Возвращение народа. Может ли государство ужиться с собственными гражданами?

Революционный октябрь действительно разбудил народ от вековой спячки. Новая власть буквально звала людей на улицы. Хотела говорить с народом и слушать, что говорит ей на улицах народ. После октября 1917 г. у людей, может быть, впервые в русской истории возникло ощущение, что они действительно являются участ­никами важных для страны событий. Новая власть ещё не забронзовела и живо откликалась на голос граждан. В своих мемуарах Троцкий вспоминает, что и Ленину, и его спо­движникам порой приходилось по 5–10 раз на день выступать на всякого рода митингах. Говорили до хрипоты, до физического изнеможения.

Статья по теме

Крепкое слово вождя. Называл ли Ленин Троцкого «политической проституткой»?

Кинохроника тех лет выявляет и ещё одну особенность тогдашнего общения власти с людьми. Народ не мобилизовывали, не завлекали на встречи с вождями раздачей каши. Он вываливал на улицы сам. Регулярное общение Ленина с народом прекратилось лишь в 1922 г., когда в силу болезни он стал утрачивать навыки речи. Это был для него огромный психологический удар. По понятиям тех лет вождь, не имеющий прямого общения и взаимопонимания со страной, был как бы и не вождь.

Смена ракурса

По воспоминаниям того же Троцкого, Сталин был неплохим оратором, но перед толпой выступать не любил. По мере концентрации власти в его руках стал меняться и стиль общения с народом. Выступления Сталина и других вождей становились всё более похожими на рапорты о победах социалистического строительства. И всё чаще в качестве народа выступала специально подобранная аудитория из передовиков производства и чиновников. И всё чаще из зала звучало ста­вшее почти обязательным: «Да здравствует великий Сталин!» К концу жизни он, похоже, и сам так устал от этих потоков любви, что почти перестал выходить на публику. Появлялся время от времени в «царской ложе» Большого театра и, выслушав хвалу, уходил после первого отделения.

За этими частностями всё больше проявлялась и более глубинная тенденция: менялись взаимоотношения власти и народа. Государство, заявленное как первое в истории государ­ство рабочих и крестьян, постепенно превращалось в не­проницаемую и неповоротливую бюрократическую структуру. Власть всё больше вытесняла народ из политиче­ской жизни, оставляя ему роль театральной массовки. Первомайские выходы на улицу превратились в шумную демонстрацию показного единства. Сама высшая власть, впрочем, предпочитала приветствовать граждан с трибуны Мавзолея.

Молчание Сталина. Почему он не выступил 22 июня 1941 года Подробнее

Народ безмолвствует

С тех пор прошло много десятилетий, но привычка поиграть в близость к народу стала политической традицией. Выйти вместе с жнецами и комбайнёрами в пшеничное поле любили и Н. Хрущёв, и М. Горбачёв. Б. Ельцин в свои первые кремлёвские годы любил проехать по Москве на троллейбусе или пройти пешком по Арбату. Но именно Ельцин первым ощутил на себе превратности народной любви. Как пресс-секретарю Бориса Николаевича мне особенно запомнилась его поездка на встречу с рабочими завода им. Лихачёва. Это был период самых трудных отношений президента с Верховным советом. Задававшие там тон коммунисты открыто говорили об импичменте. В Кремле между тем ещё бытовали остатки советского мифа о том, что власть крепка близостью к народу. Помощники посоветовали Ельцину съездить на московский автозавод и «заручиться поддержкой рабочих». Однако при его появлении в огромном сборочном цехе ЗИЛа зависла мрачная тишина. Призывы «ещё чуть-чуть потерпеть» энтузиазма не вызывали. Президент, привыкший в первые годы правления к крикам «Ельцин! Ельцин!», мгновенно уловил смену настроений. Больше по заводам он не ездил. «Работал с документами», как говорили его новые пресс-секретари. Конечно, с помощью телевидения и внешней показухи можно было продолжать имитировать народную любовь и с обвалившимся рейтингом. Но это было не в характере Ельцина. И он (пусть и с трагиче­ским запозданием) сказал своё знаменитое: «Я ухожу».

Статья по теме

Борис Ельцин: демон или герой?

Чёрствые пряники

Каков градус любви народа к власти и власти к народу сегодня? Мне кажется, снижение рейтингов «партии власти», возрастающая критика правовой и судебной системы, недовольство возрастающей ролью силовиков и, наконец, последние события в Москве создают впечатление, что народ устал от власти. Но и власть, похоже, устала от своего народа. В ответ на требования назревших перемен она всё чаще наказывает граждан: ограничивает права свободного общения и свободного высказывания претензий. А в последнее время и пугает насилием.

Напряжёнка в отношениях усугубляется тем, что, на мой взгляд, у верхов почти не осталось свежих пряников для народа: ни в сфере экономики, ни в социалке, ни в политике. В силу роста цен, инфляции, налоговых и коммунальных поборов пряники черствеют на глазах. Индекс социального оптимизма падает даже в оценках близких к власти социологических центров. О слабых надеждах на экономический рост открыто говорят в правительстве. В последние месяцы повысился критический тон высказываний В. Путина.

Успокоить нервы общества. Что говорит народ и как его слышит власть Подробнее

Есть и другие веяния. Если ещё пару лет назад можно было говорить о том, что политическая «порча» захватывает лишь узкий слой столичной либеральной прослойки, то сегодня признаки нараста­ющего недовольства проявляют рядовые граждане – учителя, врачи, водители. Пугают разговоры о возможной безработице. И они небеспочвенны: по данным Министерства труда, в 1-м полугодии 2019 г. она возросла на 18%.

Пока правительству удаётся удерживать от протестов основную массу классического «пролетариата». Но для этого приходится идти на меры, которые противоречат прин-ципам рыночной экономики: поддерживать устаревшие, нерентабельные и убыточные предприятия. А таких предприятий у нас остаётся множество.

Статья по теме

Почему срывается выполнение путинских нацпроектов?

Как в таких обстоятельствах строить отношения с народом? Продолжать играть в сталин­ское «жить стало лучше, жить стало веселей», замалчивать проблемы, пудрить мозги при помощи весёленького телевидения и послушной статистики? Но за последние два десятилетия народ заметно повзрослел и всё более скептически воспринимает нарисованное счастье. 

*  *  * 

Сегодня с лозунгами на улицу выходят совсем не те люди, о которых Л. Троцкий писал в своей книге «Моя жизнь». С тех пор прошло более 90 лет. Изменилась страна, изменились люди. И пора бы власти это понять и сформулировать и для себя, и для страны: что же представляет из себя сегодня народ? Кто они, граждане России? Пока, мне кажется, такого понимания нет. 

Мнение автора может не совпадать с позиции редакции