22 апреля в России состоялись переговоры Владимира Путина и Александра Лукашенко. Они прошли на фоне недавно раскрытой попытки покушения на белорусского лидера, готовить которое, как заявили в Минске, помогали американские спецслужбы. Перед встречей лидеров ходили слухи о том, что две страны чуть ли не объявят о полном объединении. Однако на самом деле разговор вновь шел об интеграции в рамках Союзного государства.
О том, что сейчас происходит в Белоруссии, каковы перспективы Союзного государства., и о том, как теперь Минск будет строить свои отношения с США, АиФ.ru расспросил декана факультета философии и социальных наук Белорусского государственного университета, кандидата исторических наук Вадима Гигина.
Новая реальность в отношениях с США
Глеб Иванов, АиФ.ru: Вадим Францевич, недавно белорусские и российские спецслужбы рассказали нам о подготовке покушения на президента Белоруссии, в которой участвовали американские спецслужбы. Между тем, даже несмотря на то, что в США открыто обвиняли белорусские власти в диктатуре, в Минске хотели бы обменяться послами с Вашингтоном. Желание сохраняется даже сейчас?
Вадим Гигин: Белорусско-американские отношения давно уже находятся на низком уровне, и обмен послами был призван их хоть немного выправить. Задача послов — способствовать диалогу, поиску взаимопонимания. Тут нет ничего необычного. Согласитесь, ситуацию, куда у двух стран нет нормальных дипломатических отношений, приемлемой назвать нельзя. И мы знаем немало примеров в истории, когда энергичные дипломаты помогали выйти двусторонним отношениям на новый уровень.
Другое дело, что последние действия США, конечно, демонстрируют, что им нормализация отношений с Белоруссией совершенно не нужна. Это хорошо показал тот факт, что американский дипломат Джули Фишер, которая должна была представлять Вашингтон в Минске, последние недели провела в поездках вдоль белорусской границы, встречаясь с различными представителями белорусской оппозиции, выступающей за свержение действующей власти. Недоумение этим фактом уже выразили в белорусском МИДе. Там подчеркнули, что столь несовместимое с дипломатическими правилами поведение Фигур терпеть не будут. Я думаю, теперь наши отношения с США в целом будут заморожены на неопределенный срок.
— В августе 2019 года, за год до протестов, Минск посетил тогда еще советник президента по национальной безопасности, знаменитый неоконсерватор Джон Болтон. Он много говорил о суверенитете Белоруссии, явно намекая, что, дескать, рядом с вами страшная Россия, мы вас от нее защитим. А Александр Григорьевич предлагал начать отношения «с чистого листа». Не секрет, что этот визит нервировал Москву. Многие эксперты в России тогда обвиняли Минск в двуличии.
— Ничего экстраординарного тогда не произошло. США — ведущая мировая держава. Конечно, хочется иметь с ними хорошие отношения. И не только белорусам. Разве Болтона не принимали в России? Разве в Москве не хотели бы начать отношения с США с чистого листа?
Однако в свете происходящих событий приходится признать, что Америку наша республика интересует только в контексте сдерживания России. Западу не нужна ни Беларусь как союзник Москвы, ни даже как нейтральное государство. Это там ясно показали. Им нужен сателлит, который будет проводить ровно такую же политику, которую проводят Прибалтика и Украина. Чтобы мы послушно делали то, что говорят в Вашингтоне.
И в России, и в Белоруссии при всей близости отношений порой любят покритиковать друг друга. Москва и Минск очень ревниво относятся к двусторонним отношениям. Может быть, правительствам наших стран не помешало бы проявлять больше открытости в рамках Союзного государства. Чтобы мы объяснили свои намерения России, но и Россия нам как участнику Союзного государства больше рассказывала о своих планах во внешней политике. Мне кажется, это подразумевает та интеграция, какой мы хотели бы достичь в итоге.
— Выборы в Белоруссии не признали многие страны, включая и ближайших соседей. Например, Украина. Как это воспринимают у вас?
— Я не думаю, что здесь надо всерьез чего-то опасаться. Эти страны и раньше не горели желанием признавать наши выборы, ни президентские, ни парламентские, ни даже местные. Ну и что? Мы проводим выборы для белорусского народа, а не для Литвы, Украины, Польши или Германии.
Зато сразу же итоги наших выборов признали в России и Китае. Россия — это главный союзник и торговый партнер Белоруссии, Китай — стратегический партнер нашей страны, с которым у нас всепогодная дружба и железное братство, если использовать образный язык китайской дипломатии. Россия и Китай — великие мировые державы. Поэтому мы вряд ли можем говорить о какой-то международной изоляции Беларуси. Кроме того, наша страна чувствует поддержку и от своих союзников по ЕАЭС, ОДКБ и СНГ, от других стран, которые дружественно настроены по отношению к нашему государству.
