Канцлер Германии Олаф Шольц заявил, что немецкая поддержка Украины сравнима с решением Германии принять участие в натовских бомбардировках Югославии. По его мнению, тогда произошла «смена эпохи», поскольку на этом «рубеже времен» Германия «впервые приняла решение вмешаться в войну с помощью собственного оружия».
Тем временем, находясь с визитом на Украине, генерал Вооруженных сил ФРГ Кристиан Фрейдинг сообщил о том, что немецкий парламент одобрил финансирование помощи Украине до 2032 года, а власти Германии «готовы к длительной войне».
Напомним, что ранее глава Министерства обороны Германии Борис Писториус назвал российский город Калининград старым немецким названием Кенигсберг при обсуждении решения о размещении военной бригады бундесвера в Литве. Он заявил, что эта страна «находится в ловушке между Кенигсбергом, Россией и Белоруссией». Глава минобороны ФРГ добавил, что размещение немецких вооруженных сил в Литве «жизненно важно для безопасности этой страны».
К какой войне готовятся немцы? Ситуацию для aif.ru прокомментировал военный аналитик, редактор журнала «Арсенал Отечества» Алексей Леонков.
Владимир Кожемякин, aif.ru: — Алексей Петрович, зачем Берлин снова бряцает оружием и кого Германия хочет завоевать на этот раз?
Алексей Леонков: — В прошлом веке, накануне Великой Отечественной войны, такие заявления однозначно рассматривались бы как «казус белли». Это реванш итогов Второй мировой войны и полное наплевательство на соглашения по формуле «два плюс четыре», которые были подписаны в ходе воссоединения Германии. По ним ФРГ брала на себя обязанность не участвовать ни в каких внешних военных акциях (переговоры по формуле «2+4» , где ФРГ, ГДР — это «два», СССР, США, Франция, Великобритания — «четыре») начались в мае 1990 г. В сентябре 1990-го был подписан «Договор об окончательном урегулировании в отношении Германии» — прим. ред.). В этом вопросе Германия, как и ее старший патрон США, поступает так, как ей заблагорассудится.
Напомню, что перед созданием НАТО американцы сказали немцам: вы, ребята, теперь не фашисты, вы демократы и будете бороться с коммунистическими режимами. СССР уже нет, но задача не меняется. Она та же, что и в Первую, и во Вторую мировую войну — уничтожить Россию и ее народ, «окончательно решить русский вопрос».
Нацистское наследие дало поросль. Сегодня мы видим, что последовательно к власти в Германии пришли не «зеленые» и не какие-то там демократы, а наследники нацистской Германии. У близких родственников многих нынешних немецких политиков было нацистское прошлое. Это недобитки, которых нам не дали уничтожить как нацистских преступников. Сегодня у руля в Германии их не раскаявшиеся потомки. Дедушка того же Шольца воевал в Вермахте. Поэтому он и такие, как он, участвуют в нынешней войне против России.
Это часть населения ФРГ, которая долгое время сидела тихо и не показывала свои рогатые шлемы (немецкий стальной шлем Штальхельм — пехотная каска с двумя выступами по бокам, напоминающими рога, стал настоящим символом зла и милитаризма — прим. ред.). После Второй мировой войны нацистские кружкИ были обнаружены среди офицеров бундесвера. А после начала СВО немецкие наемники оказались на территории Украины, немецкие экипажи оказались там же за штурвалами Панзергаубиц-2000 — немецких самоходных артиллерийских установок.
Удивляться тут нечему. Недоделанное дело германского нацизма продолжают потомки нацистов. Его не добили, не стерли в порошок. А за спиной нынешних немецких нацистов стоят англосаксы — военно-политическое руководство Великобритании и США.
— На ваш взгляд, у немцев действительно есть планы на этот раз «окончательно решить русский вопрос»?
