24 сентября на 79-й Генеральной ассамблее ООН стартует «неделя высокого уровня» с участием первых лиц государств — членов организации. Россию будет представлять глава МИД Сергей Лавров.
Некоторые обозреватели пишут, что это будет «судьбоносный» саммит, где наконец-то найдут развязки главных мировых конфликтов. 
Так ли это и есть ли вообще польза от подобных встреч, aif.ru спросил у бывшего замминистра иностранных дел РФ, заместителя генсека ООН в 2002-2011 годах Сергея Орджоникидзе.
Не просто поговорить
Виталий Цепляев, aif.ru: — Сергей Александрович, ожидания от заседаний в Нью-Йорке высоки как никогда. Но мне почему-то кажется, что будет обычная говорильня, никаких значимых решений не примут, и ООН в очередной раз продемонстрирует свою беспомощность. Или я неправ?
Сергей Орджоникидзе: — Правы, но только отчасти. Никаких судьбоносных решений по Украине и Ближнему Востоку на этой Генассамблее, конечно, не примут. Если говорить про украинский конфликт, то Москва уже объяснила: пока ВСУ находятся на нашей территории, никаких переговоров, а значит, и никаких договоренностей быть не может. Зеленский может сколько угодно ездить в США со своим «планом победы» — никакой победы ему, естественно, не видать. Это очевидно не только нам — недавно президент Казахстана Токаев заявил, что победить Россию военным путем невозможно. Знают об этом и все западные лидеры.
По Ближнему Востоку просвета тоже не видно. То, что устроили израильтяне в Ливане — массовый подрыв электронных устройств, в результате которого были убиты десятки и ранены тысячи людей, — это самый настоящий акт терроризма. И остановить этот маховик насилия ООН пока не способна.
— Но тогда получается, что ООН утратила главный смысл своего существования — обеспечивать мир во всем мире, и превратилась просто в площадку для ругани?
— Нет, не утратила. При всей значимости украинского и ближневосточного конфликтов, есть и другие вопросы международной безопасности, есть проблемы экономического развития, защиты окружающей среды, угроза потепления климата и повышения уровня Мирового океана, вопросы продовольственной безопасности и защиты прав человека — это огромная повестка, которая тоже очень важна. Не забывайте, что в ООН входят 193 страны мира, у каждой там есть свои интересы. И другой сопоставимой по масштабу площадки для отстаивания этих интересов, выражения своего мнения у них просто нет.
Я участвовал во множестве сессий Генассамблеи. И могу подтвердить: даже если там не удается о чем-то договориться, все равно эти собрания имеют смысл. Во-первых, это возможность заявить на весь мир свою позицию и услышать позиции других. Во-вторых, это уникальная возможность провести неформальные встречи. В том числе с представителями стран, с которыми вы конфликтуете. Наш министр иностранных дел проводит в среднем по 50 встреч за одну сессию. Встречи могут быть и двусторонними, и региональными — например, сразу со всеми участниками БРИКС или ШОС. Они же все в этот момент там представлены, причем на высшем уровне. Поверьте, лишних встреч в дипломатии не бывает, чаще их, наоборот, не хватает. И в кулуарах ООН могут намечаться соглашения, которые потом будут зафиксированы «на бумаге» уже на других переговорах.
Дипломатия — это дорого
— Бюджет ООН на 2024 год — 3,3 млрд долларов. Вклад России в этот бюджет — порядка 2,5%. И вы готовы убедить условного дядю Васю из Нижнего Тагила, что пусть даже пара сотен рублей в год из его налогов должна уйти каким-то ооновским бюрократам в далекий Нью-Йорк, который он, извините, в гробу видал?
— Во-первых, половину бюджета ООН съедают операции по поддержанию мира в разных регионах планеты — согласитесь, дело нужное. Во-вторых, в целом международные отношения стоят дорого. Если мы хотим в них участвовать, то надо платить. Можно, конечно, хлопнуть дверью ООН, но тогда решения там будут приниматься не просто без нас, а против нас.
