В мае МВД России объявило в розыск президента Украины Владимира Зеленского и его предшественника Петра Порошенко по статьям УК.
Ранее в картотеке МВД РФ появилась ориентировка на экс-главу СБУ Валентина Наливайченко*, экс-министра внутренних дел Арсена Авакова* и других представителей высшей украинской власти — прошлых и нынешних. За несколько месяцев до этого в розыск были объявлены глава военной разведки Украины (ГУР МО) Кирилл Буданов* и Александр Сырский, занимающий должность главкома ВСУ.
В отношении них в России заведены уголовные дела.
О том, какое влияние такие процессы оказывают на украинских политиков, aif.ru спросил у сотрудника МИД РФ, посла по особым поручениям по преступлениям киевского режима Родиона Мирошника.
Родион Мирошник: — Прежде всего, заведение дел и объявление в розыск — это процессуальная норма. Мы обозначили четко, официально, что в действиях этих людей есть признаки преступления. Это первый шаг. Если эти люди появляются в зоне нашей досягаемости, в нашей юрисдикции, то их должны привлечь, как минимум для дачи показаний. Они должны участвовать в процедуре дознания и досудебного следствия и давать показания по всем тем эпизодам, по которым на них есть материалы.
Для самих фигурантов заведение дел достаточно четкий сигнал, что на каждого из них уже есть «папка», их действия, их заявления протоколируются, и ничего просто так для них не закончится. Это первые этапы пути право-процессуальных норм, с которых начинается любое расследование, завершающееся приговором. Мы сделали первый шаг, и этот шаг достаточно серьезный. Дорогу осилит идущий.
Сейчас Министерство внутренних дел объявляет в розыск наиболее «ярких» персонажей, за которыми числится большое количество преступных деяний. В частности, то, что подпадает под определение «запрещенные формы и методы ведения войны». Есть подозрение, что они были участниками, соучастниками или каким-то образом имели отношение к совершению военных преступлений.
Дмитрий Соколов, aif.ru: — Осложняют ли такие уголовные дела возможный в будущем переговорный процесс между российской и украинской сторонами?
— Во-первых, мы совершенно не переоцениваем возможности украинской стороны как стороны переговоров. С субъектностью там большие проблемы. Опыт у нас, к сожалению, достаточный. Все предыдущие переговоры, а это пять-шесть площадок, начиная с Киева в феврале 2014 года и заканчивая Стамбулом, были сорваны или извращены украинской стороной. Поэтому у нас нет иллюзий о самостоятельности и способности выполнять обязательства со стороны Киева, даже если о них удастся договориться.
Но тем не менее есть такие нормы, в которых просто нужна некая подпись или присутствие представителя украинской стороны, фиксирующего последствия. Не буду сейчас особенно развивать эту мысль, но уголовные дела, о которых мы говорим, не закрывают трек переговоров. Переговоры можно вести практически с кем угодно. Это, кстати, совершенно не отменяет уголовного преследования и ответственности этого персонажа. Переговорный процесс — это одна сторона, а ответственность — другая. Это же не отменяет и сигнала нашим партнерам, которые четко понимают токсичность тех, кто сегодня объявлен в розыск.
— Уголовное преследование отражается на имидже украинских политиков в мире?
— Перед нашими партнерами не ставится каких-то серьезных обязательств, таких как физическое задержание. Однако записи в характеристике того или иного персонажа уже появились. И недооценивать эти нормы нельзя. Наши партнеры очень внимательно относятся к этим процессам, и понятно, что дальше эта ситуация будет только усугубляться.
— Могут ли дружественные России страны ввести какие-то ограничения в отношении украинских политиков, которые оказались под следствием в РФ?
— Формально таких требований нет. Но варианты, что их не захотят там видеть, вполне возможны. Я думаю, это повлияет на отношение к ним, особенно со стороны тех партнеров, которые внимательно прислушиваются к нашей позиции, к нашей точке зрения. Заведение уголовного дела в адрес этих персонажей — это такая характеристика на международной арене, которую не стоит недооценивать.
— Реален ли судебный процесс, при котором Зеленский и другие украинские политики окажутся очно на скамье подсудимых?
— Никакой фантастики в этом нет. Мы точно понимаем, что момент ответственности для этих людей, для этого политического руководства обязательно наступит. Это связано с итогами специальной военной операции, а в том как именно она закончится, у нас сомнений нет. Мы прекрасно понимаем: для того, чтобы они оказались в суде, необходимо поэтапное формирование международной атмосферы. В какой-то момент эти персонажи перестанут быть интересны своим заказчикам. Становится все меньше и меньше стран, которые хотели бы ввязываться в эту токсичную историю и предоставлять им какое-то убежище, прятать откровенных преступников. С каждым днем вероятность того, что они сядут на скамью подсудимых и ответят по всем злодеяниям, возрастает. Нужно набраться терпения. Напомню, что решение о Нюрнбергском трибунале, его процедура и устав были сформированы, когда итог Второй мировой войны был уже предрешен. Политические решения о том, как именно они ответят за свои преступления, будут связаны с положением на поле боя. Но то, что ответственность для них наступит, — это бесспорно.
*Внесён в реестр террористов и экстремистов в РФ
