В марте 2022 года социальные сети облетело видео, на котором молодой человек и его боевые товарищи призывали не паниковать и обещали идти вперед. Видео было записано на передовой под Авдеевкой, а главным героем его был Станислав Варг. Сейчас он также бьется с нацистами под Донецком, командуя артиллерийским взводом 100-й славянской бригады НМ ДНР.
Корреспондент aif.ru поговорил с одним из самых медийных бойцов донецкого фронта.
— Стас, расскажи для начала о себе. Где родился, вырос? Почему оказался в числе защитников Донбасса?
— Родился я в Макеевке под Донецком. Затем мы много переезжали — жил в Славянске, Лимане, Харькове. Не могу даже сказать определенно, почему я поехал воевать в Донбасс за Россию.
Я долго присматривался к происходящим в 2014 году событиям, анализировал. Мне было понятно, что Украина творит несправедливость по отношению к Донбассу. Несправедливость я не приемлю.
Моя семья находится на Украине. Вернее, часть семьи там. Дедушка и бабушка находятся на территории ДНР. Живут в Макеевке. Мама с сестрой остались на территории Украины. Мама с началом СВО уехала во Львов. Мы с ней уже давно не общаемся, в том числе и из-за войны.
— Что побудило тебя вернуться в 2014 году из Харькова в Донецк?
— Вернуться в Донецк меня побудило желание участвовать в исторических событиях. Это же меня побудило и начать свое участие в СВО. В какой-то мере мне хотелось это сделать даже ради себя больше. Пропустить такое я не мог себе позволить. Мы фактически живем в параграфе учебника по истории.
— Мог ли ты выбрать другую сторону конфликта и участвовать в АТО?
— Теоретически мог. Я не очень люблю скудный украинский язык. Это сейчас он очень забавный, поскольку в свой скудный язык они внедрили множество хитрых новосозданных слов. Когда я жил на Украине — это был бесполезный и скучный язык, который никому там не был нужен. Кроме того, посмотрев на происходящее в Донбассе, я увидел форменную несправедливость.
Желание участвовать в происходящем было изначально, но в итоге я считаю, что тогда выбрал правильную сторону. Хотя мне было всего 18 лет. Та сторона мне не нравится даже на уровне интуиции. Украинская сторона конфликта — это мерзость. Вспомни, как они радовались, когда там выкладывали видео с пытками наших солдат. И вот большинство там — гнилые.
— Во время заморозки конфликта в 2016-2022 годах Украина пыталась вернуть многих воюющих на стороне Донбасса. Ты вкратце упоминал, что это предлагали и тебе.
— Летом 2018 года я был действующим военнослужащим. В один из дней в соцсетях мне написал какой-то молодой человек с предложением вернуться на Украину по специальной программе, которая тогда действовала на той стороне. Я тогда позвонил маме, попросил ее выяснить, что за человек со мной связался. Проверить его документы, если это возможно. Целый месяц этот человек меня доставал во всех социальных сетях. Действовал по методичкам ципсошников. Психолог он был неплохой, и если бы у меня не было конкретной пророссийской позиции, то он бы даже смог меня переубедить. Конечно, если бы я вернулся, мне бы грозила тюрьма. Они не обещают, что по возвращении все «грехи» тебе будут прощены. Обещают честный и справедливый суд. Не исключаю, что, возможно, так и было бы. Но в дальнейшем меня бы все равно отправили на убой, но уже воевать в ВСУ.
— Ты долго жил на Украине. Там действительно давно взращивались русофобские настроения или катализатором стал Крым?
— Знаешь, это не совсем русофобские настроения. Посмотри на то, что происходит в Белоруссии. Там даже президент долгое время дружил и с Европой, и с Россией. Там не пропагандируется русский язык. Например, съезди в Минск и попробуй там найти русские названия магазинов. Язык всегда будет делать из тебя другого человека. То есть ты был русским, а твои внуки вполне могут стать какими-то эфемерными украинцами. На данный момент именно благодаря языку существует такая во многом вымышленная нация, как украинцы. Украинский язык долго насаждался. У меня была русскоязычная школа. Я пришел в школу в 2002. Затем русские школы стали закрываться. Вместо этого максимум на поток оставалась пара русскоязычных классов. Это происходило и при Януковиче, именно при котором было закрыто больше всего русскоязычных школ.
Прорусских регионов на Украине было очень много — Одесса, Харьков, Херсон, Донбасс, Николаев. Однако постепенно и максимально аккуратно все русское вытеснялось и заменялось на украинское. Появлялось больше украинских школ, украинской символики, больше украинских вузов. Преподаватели еще в 2005 году во многих учебных заведениях заставляли студентов защищать дипломы на украинском. Невозможно пропагандировать Россию и русских, когда всю страну медленно и верно переводят на украинский. Всех, кто агитировал за Россию, планомерно сажали.
— Крым стал катализатором для ненависти?
