Во вторник, 14 августа исполнилось 100 дней с инаугурации Владимира Путина на посту главы государства, которая состоялась 7 мая. Мы попросили отечественных политологов оценить его деятельность на уже знакомом Путину Посту за этот первый знаковый период.
Евгений Минченко. Глава Международного института политической экспертизы:
— Думаю, что пока общий курс политики Путина еще не определен. Пока идет лишь настройка властного механизма. В эти 100 дней Путин реализовал схему большого правительства, но вовсе не такого, как предложил Медведев. Речь идет о формировании такой ситуации, когда существует запутанная система деления полномочий между правительством и администрацией президента. Создано большое количество параллельных структур, над которыми стоит Путин. Создана громоздкая машина управления, которая без личного вмешательства президента работать просто не способна.
Леонид Радзиховский. Политолог:
— После очередного прихода Путина к власти общество ожидало от него серьезного закручивания гаек. Ответной реакции на митинги. Однако в действительности подавления свобод и ужесточения полицейского режима не произошло. Принятые в думе законы, которые, кстати, можно и обойти, вряд ли будут действовать всерьез. По крайней мере, лично Путин, за эти 100 дней, как президент, резких высказываний по поводу оппозиции точно не делал. Это немаловажно, потому что наш чиновник ориентируется не столько на законы, сколько на личную позицию президента. Поэтому мне кажется, что Путин подвинтил гайки, а не завинтил. На слух разница вроде бы ничтожная, но на самом деле — существенная.
Мне кажется, что ответные шаги власти на зимние выступления оппозиции довольно симметричны. Насколько слабо было наступление на власть, настолько слабо и контрнаступление власти. Пока, во всяком случае. Правда, очень важным тестом здесь будет приговор Pussy Riot. Если девушкам дадут тюремный срок, то для общества это будет очень плохим сигналом.
Павел Салин. Эксперт Центра политической конъюнктуры:
— По большому счету для Путина это не третий президентский срок, а фактически уже 4-й. Если брать его политический и социально-экономический курс, то в нем, в основном, ничего не изменилось. Исключение — начатый с конца мая курс на закручивание гаек. Но не думаю, что этот курс будет определять весь президентский срок Путина. Грядущая осень покажет, что ставка на силу себя не оправдывает. Поэтому ничего сенсационного с первых 100 днях Путина не просматривается. Думаю, что и в ближайшем будущем мы от него ничего неожиданного не увидим.
Дмитрий Орлов. Гендиректор Агентства политических и экономических коммуникаций:
— Политика, которую проводил Путин в свои первые 100 дней нахождения на посту президента, вовсе не репрессивна и не бессодержательна, как думают многие. Глава государства проводит вполне содержательный курс на либерализацию, хотя в нем и есть сдерживающие элементы. В первую очередь это те законы, которые были приняты в последние месяцы.
Все эти 100 дней Путин стремится адаптировать нашу политическую систему к вызовам развития, которые сейчас стоят перед Россией. Это означает и продолжающуюся либерализацию, и более открытую политику по отношению к обществу. Важно также и то, что в течение этого небольшого срока Путин принял максимум мер для того, чтобы его предвыборные обязательства были исполнены. Причем, издавая указы, и проводя различные меры в рамках тех обязательств, Путин проявил и продолжает проявлять себя как ответственный политик, не выходящий за границы возможного. Он остается проводником ответственной политики, мандат на которую ему дала большая часть общества на выборах в марте этого года. В целом, формулирование курса на либерализацию и нормализация – в этом и есть заслуга Путина в эти 100 дней.
Игорь Бунин. Президент фонда Центр политических технологий:
— В декабре 2011 года, в ответ на выход большого количества москвичей на митинги, руководством нашей страны было принято решение о преобразовании политической системы России. Были приняты решения о возвращении губернаторских выборов, облегчении регистрации партий, реформе системы выборов, создании общественного телевидения и преобразовании Совета Федерации. Однако, начиная с марта месяца почти все эти реформы, за исключением упрощения регистрации партий, были тем или иным образом трансформированы, а попросту — выхолощены.
Это означает, что на первом этапе своего правления Путин отказался от открытой политической системы, но и не преступил к контрреформам. После 7 мая начались события иного типа. Подготовка по делу о Болотной, процесс по Pussy Riot, попытка уголовного преследования некоторых лидеров оппозиции и так далее. По сути, была предпринята попытка контрреформ, которые могли бы привести к созданию в России такой системы власти, какая существует в соседней Белоруссии у Лукашенко.
Однако для Путина это психологически невозможно. Поэтому в последние дни наметились некие элементы следующего этапа. Власть задумалась о правильности выбранного пути. Процесс по Pussy Riot несколько затянулся. Приговор девушкам отложен до пятницы, 17 августа. Платона Лебедева собираются выпустить из тюрьмы раньше срока. Еще одного человека из ЮКОСа вообще отпустили. Большого процесса по делу о Болотной тоже, по-видимому, не будет. В общем, появились какие-то мелкие признаки, которые, тем не менее, весьма ощутимо показывают, что политика меняется. Если контрреформы были шагом в одну сторону, то сейчас предпринимаются шаги в обратном направлении.
При этом надо отметить, что во внешней политике также предпринимаются шаги по открытости нашей страны. Единственное исключение здесь — Сирия. Для Москвы это проверочный тест, в котором она может пойти навстречу Западу. Однако, боясь повторения ситуации с Ливией, во внешней политике, идя навстречу Западу, наши власти идти на уступки пока не готовы, хотя постепенно они и смягчают свою позицию.
В целом, политика Путина его первых 100 дней, это: два шага вперед — один назад, или даже: шаг вперед — шаг назад. Стоит напомнить, что это почти что ленинский принцип, использованный им после революции 1917 года.
