«Горячие эстонские парни». Какие символы советской жизни они сохранили

Наверное, во взаимоотношениях ни с одной из стран Балтии у России сегодня так не искрит, как с Эстонией. Взять хотя бы недавний скандал, когда в Петербурге по подозрению в шпионаже был задержан консул Эстонии Март Лятте. Да и споры вокруг территориальной принадлежности Нарвы не утихают. А что происходит внутри республики?

«Старый Таллин» градус не понизил

Пожалуй, это тот редкий случай, когда предприятие, образованное ещё в бытность ­Эстонии в составе Россий­ской империи, работавшее в годы советской власти, и после ­1990-х продолжило свою деятельность достаточно успешно.

Более 100 лет назад комбинат начинал как Казённый винный склад № 1. Здание на ул. Масина, 11, в Таллине было заложено 25 сентября 1898 г. В этом здании фирма действует и сейчас. В совет­ское время оно принадлежало государству и носило разные названия: ­Эстонский ликёроводочный завод, Государственный водочный завод, Таллиннский водочный завод. В середине XX в. мастер по производству ликёров Илзе Маар изобрела коктейль, название которого – Liviko – в 1971 г. стало названием предприятия. Оно образовано от первых слогов эстонских слов likööri-ja viinakokteil – ликёроводочный коктейль.

«Ливико» славилось своими крепкими напитками, среди заказчиков таллин­ской водки был даже английский писатель-фантаст Герберт Уэллс. С середины XX в. становятся известными и его ликёры. Самый легендарный – «Вана Таллин» («Старый Таллин») – «родился» в 1960 г. Его придумали Илзе Маар (в её честь исторический дистилляционный котёл, хранящийся в музее предприятия, получил название Mamma Ilse – «мамуля Илзе»), начальник цеха розлива Бернхард Юрно и главный мастер завода Яан Сиймо. Многие поколения таллинцев брали с собой этот ликёр в подарок родственникам и знакомым, отправляясь в поездки в другие республики.

Сейчас Liviko – часть конгло­мерата NG Investeeringud.

– Мы и теперь являемся производителем алкоголя между­народного премиум-класса, – рассказывает председатель правления Liviko AS Янек Кальви. – Немного торгуем и безалкогольными напитками – водой, лимонадом. Треть производимого идёт на экспорт, клиенты – 60 стран. Ликёр «Вана Таллин» по-прежнему по­пулярен в Прибалтике, Финляндии, на Украине, в Белоруссии и, конечно, в России. Это ностальгический бренд для жителей России. Мы каждый год добавляем в ликёр что-то новое. Например, в этом году начали производить сорт с карамельным вкусом.

На данный момент Liviko держит в Эстонии завод и сеть магазинов, имеет филиалы в Латвии и Литве, партнёров и клиентов в России. В Эстонии работают 170 человек. Конечно, рабочих мест стало меньше, чем в советское время, но всё же предприятие выжило.

Кому «Салво» шайбу забило

С 1961 г. предприятие «Салво» выпускало разнообразные пласт­массовые изделия, мотоциклетное оборудование, а также игрушки, настольные игры, спортивный инвентарь, изделия хозяйственного обихода – от светильников до напёрстков.

– Вы удивитесь, но основанная в 1948 г. артель инвалидов Salvo специализировалась изначально на выпуске хлебо­булочных изделий, – рассказывает таллинский краевед Йосеф Кац. – Вскоре она пере­ключилась на товары бытовой химии, а затем освоила производство из пластмасс. Памятные нескольким поколениям санки – лишь малая часть продукции предприятия, повышенного в 1961 г. до статуса фабрики пластмассовых изделий. Проще, пожалуй, было бы перечислить то, что не производилось под торговым знаком Salvo.

Спортивные и авто­мобильные шлемы, мотоциклетные очки, строительные каски, светильники, игрушки, сувениры, хоккейные шайбы, не уступавшие чехословацким и даже канадским, – всё это выходило из цехов, расположенных в Таллине и ­Кохтла-Ярве.

Переход на рыночную экономику Salvo поначалу пережило неплохо, сконцентрировавшись на выпуске спорт­инвентаря вроде коньков или лыжных ботинок. В 1993 г. контрольную долю акций ГАО «Салво» выкупил итальянский производитель, и предприятие стало называться HTM Sport Eesti OÜ. Завод выпускал в основном спортивное снаряжение. Производство игрушек было прекращено. Численность работников составила 400 человек. В 1998 г. правительство Эстонии продало последние 6,4% акций компании.

