Каждую ночь расчет блуждающего орудия ЗУ-23 заступает на дежурство. Бойцы должны быть готовы встретить беспилотники, летящие из Украины в сторону мирных российских городов. Порой охотиться на дроны, начиненные взрывчаткой, приходится целую ночь, стреляя в темное небо по несколько часов без перерыва. Военкор aif.ru целую ночь дежурил с расчетом.
Дуэли с «Бабой-Ягой»
«А я люблю оружие чистить, — восклицает боец с позывным Брат, ласково разбирая свой АК. — Оружие нужно уважать. Холить и лелеять. Ведь, по сути, это единственная твоя надежда и защита. Без него будет плохо».
«Любишь оружие чистить? Ну, тогда и мое почисти», — смеются другие бойцы, и тут же подкидывают Брату в работу еще парочку своих автоматов.
Брат не протестует. Он признается, что возиться с оружием ему в радость. За время службы в зоне СВО он успел поработать из всей доступной здесь номенклатуры. «Разве что с танка не стрелял», — мечтательно говорит он.
Ему всего 25 лет, но это уже его второй контакт в добровольческом подразделении бригады «Кубань». На гражданке он тренировал детей игре в футбол, а здесь в составе мобильной группы охотится на украинские беспилотники, атакующие позиции наших войск или летящие в сторону мирных городов России.
«Хуже всего, когда тебя „Баба-Яга“ кошмарит. Но зачастую мы выходим победителями из дуэлей с ней, — улыбается Брат, продолжая бережно начищать каждую деталь своего АК. — Страшно бывает в такие моменты, но только дуракам не страшно. Работаем».
Сейчас Брат работает в расчете «блуждающего» орудия ЗУ-23. С помощью этой крупнокалиберной пушки бойцы-добровольцы встречают летящие в сторону России беспилотники ВСУ самолетного типа.
«Ориентируемся по звуку»
На улице уже стемнело. Через несколько часов бойцам заступать на дежурство. В расчете «блуждающего» орудия ЗУ-23 пять человек. Дежурят по очереди на протяжении всей ночи по два-три часа. Отдыхает лишь стрелок, ведь на его долю выпадает самая ответственная работа в случае налета вражеских беспилотников.
«Позавчера было более ста БПЛА самолетного типа. Плюс несколько ракет. Работали несколько часов подряд без передышки. Только над нашей позицией их штук сорок пролетело», — рассказывает командир группы с позывным Инкассатор.
Украинские БПЛА часто меняют маршруты. Свою позицию регулярно меняют и охотники за дронами. Расчет бойцов ЗУ-23, с которыми мне сегодня выпала честь дежурить вместе, это фактически вторая линия ПВО. Первый эшелон — это пулеметные расчеты ближе к линии фронта.
«На самом деле сбить эти „самолетики“ очень непросто, — говорит Инкассатор. — Летят они хоть и низко, на высоте метров двести-триста, но из-за непроглядной тьмы просто сливаются с небом. Они не летают днем или при хорошей луне, поэтому нам приходится ориентироваться лишь по звуку. Плюс ребята с соседней позиции подсвечивают трассерами. У них есть ночники и тепловизоры», — посвящает меня в тонкости работы расчета Инкассатор.
Командир группы подчеркивает, что при плотной стрельбе в работе задействован весь расчет — пять человек. Каждый короб со снарядами к ЗУ-23 весит порядка пятидесяти килограммов. При интенсивной работе расходуются они быстро. Перезарядка должна занимать максимум пару минут. Делать все приходится быстро и слаженно. Каждый в расчете знает порядок действий в случае плотной работы по беспилотникам противника.
«Нюансов очень много. Например, нельзя работать по беспилотнику, когда он еще только на подлете. Во-первых, он может спикировать прямо в орудие. Во-вторых, сбить его над позицией — это риск для жизни бойцов расчета и демаскировка позиции. Нас же тоже постоянно ищут. Приходится маскироваться, перемещаться, — поясняет Инкассатор. — Совсем недавно на другую нашу позицию ВСУ прислали два „камикадзе“. Сбросили их с дрона-матки. Мы сумели их быстро подавить системой РЭБ».
Почему у Инкассатора такой позывной, думаю, догадаться не сложно — исходя из мирной профессии. Впрочем, в мирную жизнь командир расчета окунулся лишь в 2004 году, отвоевав в штурмовом отделении обе военных кампании в Чечне. Признается, что воевать не собирался, но по мобилизации на СВО отправился его сын. Инкассатор ушел следом.
Тысяча выстрелов в минуту
В ночи бойцам расчета приходится ориентироваться лишь на собственный слух. Звук, который издает вражеский самолет, можно спутать разве что с мопедом. «У них двигатели бензиновые. Их хорошо слышно издалека. Бывают еще и электрические. С этими сложнее», — говорит командир группы.
Словно по заказу, тишину ночи разрезает отдаленное тарахтение «мопеда».
«Летит. Давайте. Все в боевую готовность!» — кричит своим Инкассатор.
Мотор тарахтит, где-то вдали. Звук мне хорошо знаком. Такие часто летят прямо над моим девятиэтажным домом в Донецке. По ним часто стреляют из автоматов и также подсвечивают трассерами. «ЗУ-23 была бы эффективнее автоматов», — думаю про себя, и мне тут же становится не по себе, как представляю, что такой вот «самолетик» собьют над моей девятиэтажкой. Взрывчатки на него вешают несколько десятков килограмм. И лучше, конечно, что охотой на этих птиц занимаются профессионалы вроде групп Инкассатора, где-то здесь, в полях. Вдали от густонаселенных городов.
«Мопед» тем временем облетает нас где-то в стороне. Вдали слышны раскаты орудий. Безрезультатно, и одинокий звук тарахтящего мотора уносится куда-то вдаль.
«Пострелять не удалось», — немного разочарованно говорит Комар.
Он и есть тот самый стрелок, чей сон берегут. Комару на вид лет 20, а по паспорту все 28. На гражданке четыре года отслужил в МЧС, а потом отправился на СВО. Так и не вылезает с фронта вот уже третий контракт подряд. С орудием он обращается лучше всех в расчете, вот и назначили стрелком. На самую ответственную должность.
«Сложно точно попасть, тем более что в основном приходится ориентироваться по звуку. Очень помогает, когда подсвечивают трассерами. По ним хорошо ориентироваться. Все-таки ЗУ-23 делает до тысячи выстрелов в минуту. Оружие самое эффективное, что есть сегодня, когда идет массовый налет дронов, хотя РЭБ тоже не бесполезная штука», — говорит он.
Сегодняшнее дежурство проходит относительно тихо. «Мопеды» сегодня решили обойти стороной позицию нашего расчета. До утра мы так и не услышали их тревожного тарахтения. В любом случае каждый украинский дрон в попытке добраться до дальних регионов России должен преодолеть несколько линий ПВО, а значит, существенная часть уничтожается еще на подлете. В том числе и группой Инкассатора.
Подписывайтесь на АиФ в  MAX
|
