О том, как преодолеть это противоречие, «АиФ» поговорил с писателем и публицистом Анатолием Салуцким, автором недавно вышедшей книги «На шаг впереди. Двойная жизнь России».
Где фундамент вертикали?
Владимир Кожемякин, «АиФ»: Анатолий Самуилович, в предисловии к вашей книге говорится, что речь в ней идёт «о нарастающем разрыве между государственно-историческими успехами современной России и глубоким провалом той сферы, которую в обиходе принято обобщённо называть „бытовухой“». Что имеется в виду?
Анатолий Салуцкий: Наши внешнеполитические успехи очевидны. Россия вернулась на мировую арену в качестве одного из главных игроков. Однако жизнь рядовых граждан очень усложнилась, и не только по материальным причинам. Суть происходящего хорошо укладывается в формулу, идущую ещё от Гостомысла: «Велика Россия и обильна, а порядка в ней нет».
— Какого именно?
— Например, мы десятилетия бьёмся над проблемой ЖКХ, и вдруг выясняется, что там многомиллиардные хищения. Городские дороги — яма на яме! Оптимизация медицины на местах обернулась убиением здравоохранения для малоимущих. Да, у нас строят современные медцентры, но закрывают медпункты в небольших поселениях. А что творится с раздачей земель под строительство в регионах? Дают даже в зонах газопроводов, а, когда жильё построено, его требуют снести. И никто не наказан. Потому что чиновник, давший разрешение, получил огромную взятку и давно уволился. Это стало системой: чиновники умело и безнаказанно хапают на местах, местная власть отделена от федеральной. У вертикали власти нет фундамента.
Тут куда ни кинь — всюду клин. К тому же экономика буксует, если не считать тех сфер, которыми занимается лично президент, например, ВПК. Но в сферах, имеющих непосредственное отношение к жизни людей, нарастает непорядок.
— Я бы сказал, не раздрай, а раскол. В старинном смысле этого слова, как на Руси допетровского времени...
— Пожалуй, вы формулируете точно. И непонятно, почему власть этот раскол усиливает.
Это стало системой: чиновники умело и безнаказанно хапают на местах, местная власть отделена от федеральной.
Как достичь примирения?
— Если столь впечатляют государственно-исторические успехи, то почему разрыв между народом и властью нарастает? Казалось бы, должно быть наоборот.
— Это парадокс нынешней эпохи: чем большего мы добиваемся во внешней сфере, тем сложнее становится внутри страны. Отчасти дело в том, что этап возрождения державной мощи России по времени совпал с финансово-экономическим кризисом. Ситуация в мире такая острая, что нельзя сказать: «Давайте займёмся собой, а мировые дела подождут». Не могут они ждать. Потому что будущее государства зависит от его сегодняшних действий. Это эпоха слома старой картины мира. Зазеваешься, промедлишь — пропадёшь! 
Ко всему прочему, в стране сегодня полный раздрай в идейной сфере. Вот идёт подготовка к столетию революции. Но здравое стремление к примирению «красных» и «белых» не подкреплено делом. Напротив, людей как бы сталкивают друг с другом. Скажем, собираются открыть «Стену скорби» в октябре 2017. Должны были сделать памятник ещё год назад, но, уж если не успели, перенесите открытие на середину 2018. Но нет, давай к столетию! А зачем выход на экраны «Матильды» (фильм режиссёра Алексея Учителя о романе Николая II и балерины Кшесинской. — ред.) хотят тоже приурочить к октябрю 2017? Это явное вторжение в политику, оттого и споры вокруг фильма, который ещё никто не видел. Свои мероприятия в связи с юбилеем наметили коммунисты. А либералы готовятся к стычке не в чистом поле, а в «Ельцин-центре». К слову, вокруг этого колоссального здания в центре Екатеринбурга через 10-20 лет, судя по всему, развернётся ещё более острый конфликт, чем сегодняшние дебаты о Мавзолее Ленина. Разумно ли консервировать нынешний раскол общества, втягивая в него новые поколения?
Это парадокс нынешней эпохи: чем большего мы добиваемся во внешней сфере, тем сложнее становится внутри страны.
В итоге историческая дата уже сейчас усиливает взаимные претензии разных слоёв общества, о примирении нет и речи. Каждая из сторон требует от другой покаяния. Власть словно забыла о том, что через 4 месяца после столетия революции — президентские выборы. Хорошо ли, что общество подойдёт к ним в возбуждённом состоянии? Ответ очевиден.
— Читатели «АиФ» спрашивают: почему людям, ответственным за раздрай «лихих девяностых», сегодня оказывают такие преференции?