В 2003 г. на предприятии работали 352 человек, этот год стал последним годом его деятельности в Эстонии. В 2004 г. производство из соображений экономии было выведено в Чехию. Линия, выпускавшая знаменитые пластмассовые санки, была продана финской фирме Ferstoff. В ­2008-м предприятие ликвидировано. Но на основе сувенирного цеха создано ПО «Meened OÜ», выпускающее поделки из дерева и льна. А в антикварной лавке ещё можно купить шайбу, выпущенную на легендарном Salvo.

сСладкая жизнь «Калева»

Названная в честь героя ­эстонского народного эпоса – легендарного богатыря Калева – кондитерская фабрика ведёт свою историю с 1906 г., когда кондитер Лоренц Кавиезель открыл собственное дело в Ревеле (старое название Таллина).

В 1864 г. бизнес перешёл к Георгу Иоганну Штуде, который расширил дело и ввёл в производство марципановые фигурки и конфеты ручной работы. Они высоко ценятся и до сих пор изготавливаются только вручную.

Одним из предшественников «Калева» можно считать кондитерскую фабрику Kawe, которая на момент присоединения Эстонии к СССР (1940 г.) была крупнейшей. В связи с национализацией предприятий в 1940 г. Kawe, ещё пять фабрик помельче и марципановое производство Штуде были объединены. В 1948 г. новая фабрика получила название «Калев». Она производила сладости и для Эстонии, и для почти всего СССР. А ещё в 1968 г. здесь выпустили первую советскую жевательную резинку. Тогда она была запрещена как «пропагандирующая капиталистический образ жизни», но в 1979 г., перед Олимпиадой, производство жвачки возобновилось.

– Когда я пришёл работать на «Калев», – рассказывает Борис Окс, в 1963–1976 гг. – главный конструктор, начальник технического отдела, – здесь трудились 3,6 тыс. чел. А когда уходил – всего 700. Тогда шло большое техническое пере­вооружение. Полностью было переделано производство шоколада, появились новые линии, в том числе производившие знаменитые таллинские ассорти.

По словам Б. Окса, в годы перестройки производство упало в 6 раз. И всё же «Калев» выжил. Ныне завод перешёл в частные руки, но сладости выпускают по-прежнему под торговой маркой Kalev.

Куда пропало «Эстония-пианино»?

Фабрику по производству роялей в Эстонии основал фортепианный мастер Эрнст Андреевич Хийс. Опыт фортепианного дела Хийс приобретал в Тарту, потом в Петербурге, где открыл свою фортепианную мастерскую, которую, вернувшись на родину в конце 1920-х, перевёл в Таллин.

На роялях «Эстония» играли Святослав Рихтер, Дмитрий Шостакович, Эмиль Гилельс. Пианино работы Хийса настолько понравилось Сталину, что вождь пожелал получить его в подарок ко дню рождения, и это в 1950 г. положило начало массовому производству пианино в Эстонии. Говорят, именно Сталин придумал название «Эстония-пианино».

После распада СССР в 1991 г. производство остановилось. В 1993 г. фабрику приватизировали управляющие процессом банкротства. Но в начале 1990-х она была возрождена эстонским предпринимателем, пианистом Индреком Лаулем, который вложил средства в компанию и представил её продукцию для США. В 1995 г. фабрика была ему продана (в то время он учился в аспирантуре Джульярдской школы музыки в Нью-Йорке). Производство усовершенствовали, из Евросоюза стали выписываться редкие породы древесины, появились рояли со встроенными электронными устройствами для исполнения ранее записанной музыки.

Гранд-рояли «Эстония» и теперь считаются изделиями мирового класса. Большая часть идёт на экспорт в США. В 2018 г. торговый оборот предприятия составил 2 268 476 евро.

– Музыканты ценят продукцию фирмы «Эстония», – говорит продюсер, президент Международного фестиваля «Петро­джаз» Иннокентий Волкоморов. – Её рояли отличают яркий, глубокий звук и великолепная механика. Во многих концертных залах Таллина можно встретить именно их.

Последний причал пароходов

Самая печальная участь в Эстонии – стране мореходов и рыболовов – постигла «Эстрыбпром» и Эстонское морское пароходство.