— Такие планы есть не у населения Германии, а у ее руководства, которое ни во что не ставит мнение рядовых немцев. Их сейчас обрабатывают по тем же идеологическим лекалам, по которым до этого обрабатывали украинцев. Только идет все по ускоренной программе. Это расчеловечивание русских, а в целом — жителей России, вычеркивание их из истории Европы. Немцам, особенно подрастающему поколению, говорят, что Россия всегда была «агрессором» и все войны против России были лишь сдерживанием ее «агрессии». По этой логике все крестовые походы против России начинались не потому, что нас хотели поработить, а потому что мы якобы угрожали Европе. По стратегии «НАТО-2030» вся Европа должна быть превращена в монолитный военно-политический блок, где Евросоюз и его еврокомиссары будут выполнять роль политической силы, а альянс НАТО — силы военной. Председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен неслучайно заявила, что все свои действия Евросоюз будет координировать с НАТО. Поэтому все политики Европы, за редким исключением, маршируют в сторону востока — воевать с Россией, наказать, отнять, расчленить, забрать ее богатства.
— Немецкие войска уже в Литве. У Германии там какие-то конкретные военные планы?
— Подготовка Прибалтики и Польши к войне с Россией. Сегодня немцы занимаются в Прибалтике обустройством театра военных действий с учетом того опыта, который западная коалиция получает в зоне СВО: размещают склады, заранее перебазируют технику, чтобы не перебрасывать ее во время военных действий логистическими путями, которые мы сразу бы взяли под контроль. Немцы готовят свою агрессию.
Правда, германская армия сейчас испытывает достаточно большие сложности с комплектованием. Но эту проблему немцы скоро решат. Основные мощности по производству вооружений будут находиться не в Германии, а в США. В Германии же будут располагаться ремонтные предприятия по эксплуатации военной техники.
Те, кто сейчас подталкивает Германию на третий реванш против России, считают, что полем боя станет Европа, на территории которой будет применяться ядерное оружие. А значит, размещать там заводы, производящие военную технику, с точки зрения американского бизнеса нерентабельно.
— Одной из целей немецкого реванша станет Калининградская область?
— Со времени проведения учений Defender Europe в 2020 году в Европе все западные, в том числе и немецкие стратеги разыгрывают один и тот же сценарий: будто Россия нападает на страны Прибалтики или Польшу, НАТО отвечает, и Россия теряет Калининградскую область.
— И не опасаются, что на этот раз Германия будет стерта с лица земли ядерным ударом?
— Немцы верят аналитикам, которые уверяют, что ядерное оружие и ядерная зима — это миф. По их мнению, даже если начнется война НАТО и России, Россия не применит ядерное оружие.
— Какие при этом приводятся аргументы?
— Эти аналитики говорят, что в новейших конфликтах Россия всегда выступала сдержанно, и хотя у нее было множество поводов, чтобы применить ЯО, это сделано не было. А значит, скорее всего, Россия не сделает этого никогда. Однако есть нюанс, над которым сейчас бьются западные эксперты: они ищут «красную черту», после которой мы куда-нибудь да ударим чем-то ядерным. Они надеются, это такой удар будет нанесен не по Европе, а по Украине.
Тормозит их и неопределенность с нашей ядерной доктриной, в которой не прописано, когда и как мы можем применять тактическое ядерное оружие, будем ли мы делать это превентивно (в доктрине записано, что будет ответно-встречный удар). Напрягает этих аналитиков и особый вид боевой готовности, в который были приведены наши стратегические ядерные силы перед началом СВО. Что это такое, они точно не знают. После того как Россия приостановила участие в договоре СНВ-3 и прекратились все инспекции на наши ядерные объекты со стороны США, они не в курсе, сколько у нас ядерных боеголовок, насколько обновлен наш ядерный арсенал.
Если бы у них была ясность в этих вопросах, они бы давно для себя определились в том, как с нами воевать. Поэтому за неимением лучшего продолжают нажим. И если не остановятся, когда-нибудь все-таки перейдут красную черту и не поймут, что они ее перешли.
— Какова может быть реальность, если Германия снова вступит в войну против России?
— Германия в обеих мировых войнах растратила свой самый дорогой ресурс — мужское население в возрасте от 20 до 35 лет. Поэтому укомплектовать полноценным личным составом свою армию немцы не могут. Если Германия и будет воевать, то только в составе союзнических сил.
— Насколько это вероятно?
— Нужно быть готовыми к любому сценарию. То, что произошло с Украиной, показало, что Запад может пойти на все.