— Ответ на этот вопрос — особая тема. Если кратко, скажу так: окружение президента в идейном отношении выглядит очень пёстрым, единой команды нет. Считается, что перед нами признак демократизма, но, на мой взгляд, это ослабляет власть, вынуждая её идти на идейные зигзаги. Например, по соцопросам известно негативное отношение подавляющего большинства народа к эпохе девяностых. Но банкет в Кремле в честь Наины Ельциной стал как бы реабилитацией этих лет. Специалисты по невербальной оценке поведения (то есть по жестам, эмоциональному общению, «языку тела» — ред.) отметили, что участники банкета явно пребывали в состоянии эйфории: «Ура! Мы победили!» Интернет бурно взорвался откликами, суть большинства из которых сводилась к одному: это вызов народу.
Что возмущает людей?
— А вдруг взаимная озлобленность никуда не денется? Получается так: что бы ни сделала власть, одна часть общества всё равно будет чувствовать себя обделённой. Есть вариант, который устроил бы всех?
— Сам по себе раскол общества — признак демократии. Каждый вправе иметь своё мнение. Но у нас раскол драматически усугубляется одним ключевым обстоятельством. Соотношение людей, которые поддерживают наш Крым и «Бессмертный полк», и тех, для кого это кость в горле, примерно 85 % на 15 %. Об этом убедительно говорят соцопросы и грандиозные народные шествия. Но в сфере медиа, в правительстве в целом преобладают именно «пятнадцатипроцентники», что и ведёт к углублению конфликта. Если бы расклад «85 на 15» сохранялся во всех общественных сферах, всё было бы в норме...
Такое противоречие — главная причина наших внутренних конфликтов и отставаний, в том числе экономических. Кстати, в сфере внешней политики соотношение «85 на 15» выдерживается вполне, и там мы видим несомненные успехи.
Соотношение людей, которые поддерживают наш Крым и «Бессмертный полк», и тех, для кого это кость в горле, примерно 85% на 15%.
И очевидна угроза, способная «выстрелить» через год: низкая явка на выборы президента. Народ обеспокоен неполадками в судейской сфере, правоохранительной, по части борьбы с коррупцией. Свой протест обиженные могут выразить «ногами». Логика такая: «Путина и без меня изберут, и хорошо. А я голосовать не пойду». Конечно, власть может совершить некий энергичный поступок, скажем, принять твёрдые решения по Донбассу, и это всколыхнёт народ, как было с Крымом. Но пока в обществе слишком много разногласий.
Избрание Трампа, по идее, упростило ситуацию внутри России: бюджет Госдепа сокращён на 37 %, снизился «экспорт демократии». Америке сейчас не до нас, она занята собой. А мы в это время признаём паспорта ЛДНР, у нас жиже поддержка НКО, признанных иностранными агентами. Власти легче проводить меры, которые устраивали бы основную массу народа. Но на деле идёт либеральный реванш, откат от всенародного подъёма под лозунгом «Крым наш». Впрочем, уже замечено, что либеральные реванши происходят у нас примерно каждые три года. Но постепенно накапливается усталость от таких колебаний, что угрожает непредвиденностью.
— Слабо верится в то, что Америке настолько не до нас, что она забыла о своих планах раздробить Россию, как СССР.
— Замысел добиться распада Советского Союза и стравить славян между собой нашим мировым конкурентам удался. Но сегодня знаменитая «шахматная доска» Бжезинского, который мечтал расчленить и Россию, стала экспонатом истории. Теперь Америке нужна та Россия, какая есть. С Крымом, с ракетами. Но с другим руководством в Кремле. Потому что при распаде страны Сибирь и Дальний Восток попали бы в сферу влияния Китая, а это для США — катастрофа. Я подробно написал в своей книге о том, как США хотели бы стравить Москву и Пекин по образцу смены власти в Киеве и её науськивания на Москву. Но при Путине Россию и Китай стравить невозможно.
Теперь Америке нужна та Россия, какая есть. С Крымом, с ракетами. Но — с другим руководством в Кремле.
— Людям не нравится расслоение общества на богатых и бедных, наглость «золотой молодёжи». Тут Запад ни при чём, согласитесь.
— На мой взгляд, главный конфликт у нас не между богатыми и бедными. Люди уже понимают, что зло не в богатстве как таковом. Если бы ТВ не показывало роскошь Рублёвки, об этом меньше бы думали. Больше всего народ возмущает несправедливость, связанная с богатством. Почему уличная гонщица Мара становится звездой экрана, а простого человека мордуют за случайную ошибку на стоянке? «Денежная» несправедливость везде: в судах, в полиции, в кабинетах чиновников. Богатому можно — а бедному нельзя.
— Выходит, нельзя тем, у кого мало денег...
— Много денег у подавляющего большинства никогда не будет. А вот справедливость по отношению ко всем быть обязана. И это забота власти.
Юрий Поляков: «Мы скатываемся к сословному обществу» 
Владимир Легойда: без Бога, без веры, без нравственности общество обречено 
Оглянуться назад 