«Эстрыбпром» был крупнейшим предприятием рыбной промышленности Эстонской ССР. В 1980-е оно владело крупным флотом рыбопромысловых, рыбообрабатывающих, базовых и транспортных судов, куда входили плавбазы «Фридерик Шопен», «Станислав Монюшко» и «Рыбак Балтики», рефрижераторы «Ботнический залив» и «Нарвский залив», траулеры, морской порт, судо­ремонтный завод, холодильный цех и автобаза. В 1978 г. объединение произвело рыбопродуктов и рыбной муки на 191,5 млн руб. Численность персонала на 1 января 1979 г. составляла 8642 человека.

По словам Олега Шоропа, 20 лет ходившего механиком-наставником на судах «Эстрыб­прома», иногда на предприятии работало до 12,5 тыс. человек. Работа, по его словам, бывала просто каторжной, но моряки гордились своим предприятием. К тому же чувствовали заботу: за советские годы они получили 500 квартир в различных районах Таллина, а в жилом районе Мустамяэ для них был построен 9-этажный дом.

В 1993 г. на базе ПО «Эстрыб­пром» было создано государст­венное АО «Ookean». В 2003 г. оно было ликвидировано в результате банкротного производства.

– Я патриот «Эстрыбпрома», много лет собираю архив, посвящённый его истории, – рассказывает О. Шороп. – Ещё недавно Эстония была общепризнанной рыболовной республикой. В 1975–1990 гг. средний улов эстонского рыболовного флота составлял 400 тыс. т в год. Хотите знать, почему развалили «Эстрыб­пром», распродали огромные траулеры, порой по цене металло­лома? Эстонским властям нежелательно было иметь в стране такое масштабное предприятие. Ведь оно давало работу большому количеству людей из тех, кого хотели так или иначе выжить на историческую родину.

Эстонское государственное морское пароходство тоже имело богатую историю. Оно было основано в октябре 1940 г. на базе Балтийского морского пароходства, расположенного в Ленинграде. Тогда удалось ликвидировать безработицу среди моряков, им ввели бесплатную медпомощь, улучшили условия труда. После ­освобождения Таллина в 1944 г. пароходство продолжило свою деятельность. К 1950 г. оно имело 46 судов. В пос. Локса, недалеко от Таллина, дейст­вовал судоремонтный завод. В конце 1950-х у Эстонии появилась собственная база загран­плавания. Согласно одному из списков, сохранившихся в архивах, до 2000 г. в подчинении ЭМП было 353 судна, портом приписки для большей части которых являлся Таллин.

С приходом перестройки ЭМП приватизировали, лучшие суда для перевозки леса были задёшево проданы офшорным фирмам, и из 77 судов осталось 30. Вместо проданных кораблей норвежские собственники пригнали свои и сдали их в аренду по очень высокой цене. В результате пароходство не только вдвое сократило флот, но и понесло значительные убытки. Если в 1996 г., перед приватизацией, при обороте в 1,3 млрд крон чистая прибыль составляла 101 млн крон, то спустя 4 года убытки составили 322 млн крон.

«Нарвский сценарий». В США пугают граждан русским вторжением в Эстонию Подробнее

В июне 2001 г. 80% акций ЭМП приватизировала норвежская фирма Tschudi & Eitzen. Однако в СМИ высказывались мнения, что в ходе приватизации пароходства использовались мошеннические схемы. Вдобавок собственное правительство задушило моряков высокими налогами. Преемником ЭМП можно считать учреждённую после продажи акций дочернюю компанию Tallink, которая вскоре стала самостоятельной.

В 2017 г. кабинет министров Эстонии задался вопросом, можно ли возродить эстонский флот. В ноябре 2018 г. министр экономики и инфраструктуры страны Кадри Симсон заявила, что за следующие 7 лет власти собираются довести численность крупных торговых судов до 300. Но в 2019 г. судовладельцам Эстонии принадлежало 60 кораблей, которые ходили под чужими флагами.

– В 1990-е суда были реальным активом, который можно было продать, – комментирует Михаил Боровик, в 1988–1992 гг. – замначальника по эксплуатации флота и порта. – А молодому эстонскому государству нужны были деньги. Основной причиной краха пароходства было ещё и то, что эстонское государство изначально не смогло создать законодательство по судоходству, которое стимулировало бы судовладельцев ходить под эстонским флагом. Но главное – грузовая база. Как только эстонский флот ушёл, места в этой нише заняли конкуренты. Продать-то легко, а восстановить – трудно!

Эстония: сдержанно, без фанатизма

Эстония – пожалуй, наименее пострадавшая от распада СССР республика. О том, почему так получилось, рассуждает ст. научный сотрудник Центра европейских исследований ИМЭМО РАН Владимир Оленченко.

