Перемирие действует с 27 февраля, за неделю число соглашений с полевыми командирами увеличилось до 30. Заявочные листы о прекращении огня подписали главы 42 поселений.
Пушки помалкивают
«В целом режим прекращения боевых действий соблюдается, — заявил 7 марта генерал-майор Игорь Конашенков, официальный представитель Минобороны. — Отмечаются только отдельные провокации и обстрелы». Российская авиация наносила удары лишь по оставшимся за рамками перемирия террористическим группировкам «Исламское государство» и «Джабхат ан-Нусра» (запрещены в РФ) в провинциях Ракка, Дейр-эз-Зор и в районе населённого пункта Тадмор провинции Хомс. Российские военные к началу недели доставили в различные населённые пункты Сирии уже 620 тонн гуманитарных грузов и предложили помощь международным организациям, которые хотели бы помогать сирийцам.
Интересно, что около 5 тонн помощи пришло в туркоманское поселение Аль-Аисауие недалеко от границы с Турцией, там был развёрнут и полевой медпункт. Глава поселения Мустафа Кафи, как сообщалось, выразил сожаление о гибели на их земле российского лётчика (пилота сбитого турками Су-24, который спускался на парашюте, но был расстрелян с земли боевиками. — Ред.) и понадеялся на помощь России в поддержании мира: «Я благодарен Российской Федерации за помощь... Мы всегда жили спокойно и тихо, в добрососедских отношениях со всеми народами вокруг нас. Мы все туркоманы, но мы — народ Сирии и хотим и дальше жить в мире и согласии. Мы против агрессии Эрдогана и не хотим ему помогать».
Тем временем 4 марта в Центре по примирению на авиабазе «Хмеймим» состоялась первая встреча активистов оппозиционных движений, духовенства и вооружённых формирований. «В Коране есть фраза: “мир лучше, чем война”, поэтому мы следуем этому принципу и решили примириться», — сказал шейх Анас Аль Тауаль, имам мечети Аль-Кярим в местечке Байла провинции Дамаск. Шейх представляет оппозиционное вооружённое формирование, его отряд вытеснил недавно боевиков «Джабхат ан-Нусры». «Наступило время для политического диалога, — сказала Мейс Крейди, представляющая общество “За демократическую Сирию”. — Для этого нам необходимо привлечь все силы, кроме террористов. Даст Бог, мы создадим переходный совет, в самое ближайшее время сможем принять новую Конституцию, провести демократические выборы, добиться всеобщего доверия сирийского народа к власти. Большое спасибо Российской Федерации...»
Впрочем, до настоящего мира в Сирии ещё далеко. На любом из этапов политического урегулирования вновь могут начать говорить пушки. Тем более что и внутри Сирии, и за её пределами есть силы, заинтересованные в продолжении войны (см. «АиФ» № 8, 2016 г.). К слову, на днях министр иностранных дел Саудовской Аравии вновь заявил, что первым делом «нужно избавиться от президента Сирии Башара Асада». Что делать, если вновь начнётся война?
Разделить народы?
Многие нынешние границы на Ближнем Востоке были заложены в 1920 г. во время раздела бывшей Османской империи французами и британцами. Границы нарезали, как бог на душу положит. Те же курды оказались разделены между Турцией, Сирией и Ираком. С другой стороны, например, арабы-алавиты имели «под французами» собственное государство в Латакии, но позже оказались хоть и у власти, однако в религиозном меньшинстве в единой Сирии. Может, дать право разным этноконфессиональным группам построить свои собственные государства?
«Речь о новых границах на Ближнем Востоке, пренебрегая международным правом, давно ведут американцы, рисуют карты “суннистанов” и т. д., — обращает внимание Евгений Бирюков, ст. н. с. сектора Ближнего Востока Риси. — Разделение на разные государства в теории может быть одним из путей к миру. Но даже попытка переделать границы в нынешней Сирии вызовет борьбу за территории и новый виток кровавого конфликта. Говорить о разделе Сирии можно, только если дальнейшее погружение региона в хаос и есть истинная цель».
Даже в отношении курдов идея раздела выглядит спорно. «Независимый Курдистан без выхода к морю нежизнеспособен, — считает востоковед Саид Гафуров. — Сирийские курды это понимают и хотят лишь гражданских прав и автономии. А кроме курдов требовать независимости в Сирии просто некому: большинство жителей — арабы. Есть небольшая часть ассирийцев, армян (и других христиан. — Ред.), но все сильно перемешаны, особенно в городах. Среди мусульман большинство действительно составляют сунниты. Но Сирия — светское государство настолько, что большинство не хочет даже ливанского варианта выхода из кризиса».
Ливанский вариант — это когда государство остаётся единым, но различные группы — национальные, религиозные — получают представительство во власти и делят между собой ключевые посты. Возможно, для раздираемой противоречиями Сирии этот путь со временем и окажется единственно верным. Главное, чтобы сегодня стороны конфликта продолжили договариваться о мирном будущем страны, избежав соблазна пролить новые реки крови.