А наши восточно-европейские соседи, которые говорили, что поддерживают независимость и суверенитет Беларуси, что соблюдение вопросов невмешательства во внутреннюю политику — это их основной принцип, показали свое истинное лицо. Под независимостью они понимают только независимость от России. Да и независимы ли они сами? Впрочем, это вопрос риторический.
Между нейтралитетом и интеграцией
— Во время протестов было много истерики по поводу того, что Россия вот-вот введет войска. А западные аналитические центры потом приводили статистику, что после всех событий белорусы начали относиться к России хуже. Это правда?
— Когда в Белоруссии проводятся какие-то крупные учения совместно с войсками России, нашего союзника не только по Союзному государству, но и по ОДКБ, каждый раз можно прочитать в «независимых СМИ», в соцсетях, что российская армия обратно уже не уйдет. Два года назад писали про то, что она останется на новой военной базе, которую якобы уже начали строить. Конечно же, все это оказалось фейком. Так и с сообщениями во время протестов, что Россия якобы введет войска. Это часть большой информационной войны, которую ведут против Беларуси как некоторые иностранные государства, так, к сожалению, и определенные силы внутри страны.
Что касается приведенных вами данных, то не очень понятна методология исследования, как оно проводилось, кого опрашивали? В Белоруссии есть аккредитованные социологические организации, которые занимаются опросами общественного мнения. На протяжении многих лет, в том числе и в последнее время, они дают совершенно другие цифры. Уверен, что российская власть поддержала Лукашенко, потому что поняла: в итоге большинство будет с ним. Что белорусский народ в итоге его поддержит. Так и получилось.
— Вы уже упоминали Союзное государство. Проекту много лет, но запустить его на полную мощность не получается. Почему?
— Я убежден, что этот проект жизненно важен для обеих стран, потому что в его основе все-таки историко-культурная близость наших народов. Именно это прежде объединяет людей. А уже дальше идет экономика и все остальное.
Однако договор о Союзном государстве был подписан в 90-е годы. Тогда была совсем другая атмосфера. Развал Советского Союза вызвал тяжелейший экономический кризис, были нарушены многочисленные связи, не только хозяйственные, но, прежде всего, человеческие, семейные. Голову подняли националисты, которые хотели посеять между самыми близкими людьми — русскими и белорусами — рознь и нетерпимость. Это вызвало в обществе шок. Была огромная ностальгия по СССР. Поэтому Александр Лукашенко, уже идя на президентские выборы 1994 года, в своей программе ставил вопрос об интеграции с Россией. В 1995 году эта идея получила безусловную поддержку на референдуме. 2 апреля 1996 года был подписан Договор о создании Сообщества России и Белоруссии. С тех пор мы отмечаем праздник — День единения народов Белоруссии и России. Ну а в 1999 году было создано Союзное государство.
Но время идет, выросло новое поколение, которое не помнит советской эпохи. Нужно бороться за него, стремиться к тому, чтобы союзная интеграция стала частью базовых ценностей молодых людей, как бы пафосно это ни звучало.
И еще один важный момент. В Конституции Республики Беларусь, в статье 18 записано, что мы стремимся сделать наше государство нейтральным. Что ж, когда принимался наш Основной закон, этот постулат был, наверное, актуален. Сейчас ситуация изменилась. И вот на Всебелорусском народном собрании министр иностранных дел Беларуси Владимир Макей и заместитель начальника Генерального штаба Павел Муравейко заявили о том, что современные геополитические условия не позволяют достичь этой цели. Поэтому, думаю, в новом проекте Конституции мы откажемся от этой фразы. А вот работа по Союзному государству пойдет более активно. Кстати, звучат предложения закрепить союзное строительство в Основном законе.
Это не значит, что все трудности разом исчезнут. Противоречия и споры будут время от времени возникать. Главное — выработать эффективный механизм их разрешения. В конце концов, речь ведь идет о том, какими будут наши отношения на десятилетия вперед. Поэтому сейчас важно провести ревизию нашей интеграции, посмотреть, как работает система, что из союзного Договора выполнено, а что нет и почему. И на основе уже этих данных принимать решения. Нам нужно определиться с общим курсом и следовать ему.
— Белоруссия — одна из двух стран, где русский язык — государственный. Однако Лукашенко активно поддерживает белорусский язык, а некоторые члены оппозиции намекали, что русский стоило бы лишить статуса государственного. Есть такая угроза?
— Вот в России некоторые говорят, что Лукашенко последние годы проводит «мягкую белорусизацию», а наши националисты, оппозиция его как раз постоянно критикуют за то, что президент, по их мнению, русифицирует Беларусь. Убежден, что противники нашего Союза, которые находятся не в Минске и не в Москве, специально подбрасывают эту тему, чтобы посеять между нами смуту. Как же дело обстоит на самом деле?
