Сегодняшняя реальность такова, что на авансцену мировой экономики и политики постепенно выходит Азия, полагают политологи. По их мнению, две ядерные державы — Россия и Китай — начали здесь развертывание альянса, вовлекая в БРИКС развивающиеся страны. Со своей стороны, США реанимировали проект Транс-Тихоокеанского партнерства (ТТП), с которым связывают глобальные планы многие азиатские государства.
О том, какую стратегию должна выбрать Россия и какие возможности ей даст такое сотрудничество, АиФ.ru рассказал политолог, учредитель компаний «Бронзовое чудо» и издательского дома «Достоинство» Николай Тырин.
АиФ.ru: Николай Владимирович, в своих статьях Вы всегда утверждали, что движение России на Восток должно стать государственным мегапроектом. Но, кажется, эту инициативу перехватили американцы, воплощая в жизнь программу Барака Обамы «разворота США в Азию»: имеется ввиду подписание Соглашения по Транс-Тихоокеанскому партнерству?
Николай Тырин: Во-первых, говорить о ТПП можно только предположительно, т.к. основные документы находятся под грифом секретно. Во-вторых, в данном проекте нет ничего уникального. В кризис 1970-х годов американские капиталы начинали движение точно по такому же маршруту: они входили в экономики Сингапура, Индонезии и других государств. Теперь вместе с финансами завязана и геополитика. И, что характерно, Китай — снова за бортом нового союза!
— Почему так произошло?
— Китай для США — один из самых серьезных конкурентов в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Америка опасается КНР, т.к. именно он может стать центром интеграции всех экономик такого партнерства и может замкнуть их на своем рынке. США же хочет получить «контрольный пакет» геополитического и экономического управления в регионе. Поэтому Китай — основная мишень Америки.
— Несет ли такое партнерство риски для России?
— Такое содружество — не конфронтационная вещь, а значит говорить о каких-то опасностях рано. Россия серьезный соперник для США только в Европе, где она в принципе способна реализовать такой же интеграционный проект, но не в Азии.
Однако особых выгод для России от Транс-Тихоокеанского партнерства я не вижу. Экспорт металлов, удобрений, мороженых крабов, поставляемых нами в этот регион, естественно, столкнется с усиливающейся конкуренцией.
Так как партнерство представляет собой новую форму глобализма, из-за этого могут быть аннулированы все механизмы ВТО, которые Россия сегодня поддерживает. А мы вошли в этот проект с огромным трудом и не без ущерба для собственной экономики.
— На днях госсекретарь США Д.Керри официально пригласил в партнерство Китай и Россию. Может, есть смысл попробовать?
— Теоретически это возможно. Но будет ли Россия готова соответствовать всем правилам и стандартам организации? Думаю, вряд ли Россия и КНР восприняли такое предложение всерьез.
Вообще сегодня мы должны развивать свое производство, т.к. перед нами стоит задача импортозамещения. Нам сейчас нужна защита своего производителя. Ведь в ближайшие годы судьба страны будет зависеть не от того, как США поведут себя на Тихом океане, а от того, как мы сами преодолеем кризис. Нужно фундаментально менять экономическую политику.
— Вы не раз озвучивали тезис о «движении на Восток». Чему мы можем у него научиться, ведь прогресс, технологии и различные открытия в науке — это все на Западе?
Учиться у Поднебесной можно и нужно. При этом, заглядывая в ближайшее будущее, стоит учитывать не только рост населения КНР, но и усиление образовательного уровня китайцев. Поэтому стоит разумно использовать динамизм могущественного соседа. Чтобы потом не довелось сокрушаться, почему сначала СССР, а потом Россия проглядели и недооценили 1.3 миллиардную страну, с которой у нас 4300 километровая граница. В 1950 году Сталин и Мао подписали беспрецедентный договор о союзе между нашими странами, заставивший США и их западных союзников отказаться от планов возможных атомных бомбардировок СССР. После смерти Сталина борьба за лидерство в социалистическом лагере между Китаем и Советским Союзом становилась все явственнее. Отчаявшись переубедить представителей КПК, Хрущев сделал главный шаг к открытому разрыву с КНР: были разорваны контракты и отозваны все советские специалисты, работавшие в Китае. Противостояние между нашими странами длилось более 20 лет. Горбачев, а затем и Ельцин приоритетным союзником видели Запад, а никак не Восток, и тоже не делали активных попыток к сближению...
— А какую тактику целесообразней избрать с Западом?
— Есть эксперты, которые отстаивают идею встраивания России именно в Западное сообщество. Забывая при этом, что одного желания мало. Требуется привести наши ценности и образ жизни к западному стандарту, отказаться от исторических героев, не вписывающихся в западные стандарты, стереть различия между нашими культурами. То есть речь идет о подмене русской национальной идентичности идентичностью европейской. Но нет в истории таких примеров, когда одна крупная и независимая цивилизация с уникальной историей вошла в другую независимую цивилизацию, которая является ее антиподом.
