.jpg)
Начальник аналитического отдела ЦИК «Единой России» Вячеслав Данилов считает поход губернатора Иркутской области Мезенцева за президентским креслом, пусть даже завершившийся раньше, чем ожидали, первым важным результатом предвыборной кампании.
Подстраховать легитимность
- Случай губернатора Иркутской области и бывшего кандидата в президенты страны Дмитрия Мезенцева оказался пока самым интересным электоральным моментом кампании 2012 года. У истории заявки и снятия «технического кандидата» (смысл заявки которого состоял в том, чтобы подстраховать легитимность процедуры выборов) оказались неожиданные последствия.
Иркутский губернатор внезапно появился в федеральном информационном поле, с честью выдержал обвинения в фальсификации подписей (которые, разумеется, не подтвердились). И наконец, даже будучи снятым с выборов, дал аналитикам пищу для оценок в том духе, что, мол, если и можно реально собрать два миллиона подписей, то сделал это именно Мезенцев.
Тесный контакт с избирателем в регионах - вот что недооценивает федеральная власть и «политики Садового кольца». Поэтому Мезенцеву удалось так оперативно собрать необходимые для заявки два миллиона подписей. 23 января ЦИК снял Мезенцева, как и другого кандидата - Григория Явлинского, с пробега. Однако, судя по проценту брака в подписных листах: всего около 3,9% против 23,9% у Явлинского, - снятие Мезенцева с выборов в большей степени походит на самоотвод. А вот сам пример Мезенцева совсем иной.
Вне электорального стандарта
Иркутский губернатор Мезенцев - пока единственный в России из глав субъектов Федерации, который за 12 прошедших лет отважился принять участие в предвыборной гонке. В последний раз действующий глава региона выдвигался в Президенты России в 2000 году. С тех пор в качестве кандидатов в президенты мы видим преимущественно лидеров политических партий, список которых изредка разбавляют нувориши. Этот сложившийся за последние четыре электоральных цикла стандарт тем более удивителен, что наша политсистема заточена под назначение глав исполнительной власти из числа опытных управленцев, а не чистых политиков. Для последних в резерве системы всегда остаются посты спикеров заксобраний. Поэтому упорство, с которым оппозиционные партии выдвигают кандидатами известных лиц, знающих толк в законодательной деятельности и публичной риторике, но никогда ничем не управлявших, вызывает удивление. Избиратель привык воспринимать пост президента России как высший управленческий пост, для которого важны не столько слова, сколько порядок действий.
Безусловно, существуют профессиональные политики. Но, если политик в итоге занимает управленческий пост (губернатор, министр, премьер-министр, президент), он должен быть профессионалом и в управлении. Очевидно, что «кадровый резерв» современной России - именно среди региональных лидеров.
А ведь анонсированная Президентом РФ Д. Медведевым в январе политическая реформа не только возвращает выборы губернаторов - она превращает главу субъекта Федерации в фигуру с особым статусом. С одной стороны, она проходит тяжёлое политическое испытание выборами, с другой - не менее тяжелый кастинг управленца со стороны президента. Такое резкое усиление статуса глав регионов означает, что губернаторский пост становится реальным карьерным трамплином в президентское кресло. И можно почти не сомневаться, что Мезенцев такого рода экзамен сдаст на «отлично».
Ведь собственный эксперимент губернатора Мезенцева состоялся раньше, чем президентские поправки в избирательное законодательство были приняты Думой. Однако результат такой короткой «избирательной кампании» нельзя переоценить. Появился опыт участия в президентской гонке и подготовке кампании. Это крайне важно для политика в новых электоральных условиях. Мезенцев показал умение решать трудные проблемы политического закулисья. Но самое важное - он получил статус политика федерального масштаба. Новый «тяжеловес» родился.
Читайте по теме:
