Корреспондент aif.ru несколько дней провел на простреливаемой насквозь косе с добровольцами бригады «Дон» и увидел, как простые российские мужики не дают украинским войскам одержать очередную медийную «перемогу».
Песня фронтовая
Армейский грузовик ГАЗ, известный у военных под названием «шишига», подпрыгивает на остатках асфальта, плавно перетекающих в песочные барханы, окруженные выжженным лесом. Когда за спиной мелькает последний населенный пункт с асфальтированными дорогами, можно в полном праве сказать, что мы въехали на Кинбурнскую косу.
За рулем — крепкий молодой парень в военной камуфлированной форме. На голове — низкая папаха-кубанка, такие носят казаки Кубанского и Терских войск. В руках у напарника на соседнем сиденьи — автомат и колонка, из которой по салону автомобиля доносится припев песни:
«Умой живой водой, Умой речной водой,
Днепр мой родной. Днепр мой святой...»
Слушаем молча, про себя подпеваем: «Сил в нем наберусь, духом подкреплюсь». Слова всем известны...
Песочная дорога тем часом виляет среди деревьев, оставляя позади соленые озера. Мимо мелькают опустевшие дома деревушек с выбитыми окнами. Держим путь в расположение казацкой бригады «Дон», удерживающей рубежи в девяти километрах от Очакова. Между казаками и позициями артиллерии ВСУ — всего четыре километра Днепровского лимана. Жахнуть из гаубицы могут в любой момент, но остерегаются «ответки». Проскочили.
Кинбурнская коса и три населенных пункта, расположенных на ней, стали настоящей головной болью для главы Николаева Виталия Кима, который уже неоднократно заявлял в СМИ о якобы захвате косы украинской армией. Но казаки и ныне там.
«Либо полюбишь косу, либо будешь ее ненавидеть»
«Кинбурнская коса — это очень красивая земля. Она и сейчас носит статус черноморского биосферного заповедника. Здесь широко представлены флора и фауна. Если говорить о животных — здесь есть все: от диких лошадей до волков. Украинская армия, ведя обстрелы косы неизбирательным способом, применяя системы “Град” и “Ураган”, вызывала здесь многочисленные пожары. И очень большие территории зеленых насаждений утрачены: выгорели полностью», — рассказывает командир бригады «Дон» Алексей Кондратьев.
Он, как заправский экскурсовод, описывает окрестности. На самом деле это его боевые позиции, но и их нужно видеть не только через прицел.
Казачий комбриг Кондратьев с позывным Призрак пользуется у своих подчиненных безоговорочным уважением. В его послужном списке — служба в ГРУ, о которой можно говорить лишь недомолвками. А еще — участие в обеих Чеченских кампаниях, Косово, Грузии и Сирии. Затем была успешная политическая карьера в качестве мэра Тамбова и члена Совета Федерации — даже автомобиль с «мигалкой» полагался.
С началом СВО, негромко хлопнув дверью «высокого» служебного кабинета, комбриг обменял вполне устоявшуюся спокойную жизнь, чтобы помочь Родине.
«Я здесь уже так долго, что, можно сказать, породнился с косой. На самом деле существует мнение: либо ты навсегда ее полюбишь, либо будешь ненавидеть. Я лично пока не определился, что мне ближе», — задумчиво говорит Кондратьев.
Стоим с комбригом на берегу Днепровского лимана. Отсюда хорошо виден в утренней дымке Очаков, а еще лучше можно разглядеть рукотворный остров Первомайский — там база 73-го центра Сил специальных операций Украины. Не самые добрые соседи.
С острова по позициям казаков регулярно работают минометы. Достать их ответным огнем сложно, поскольку артиллерию ВСУ прячут в оборудованных еще в советские годы бетонных дотах.
Ситуацию на косе осложняет и наличие у ВСУ крупнокалиберной ствольной артиллерии, расположенной вдоль всего побережья лимана со стороны Очакова. «Здесь, на территории сопредельной стороны, находится сводная артиллерийская дивизионная группа. В районе Очакова находятся шесть орудий Д-30, которые работают по прибрежной полосе, в районе села Куцуруб находятся шесть орудий американских 155-миллиметровых гаубиц М777 — достаточно мощная дальнобойная гаубица, пробивает на всю ширину косы. И на выступе в районе Дмитровки и северо-восточнее находится до десяти гаубиц “Гиацинт” 152-мм, способных стрелять активно-реактивным снарядом до 33 км», — рассказывает о военной обстановке комбриг Кондратьев.
Часто над косой замечают украинские беспилотники. Причем некоторые из них — дело рук неизвестного «кулибина». «Сбили тут один недавно. Сделан явно кустарно, как в советские годы в кружках авиамоделирования делали. При этом на борту хорошая камера. Летает “птичка” высоко и явно долго. Отправили его на экспертизу в Москву. Нам бы в бригаду такого мастера, чтобы на месте “птичек” собирал. Дело у нас пошло бы в разы живее», — считает начальник службы безопасности «Дона» с позывным Грут.
Прокуроры и «Правый сектор»
Кинбурнская коса, несмотря на статус заповедной земли, активно застраивалась коттеджами и базами отдыха. Здесь расположены дома многих видных представителей украинской элиты, а до 2014 года тут любили отдыхать и российские звезды.