Конечно, русский язык у нас занимает особое место. Это не просто основной разговорный, а родной язык для огромной части населения — подавляющего большинства. Но при этом нам, конечно, важно не забывать и белорусский, поддерживать его. Мы в этом смысле абсолютно двуязычная страна, где оба языка у нас прекрасно уживаются. Что не удивительно, поскольку они родственные и в целом похожи. Есть ли у нынешних властей мысли лишить русский язык статуса государственного? Да нет, конечно, ни в коем случае. Никогда этого случиться не может. Это была идея Александра Лукашенко в 1995 году — вынести вопрос о государственном статусе русского языка на референдум. И была получена колоссальная поддержка со стороны народа.
А вот оппозиция — совсем другое дело. Я хочу, чтобы это было ясно. Если бы к власти пришли те люди, которые возглавляли протест, то русский язык, безусловно, потерял бы свой нынешний статус. Что бы эти политики ни говорили нам сейчас, потом они сделали бы все для того, чтобы русский перестал быть государственным. Так же, как они сделали бы все, чтобы разорвать связи с Россией. Может быть, не сразу, через год-два, но это было бы сделано, конечно же, под лозунгами «защиты государственности и национальной культуры», как это произошло на Украине.
Выдохся ли протест?
— В чем, по-вашему, причина начавшихся в прошлом году протестов?
— Здесь был целый комплекс факторов. Надо признать, что когда такое количество людей выходит на улицы, это означает, что система где-то дала сбой. Об этом нужно говорить открыто и честно. Были упущения в управлении политическим процессом, не заметили вовремя сигналов, которые говорили о наличии проблем, не использовали в полной мере те политические инструменты, которые мы сами же и создали.
Конечно, свою роль сыграла и пандемия коронавируса. Практически во всех странах граждане проявляют недовольство действиями властей. В итоге по планете прокатилась целая волна ковидных протестов. Как когда-то были холерные и чумные бунты. Мы видели, что и в Нидерландах, и во Франции, и в Германии, и во многих других странах люди выходили на улицы и требовали отставки правительства.
Но нельзя забывать и об иностранном вмешательстве. Против страны началась настоящая гибридная война. Мы видим и создание информационных, пропагандистских центров, и субсидирование оппозиции, и даже подготовку государственного переворота. Многие из противников действующей власти используют абсолютно экстремистские методы. Все это мы не раз наблюдали в других странах, где власти по каким-то причинам были неугодны Западу.
— Какова обстановка в стране сейчас?
— Тот факт, что наш президент устоял и по-прежнему руководит страной, уже говорит о том, что граждане в итоге сделали выбор в его пользу. Сейчас в общем и целом протест выдохся. Второй его волны мы так и не увидели. Обещанные забастовки толком и не начинались. Экономический бойкот существует только в фантазиях политэмигрантов.
Однако, как я уже сказал, если бы люди полностью были довольны ситуацией, протестов бы не случилось в принципе. То, что они произошли, дало властям пищу для размышления, импульс для работы над ошибками. Кризис встряхнул всю систему, вынудил действовать по-новому, креативно, раскрепостил общественную инициативу, привел к мобилизации и консолидации патриотических сил. Уверен, в ближайшее время мы будем наблюдать за модернизацией белорусской политической системы.
— Говорилось о том, что у Белоруссии появится новая конституция. А что там может быть прописано?
— Новая конституция или же поправки к действующему Основному закону как раз могут стать символом тех изменений, которые требуются нашей стране после прошлогодних событий. Любая политическая система нуждается в обновлении, трансформации. Со времени принятия последних поправок к белорусской конституции прошло 17 лет. Мир меняется. Нужны серьезные шаги и решения, и власть берет на себя эту ответственность.
Если же говорить о конкретных новшествах, то о них много говорилось на тех диалоговых площадках, которые проводились несколько последних месяцев. В них приняли участие тысячи людей. Предлагается перераспределить полномочия в верхнем эшелоне власти. Усилить полномочия и ответственность правительства и парламента. При этом республика останется президентской. Все больше политиков и экспертов склоняются к тому, чтобы ввести смешанную мажоритарно-пропорциональную систему. Соответственно, возрастет роль политических партий. Возможно, больше полномочий получат регионы, хотя республика безусловно останется унитарной. Много внимания уделяется идеологическим, социальным вопросам, отраженным в Основном законе: историческому наследию, геополитическим ориентирам, защите граждан и государства. Кстати, некоторые из этих предложений не требуют изменения Конституции, скорее речь идет о совершенствовании всего законодательства.
Здесь очень важно, чтобы новый Основной закон отражал ожидания общества. Поэтому обязательно нужно вести мониторинг общественного мнения. Работа по внесению изменений должна сопровождаться напряженной социологической деятельностью. Без этого, думаю, сама идея окажется выхолощенной. Обновление Конституции, возможный референдум, выборы в местные Советы — вот ближайшие и очень важные этапы политической стабилизации в Беларуси.