Мы — разные. У нас разные ценности. Кодом русской цивилизации является совесть, и только потом все остальное. А для Запада — выгода и расчет, очень хорошо выраженные в так называемой «американской мечте». Иметь работу и преуспевать в ней — главный стимул в существовании. Безработица — катастрофа для жителя Америки. Почитайте капитальный труд М. Лернера, американского ученого, историка, социолога «Развитие цивилизации в Америке». В чем квинтэссенция жителя Соединенных Штатов? Лернер отвечает: американец судит о себе по тому, ЧЕГО он достиг.
Русский же судит о себе по тому, «ЧТО он есть» — независимо от того, чего достиг. У нас от совести идет идея справедливости человеческой, социальной и политической, в т.ч. по отношению к другим народам. Мы все время ищем путь к правде.
Мы — разные. На геополитическом уровне эта формула в истории обретает формы идеологии расового превосходства: у немцев в идее «Похода на Восток», у англичан в идее похода во все стороны, в результате чего они создали к концу XIX века самую большую в мире империю как по территории, так и по населению; у онемеченных высших сословий Польши в идее «Великой Польши от моря и до моря» (от Балтийского до Чёрного), истребление индейцев лежит в основании Американской цивилизации...
И не нужно думать, что, если пойдем на Запад, то нас не тронут. В 1945-м не успели затихнуть залпы войны, а в американских и английских штабах уже чертились планы по уничтожению страны-победительницы, освободившей Европу. А чем обернулась наша любовь к Западу в 1990-е годы? Обнищанием страны, приближением НАТО к нашим границам... Нынешняя реальность такова, что слабого безоговорочно и безжалостно уничтожают. При этом усердно учат демократии. Вспомните Ирак, Ливию, Сирию... Под каким флагом Запад разрушал государственность в этих странах? Избавление народа от правителей-тиранов, демократия и процветание. Результат этой демократии налицо...
— Допустим, конфликты на Ближнем Востоке обусловлены желанием установить контроль над нефтяными ресурсами. Но Тихий океан...
— США хочет установить контроль над глобальными ресурсами и стратегическими коммуникациями во всем мире. Вот зачем им понадобилось и Транс-Тихоокеанское партнерство. Еще десять лет назад, когда Новая Зеландия, Сингапур, Чили и Бруней создали Транс-Тихоокеанское партнерство — кто о нем что слышал?
Сначала таким же «немощным» выглядел и БРИКС. Однако со временем появились признаки, что страны БРИК стремятся сформировать политический «клуб» или «союз», и таким образом преобразовать растущую экономическую власть в геополитическое «влияние». В 2008 году главы государств БРИК впервые встретились и договорились о проведении полноформатного саммита в Екатеринбурге. И — смотрите: в том же 2008 году ТПП заинтересовались США, а ныне — они уже главный игрок в этом тихоокеанском союзе...
— То есть ТПП — противовес БРИКСа?
— «Мы не можем позволить странам вроде Китая определять правила глобальной экономики. Писать эти правила должны мы», — заявил недавно по поводу создания ТПП президент США Барак Обама.
Но удар по Китаю — это и удар по БРИКСу, и по России. Сегодня между нами — почти стопроцентное единодушие почти по всем мировым проблемам. Но даже в конце 1970-х и начале 1980-х годов, когда наши страны, казалось бы, разделяла пропасть, СССР и КНР голосовали в ООН, как правило, одинаково. О чем это говорит? О том, что Китайская Народная Республика — наш политический союзник.
В 2001 году между КНР и РФ заключен Договор о дружбе и сотрудничестве. В отличие от Договора 1950 года, этот, образно говоря, предполагает партнерство вместо союза. Союз означает совместные действия в экстраординарных ситуациях, а партнерство — обсуждение ситуации, разъяснение друг другу своих позиций и, возможно, какие-то совместные действия.
— Партнерство вместо союза — это что результат давления США на обе страны?
— Не столько результат «давления», сколько проблема дефицита доверия в отношениях, которые у России и Китая (по причинам, исходящим с обеих сторон) до союзнического уровня попросту не дозрели.
Однако все впереди: сама история подталкивает наши страны друг к другу...
Экономист Сергей Караганов: мир стал другим, он «вытек» из-под нас 
Страшный сон Вашингтона. Почему Америка боится Китая? 
Почему Россия — великая страна? 
Политолог: «Россия может превратиться в несостоявшееся государство типа Сомали» 
Политологи — о проекте «Один пояс — один путь» 