— Это да. Факт. Плюс свое дело сделала пропаганда. Знаешь, вот жил ты до 2014 года. У тебя была шикарная зарплата. У нас было хорошо. Потом началась война. Во всем обвинили Россию. Всегда нужен какой-то враг и виновник событий. Подавляющее количество людей не признают свои ошибки и всегда найдут виновных.
Плюс украинская пропаганда значительно веселее российской. Украинская пропаганда предлагает движ, а российская пропаганда предлагает скучную действительность. На Украине информацию подают ярко, насыщенно, не гнушаясь откровенного вранья. Все это поднимает дух населения. Сплочает. Привлекает молодежь. Весь информационный шум направлен на молодое поколение. В России все иначе. Основной электорат — это все же люди пенсионного и предпенсионного возраста. Естественно, что мощь пропаганды направлена на них. Молодежи, увы, ничего не предлагается.
Украина очень сильно европеизировалась, и за счет этого молодежи кажется, что там веселее жить. До 2014 года там действительно было неплохо. Были хорошие зарплаты и все остальные блага. В Донбассе точно так было. Сейчас на Украине не слишком хороший уровень жизни. В 2016 году я уезжал в Россию работать и сравнил, поняв, что в России уровень жизни гораздо выше.
— Тебе 26 лет, и ты уже лейтенант. Командир взвода. Как легко удалось так подняться по карьерной лестнице?
— Во многом мне помогли мои личные качества. Я не дурак. Все схватываю на лету. Держу в голове множество необходимых вещей. И всегда признаю свои ошибки. Последнее очень важно. Я считаю, что сейчас я нахожусь на своем уровне и на своей должности. Кроме того, других артиллеристов у нас в подразделении нет. У нас есть три лейтенанта — командир батареи, командир первого взвода и командир второго взвода. Мы самые опытные артиллеристы в подразделении. Остальные ребята еще молоды и не набрались необходимого опыта. У них все впереди.
— Какие качества нужны хорошему командиру?
— Жесткость. Аналитический склад ума. Он не должен быть трусом. Самое важное, что человек должен уметь брать на себя ответственность за совершенные поступки. Во времена минских соглашений часто бывало так, что командиры при поражениях сваливали все на бойцов. Так быть не должно. Таких командиров не любят. Такие подразделения воюют не очень хорошо. Плюс у командира должен быть необходимый опыт.
— Как проходит твой день на войне?
— Да ничего примечательного. Война — это скучно. Проснулся, пострелял. Если нужно — покопал. Возможно, убил врагов или отогнал противника. Каждый день одно и то же. Каждый день артиллериста — это расчеты. Часто по одним и тем же целям. Иногда по тебе стреляют, и ты либо успеваешь упасть и спастись, либо нет.
— Как обезопасить себя на войне?
— Это же очевидно. В первую очередь всегда нужно окапываться. Я иногда смотрю в Сети видео мобилизованных ребят, которые рассказывают, что они стоят где-то в лесу и по ним постоянно стреляют. Они жалуются. Первое, что им нужно делать — это окапываться. Роют все. Пехота, танкисты, артиллеристы. Тот, кто не роет — умирает. Украинцы в этом плане очень правильно все делают. У них всегда много окопов. За счет этого они хорошо удерживают позиции. Тот, кто копает, у того меньше потерь. Я знаю подразделения артиллерии, которые раньше не окапывались на позициях. У них есть потери. Сейчас они, естественно, не повторяют своих ошибок.
— На твой взгляд, какова роль журналистов на этой войне?
— Журналисты играют очень важную роль. Они могут нивелировать негативный эффект для населения в случаях неудач на фронтах. Так было при выводе войск из Киевской области. С одной стороны, это хорошо, а с другой — плохо. По поводу военкоров, которых здесь слишком много. Меня как-то спросили, зачем я бросил работу военкором и ушел в армию. Я так и ответил — военкоров слишком много, а хороших артиллеристов не хватает. Поэтому я буду в армии.
— Что ты вкладываешь в понятие военкор?
— Я никогда себя военкором не называл. Я журналист. Военкор — это какая-то узкая специальность, когда человек присутствует исключительно на войне. Это грустно, потому что в таком случае военкор не может написать о проблемах мирных людей на войне. В моем понимании военкор должен сидеть в окопе. Снимать грязь и смерть, добывая победу вместе с армией. Рассказывать о людях, которые на передовой. Цель каждого военкора — это не хайп, а показать, что армия — это не безликая масса. Каждый из солдат — это человек, личность и во многом герой.
— Журналисты нужны на войне или они только мешают?
— Сложный вопрос. Журналист журналисту рознь. Одни могут приехать на позиции. Отснять все вокруг с привязкой к местности, и после этого по позициям ударит враг. А кто-то сделает из обезличенных персонажей настоящих людей и передаст их жизнь. Пресс-служба не справится, поскольку у них есть свои нормы и правила. У журналиста все-таки больше свободы действий.