В 1980 г. в Эстонии было 1,5 млн жителей. Сейчас – 1,3 млн. Несмотря на то что на союзном рынке эстонская продукция была представлена не слишком обильно, в рамках разделения труда республика чувствовала себя неплохо. В Ленинградской обл., с которой граничила Эстонская ССР, популярностью пользовались её молочные продукты. Помимо того что они были высокого качества, их ещё и оформляли с непривычно хорошим ­дизайном.

Одним из ведущих направлений индустрии была добыча и переработка горючих сланцев, месторождения которых находятся в районе Кохтла-Ярве. Благодаря сланцам Эстония обеспечивала себя электроэнергией. Сейчас это ещё и основа нефтехимии, из них даже синтетический бензин и дизельное топливо делают.

Среди отраслей машиностроения наиболее развитыми были электро- и радиотехническая промышленность (Таллин­ский электротехнический завод им. Калинина, ныне Estel AS), приборостроение и судоремонт (Таллин, Тарту). Таллинский порт по грузообороту приближался к Ленинградскому.

По уровню жизни Советская Эстония находилась в СССР на первом месте. Среднестатистический эстонец зарабатывал почти как финн. Возможно, именно поэтому сепаратизм в Эстонии был сдержанным, без фанатизма. Когда весной 1990 г. Литва и Латвия объявили о восстановлении независимости, Эстония лишь восстановила действие Конституции 1938 г. Окончательно республика подтвердила выход из СССР только 20 августа 1991 г. На Западе даже опасались, не собирается ли она остаться в составе России. А сами эстонцы шутили: мы были в СССР самой маленькой республикой, так что русские даже не заметили, что мы их покинули.

Кстати, отличительная черта эстонского национального характера – это чувство юмора и самоирония. Они, естественно, знают, что в России их считают людьми слегка замедленными, но не возмущаются этим, а иронизируют. «Если человек на 60% состоит из жидкости, то эстонец – из тормозной жидкости», – шутят они. Смешно, хотя я бы назвал жителей Эстонии не столько «тормознутыми», сколько вдумчивыми и объективными. Этим они, кстати, отличаются от жителей других прибалтийских государств. Ещё: эстонцы – нация немелочная, менее других склонная скрывать свои мысли.

После распада СССР Эстонии, как и всем, пришлось перестраивать структуру экономики. Было утрачено рыболовство. По уговору с Евро­союзом в ­2,5–3 раза упало производство мясомолочной продукции. Закрылись некоторые промышленные предприятия, но такой трагедией, как в Латвии, это не стало.

Ещё одно отличие от соседей: если латыши и литовцы уезжали в страны Европы (прежде всего в Британию и Ирландию) по большей части навсегда, то эстонцы – в Финляндию и на время. Это явление называют челночной миграцией: отъехал, поработал, вернулся.

В Эстонии — пить. Почему спивается контингент НАТО в Прибалтике? Подробнее

По финским данным, у них единовременно работают по ­20–25 тыс. эстонцев. Водят городской транспорт, строят дома, заняты в сфере услуг курь­ерами, официантами и т. д. Благо языковой барьер почти отсутствует. Эстонский похож на финский в той же мере, что украинский – на польский или азербайджанский – на турецкий. «Когда я напьюсь, то легко понимаю, что говорят финны», – шутят эстонцы. Кстати, по потреблению алкоголя эстонцев многое сближает с русскими. Правда, как писал самый известный в СССР эстонский писатель Юхан Смуул, русский сначала напивается, а потом идёт домой, а эстонец сначала идёт домой, а потом напивается.

Этнических русских в Эстонии на 2020 г. было 24%. Это крупнейшее нацменьшинство в стране. Русские поражены в правах – не могут быть избраны в высшие органы власти. Однако именно их предпочитают нанимать на должности топ-менеджеров различные транснациональные компании, работающие в Эстонии. Это прежде всего финансовый сектор, банки, бизнес-консалтинг и т. д.

Эстония – одно из наиболее благополучных посткоммунистических государств. По доходам на душу населения (1,6 тыс. ­евро в месяц) находится где-то после Чехии и ­Словении.

А ещё это ревностный член НАТО, одна из немногих стран альянса, которая тратит на оборону положенные 2% ВВП. Эстонские военные, кажется, не пропустили ни одной натов­ской миссии за рубежом. Однако – ещё одна эстонская шутка – «наши контингенты столь малы, что мы боимся, как бы американцы не забыли про них при выходе из Афганистана».