициях, также подтверждают, что практически не слышали украинскую речь. «Даже в диверсионных группах, которые нам удавалось засекать и уничтожать, есть хотя бы один темнокожий. А так в основном поляки и даже немцы», — признается один из добровольцев.
Бойцы говорят, что наемников можно отличить от бойцов ВСУ даже по методу эвакуации раненых с поля боя. Хорошо обученные иностранцы при эвакуации применяют дымовую завесу, забрасывая как место, где лежат раненые, так и окопы противника. Мобилизованные же украинцы делают это не так профессионально, поэтому эвакуировать раненых им зачастую не удается.
«На некоторых позициях, где мы близко стоим к противнику, постоянно слышны польские “кричалки”, вроде тех, что орут их болельщики на футбольных стадионах. Так что здесь, под Артемовском, мы стоим против блока НАТО, а не Украины», — подчеркивают бойцы.
Тревожное затишье
Как признают казаки, после освобождения Артемовска ВСУ снизили давление на флангах. Обстрелы продолжаются, но не с такой интенсивностью. Потрепанных тяжелым боем «Сибиряков» на позициях сменили бойцы батальона «Скиф». Как признается командир «скифов» с позывным «Ставр», последние сутки выдались на удивление спокойными.
«Но это не сулит ничего хорошего. ВСУ явно что-то готовят. Наша разведка не дремлет и вовремя выявляет скопление сил противника, после чего по ним отрабатывают наши артиллеристы», — говорит комбат.
О подготовке к очередным попыткам прорыва говорит и тот факт, что по позициям казаков стали отрабатывать снайпера. Бойцы говорят, что они даже головы из окопа поднять не могут. «Практически каждую ночь они подходят к нашим позициям на бросок гранаты. Но вовремя отрабатываем по ним пулеметами. Работают и наши минометные расчеты», — отмечает «Ставр».
«Враг не пройдет»
Фланги Артемовска сейчас в основном прикрывают добровольческие отряды и регулярные подразделения российской армии. Казаки «Терека» говорят, что взаимодействие между подразделениями отлажено. Каждый друг другу помогает, чем может. Однако есть и те, кто пришел сюда отсидеться.
«Тут все индивидуально. Есть реально патриоты, с кем хорошо. С кем взаимодействуем. Есть те, кто пришел отсидеться. С ними взаимодействие очень сложное. Они, как правило, и бегут с позиций, — говорит петербуржец с позывным «Папай».
Сейчас казаки «Терека» ждут очередной попытки прорыва ВСУ. По всему видно, что сторона противника готовит массированный удар и попытается прорваться в Артемовск.
«Положись на Бога. Будь чист сердцем, и ни одна пуля тебя не возьмет. С этими словами в сердце мы будем стоять здесь до конца, потому что знаем, за что сражаемся. Враг не пройдет», — уверены казаки.