«Когда мы сюда заехали, многие уже побросали свои дома. Много бизнесменов, политиков, крупных силовиков из Одессы и Николаева здесь имели недвижимость. С началом спецоперации все уехали. Остались лишь люди, настроенные лояльно к России, и так называемые “ждуны”. Тех, кто хочет уехать в Россию, мы эвакуируем. Это целая операция. Вывозить людей приходится под прикрытием артиллерии, поскольку ВСУ с той стороны лимана наблюдают за движением на косе с беспилотников и часто задействуют дальнобойные орудия», — говорит Кондратьев.
До начала СВО инфраструктура Кинбурнской косы использовалась для подготовки националистов «Правого сектора»*. Казаки до сих пор обнаруживают бывшие лагеря подготовки вооруженных формирований на территориях пионерлагерей, домов отдыха и санаториев.
Не за длинным рублем
На груди комбрига шумит рация: «У нас трехсотый. Нужна эвакуация в Скадовск». Значит, кто-то из бойцов получил ранение. Мигом прыгаем в автомобиль и едем в медпункт, откуда должны отправить раненого. На месте выясняется, что разведгруппа при выполнении боевой задачи наткнулась на мины, заложенные ВСУ еще летом. В результате один из разведчиков с позывным Геша получил ранение, но успел предостеречь остальных бойцов и спас их жизни.
В медпункте нас встречает худощавый молодой парень в очках. На вид обычный студент какого-нибудь столичного вуза. Его позывной Клык никак не соответствует его миролюбивому виду. Вчерашний студент отправился на линию противостояния вслед за братьями. Несколько недель он околачивал пороги казачьей бригады, чтобы наконец попасть в зону СВО.
«Я давно хотел сюда попасть. Уговаривал казаков взять в отряд. Меня не брали из-за возраста. В армии я не служил. Пытаются молодых не брать в отряд, потому что их жалко. Но я убедил всех и служу здесь третий месяц. Я решил отдать долг Родине, даже несмотря на откровенные насмешки моих знакомых», — твердо говорит Клык.
Когда общаешься с добровольцами-казаками, понимаешь, что история каждого из них — это не служба ради длинного рубля, а сражение за свою Родину, боевых товарищей, семью. Есть среди добровольцев люди, бросившие спортивную карьеру и бизнес. Например, боевой товарищ комбрига с позывным Вороненок — многократный чемпион России и Азии по практической стрельбе.
«Сюда приехал, потому что здесь уже сражаются мои товарищи. У каждого из нас есть определенная история, и каждая из них — это часть истории наших предков. Моих родственников, которые сражались еще в Великую Отечественную войну. Все мы здесь лишь потому, что сегодня столкнулись с реанимацией фашизма, а у России беспрецедентное право уничтожить фашизм в зародыше. На этом стоит и стояла русская земля. Мы при любом раскладе выполним задачу, независимо от того, каким путем это будет достигнуто. Задача будет выполнена при любом раскладе, сколько бы на это ни понадобилось сил и средств, потому что наш русский характер никогда не согнуть», — говорит он.
Разведчик с позывным Оман принял решение отправиться на фронт совсем недавно — после взрыва Крымского моста. «Мне 56 лет. Сюда приехал из Ростова. Решение приехать в зону СВО принял спонтанно. После того, как взорвали Крымский мост, я понял, что столкновение идет уже в моей стране и нужно остановить его на подступах, пока все это не зашло еще дальше. Кроме того, моего сына ранили 16 ноября под Марьинкой. Сейчас он комиссован. Это тоже стало весомым поводом приехать сюда. Я пришел к выводу, что наши дети должны продолжать род. Мы — старшее поколение — свое уже прожили. Многое видели, прошли. Вполне еще способны отдавать долг Родине», — рассказал Оман.
Подтверждает слова своих бойцов и их командир. «У нас служат люди абсолютно разных возрастов, профессий, судеб. Есть казаки донского войска, терского, уральского, сибирского, очень много людей, которые имели опыт боевых действий, военной службы, с разными судьбами и жизненными опытом. В большинстве случаев считается, что добровольческие формирования — это что-то вроде показанного в кино московского ополчения, когда прямо от станка берут человека без навыков службы и потом жизнями этих людей затыкают танковые прорывы. На самом деле это не только неверное суждение, но и очень вредное. У нас есть люди и такие, которые не имеют опыта службы, но это исключение из правил. В большей массе это люди, имеющие реальный боевой опыт», — подчеркивает Алексей Кондратьев.
«Не дадим Киеву одержать политическую победу»
Комбриг уверен, что украинцы будут предпринимать попытки высадки своего десанта на косу, даже несмотря на потенциально очень большие проблемы. Для Украины захват Кинбурнской косы — это большая медийная победа, которая позволит и дальше выколачивать деньги из США и Европы.
«Коса вся простреливается артиллерией, накрывается авиацией, и от того, что украинские войска могут сюда высадиться, никаких плюсов, ни политических, ни военных, они не получат. С другой стороны, мы все прекрасно понимаем, что, сделав заявление об освобождении Николаевской области, к которой на Украине все еще относят эту территорию, Зеленский получит очередную медийную “перемогу”.
Весь этот информационный шум повалится на жителей Америки, которые в большинстве своем не отличают, где Алабама, где Айдахо, а где Огайо. Для них не то что Николаевская область неизвестна — саму Украину они навряд ли покажут на глобусе. Это — территория РФ, это русская земля, земля завоеванная, и десятилетиями, столетиями политая русской кровью. И никакие искусственно выведенные украинцы не могут ее отнять у России и никогда не отнимут», — твердо говорит комбриг Кондратьев.
