Вокруг знаменитой церкви Сакре-Кёр на Монмартре, как обычно, толпятся туристы. Человек 800, а то и больше. Тут же неподалёку стоят двое полицейских с автоматами, занятые в основном беседой друг с другом, а также поглощением бутербродов. На входе в храм скопилась огромная очередь: у женщин проверяют сумочки, у мужчин - наличие «пояса шахида» со взрывчаткой. Подхожу к блюстителю порядка и интересуюсь: зачем так делать? Ведь это соблазн для террориста-смертника - если тот взорвёт здесь бомбу, уложит на месте сотню гостей столицы. Полицейский нехотя отрывается от еды: «У нас инструкция - следует предотвратить взрыв внутри самой церкви».- «А людей вам не жалко?» - «Простите, мсье, мы не даём комментариев».
Убийцы нового поколения
Похоже, Европа до сих пор так и не поняла, с каким именно противником ей пришлось столкнуться. «Борьба с терроризмом» со стороны по большей части выглядит шоу и показухой. В центре и на окраинах Парижа появились патрули из двух-трёх солдат, однако сами французские власти признают, что «при нападении большой группы террористов военные не успеют оказать сопротивление». Да и раньше было то же самое. Во время атаки 7 января на редакцию журнала «Шарли Эбдо» боевики застрелили постового, вооружённого автоматом, на следующий день террорист Амеди Кулибали убил служащую полиции. Так что выглядят солдаты в бронежилетах и касках на улицах весьма эффектно (туристы охотно их фотографируют), но сложно сказать, способны ли они противостоять группам убийц, прошедших обучение на крови в Сирии и Ираке.
- Я сперва всё же выскажусь в защиту французских спецслужб, - говорит один из основателей организации бывших офицеров «Мир - наше отечество», майор Жан-Пьер Кандани. - Сразу после терактов они сработали чрезвычайно оперативно. За считаные часы выследили кредитные карточки и мобильники террористов, что позволило арестовать остающихся на свободе членов ячейки. Это профессионализм высшего класса. Однако в остальном вынужден согласиться: ни чиновники, ни госбезопасность Франции не осознают: родилось новое поколение террористов.
Отныне никто не будет полгода собирать и подкладывать бомбу с часовым механизмом, им проще купить за 2000 евро на чёрном рынке автомат, прийти к Эйфелевой башне и перестрелять кучу народа. К сожалению, полиция работает в старом стиле: всюду собаки, натасканные на поиск взрывчатки, обыск подозрительных личностей, проверки лиц с иностранным акцентом. Правда, 5 парижских террористов из 8 были гражданами Франции - и большинство своих жертв они убили из огнестрельного оружия, а не с помощью бомб.
Приколы с бомбочкой
Помимо достопримечательностей даже в продуктовых магазинах французской столицы повальная мода: проверяют сумки и просят расстёгивать куртки. Шок от терактов прошёл, и публика реагирует со смехом: «Да-да, загляните в карман! У меня там маленькая бомбочка!» Секьюрити улыбаются: они без пистолетов, «вооружены» лишь рациями. Понятно, что жизнь продолжается, вот только, явись сюда террорист, посетителям станет не так весело. Огромное количество людей, скопившихся для досмотра у собора Парижской Богоматери и Эйфелевой башни, уже не удивляет. Зато в набитые битком автобусы и переполненное метро без всякого интереса со стороны полиции заходят пассажиры с огромными рюкзаками - там нет никаких обысков и металлоискателей. «У меня ощущение, что генералы отчитались об ужесточении проверок, наверху поставили галочку и успокоились, - объясняет экс-сотрудник спецслужб Франции Филипп Денар. - На деле нам пора перенимать опыт Израиля и России по борьбе с «внутренним противником» - боевиками, родившимися и выросшими у нас дома. Жизнь перестанет быть беззаботной, но выбора нет. «Исламское государство»* - безжалостный враг, умеющий мутировать, как вирус гриппа. Реагировать на него в стиле комедии не стоит». Кстати, по прилёте в аэропорт Парижа пограничник не обратил внимания на мои иракские и сирийские визы. И это называется «ужесточение контроля при въезде в Евросоюз»?
«Теракты будут стопроцентно»
- И Франция, и остальная Европа не вынесли уроков из «кровавой бани» 13 ноября, - считает бывший служащий «Иностранного легиона» подполковник Алекс Шануа. - Поэтому шансы на подобные атаки в ближайшее время очень велики. Возможно, они состоятся в Рождество, а уж вероятность повтора «парижского побоища» в следующем году в Лондоне, Мюнхене или Риме почти стопроцентная. Для предотвращения актов террора мало вывести на прогулку солдат в бронежилетах. Беженцы из Сирии, а с ними сотни будущих убийц ИГ без проблем продолжают плыть в Европу на лодках контрабандистов. Границы внутри Шенгенской зоны не охраняются, посему сумел сбежать один из парижских боевиков, Салах Абдельсалам, которого позже видели в Кёльне. Теперь можно совершить теракт, сесть в машину и уже через 3 часа спокойно затеряться в другой стране. Но этого мало. В октябре 2016 г. ЕС собирается разрешить безвизовый въезд туркам, хотя ИГ чувствует себя в Турции как дома, - полное сумасшествие. У меня нет сомнений: ещё пара таких атак, и Евросоюз будет вынужден вернуться к контролю на внутренних границах.
«Первые дни после терактов я боялась приходить в кафе, - вздыхает 55-летняя жительница Парижа Клер Клиши. - А ведь для французов это стиль жизни. Через неделю заглянула, но постаралась сесть подальше от входа - если начнут стрелять, успею спрятаться под стол. Сейчас же полагаю: наверное, больше ничего не случится, вон кругом сколько полиции. Ведь правда?» Увы, нет. В Европе наивно полагают, что с ИГ удастся справиться лишь грозными заявлениями да парой лишних ударов с воздуха, оставив прежними отношения с Турцией, систему безопасности, политику в отношении Сирии, пограничный контроль и отказ составлять коалицию с Россией. А это означает, что новые теракты, ещё кровавее и масштабнее, попросту неизбежны. Ведь, как говорилось в старом советском анекдоте про оппозиционера-сантехника, «тут не кран надо менять, а всю систему».
*Террористическая организация, запрещённая в России.
На стороне ИГ воюют около 30 тысяч наемников из 86 стран - эксперты 
Поможет ли лишение паспортов и дактилоскопия в борьбе с терроризмом? 
Как обеспечат безопасность в торговых центрах? 
О чем заявил Обама в своем экстренном обращении к нации? 