— А если на месте ООН создать новый, более эффективно работающий механизм?
— Давайте вспомним, что ООН создали в 1945 году державы — победительницы во Второй мировой войне. И они же получили особые права в этой организации. Тогда никому в голову бы не пришло поставить под сомнение статус СССР как постоянного члена Совета Безопасности ООН, с правом вето на любые его решения. Если представить себе, что ООН закрывается и начинаются переговоры о создании новой организации, то получить в ней аналогичный статус России будет уже проблематично. На каком основании? Наш вес — и демографический, и экономический, и какой угодно другой — уже далеко не такой, что был у Советского Союза в 1945-м. И это нам дали понять еще в начале 90-х, когда СССР распался. Я тогда был заместителем нашего постпреда в ООН, и могу сказать, что вопрос о том, что Россия займет место СССР как государство-продолжатель прав и обязательств Союза, решался очень нелегко. Нам говорили — мол, вы же только часть той большой страны, с какой стати вы должны пользоваться всеми ее правами? Еле-еле тогда проскочили, сохранив за собой прежний статус постоянного члена Совбеза ООН. В этом, кстати, нас тогда поддержали все бывшие союзные республики.
Но в любом случае распускать ООН никто не будет, это никому не нужно. Даже тем, кто её сильно критикует — как, например, США, которые, несмотря на всю критику, держатся за ООН зубами.
«Драчки» и примирения
— Недавно Владимир Путин призвал реформировать Совбез ООН, добавив в его состав страны Африки, Азии и Латинской Америки. А Сергей Лавров заявил, что «Запад представлен непропорционально, из 15 членов так называемый золотой миллиард занимает 6 мест, это нечестно». Какие страны стоило бы добавить, как вам кажется?
— Обсуждать расширение Совбеза начали еще в 1980-е. Американцы тогда предложили, чтобы регионы мира сами выдвинули по одному кандидату. И тут, естественно, начались драчки. Выдвинулась от Латинской Америки Бразилия, а Мексика и Аргентина задают вопрос — а почему не мы? То же самое в Африке — выдвинулась ЮАР, а Нигерия и Египет против — мол, мы ничем не хуже. Так с тех пор и спорят. Но я думаю, что по крайней мере по членству Индии и Бразилии сегодня вряд ли будут возражения. Правда, американцы тогда наверняка будут предлагать добавить в Совбез и своих союзников — Германию и Японию.
— Раз уж упомянули Индию и Бразилию, не могу не спросить про их миротворческие усилия в украинском конфликте. Как и про попытки Турции, Венгрии, Саудовской Аравии и некоторых других стран тоже быть посредниками. Есть ли у них шанс на успех?
— Венгрии, конечно, лавры миротворца никто не отдаст. Соглашение может быть достигнуто только при посредничестве ведущих мировых держав. Без участия США украинский конфликт не решить, хотим мы того или нет. Как и без участия Китая, Индии, ключевых стран Европы. Исторически все острые международные проблемы решались только так.
— «Корейский вариант» для Украины возможен?
— Ни в коем случае! Корейский вариант — это замороженный конфликт, для России он абсолютно неприемлем. Это значит, что Киев получит время накачать с помощью НАТО военные мускулы. И тогда, как и в случае Минских соглашений, всё закончится новым вооруженным столкновением. Насколько я понимаю, Россию устраивает только тот вариант, который обсуждался еще в 2022 году в Стамбуле. То есть договор, в котором будут четко прописаны и нейтральный статус Украины, и ограничения на численность ее вооруженных сил. В каком-то смысле это можно было бы назвать «финляндизацией» Украины. И между прочим, несмотря на то, что СССР с Финляндией ожесточенно воевал, после Второй мировой войны у нас с финнами сложились довольно теплые отношения. На наших нефти и газе, на продаже Советскому Союзу товаров, которые никто в мире особенно не покупал, нейтральная Финляндия построила свое экономическое благополучие. Более того, финская армия даже была вооружена советским оружием... Получится ли так же с Украиной, если она гарантированно будет внеблоковой страной? Посмотрим.
