Илья Ухов, политолог:
— А приемлемо ли шулерство в юридической науке и экспертизе и как относиться профессиональному сообществу к очередной засаленной карте, вытащенной «экспертами» Движения «Голос» из рукава? По моим ощущениям, с отвращением.
Очередной доклад сразу открывается противоречащим самому себе пассажем о том, что общероссийское голосование, направленное как раз на то, чтобы воля граждан была решающей при принятии поправок, напротив, препятствует выявлению воли народа.
Излюбленный же прием — избирательное цитирование. Выглядит вроде серьезно, с множеством цитат и ссылок. Но юристу сразу видно, что цитаты приведены недобросовестно, с передергиванием правового содержания. И стоит только обратиться к первоисточнику, как вся аргументация «Голоса» сыпется, как карточный домик.
Единственным международным актом, подробно оговаривающим вопросы изменения конституций, является Доклад о конституционных поправках, одобренный Венецианской комиссией Совета Европы в декабре 2009 г. В этом документе как раз зафиксированы две принципиальные позиции: «...легитимность конституционной поправки может быть усилена путем прямого участия народа в процедуре внесения поправок» и «референдум по конституционной поправке не должен проводиться, если конституция явно не предусматривает этого». Именно в полном соответствии с этими положениями и проводится общероссийское голосование. Конституция Российской Федерации явно устанавливает в статье 136, что референдум по подобным конституционным поправкам не предусмотрен, также и Федеральный конституционный закон «О референдуме Российской Федерации» не предусматривает голосования по поправкам. Тут Венецианская комиссия трактует однозначно — референдум проводиться не должен. Но установленная процедура — а в России это одобрение обеих палат парламента и законодательных собраний регионов — может быть усилена за счет народного участия, например, в форме общего волеизъявления — голосования.
Вот и еще пример. «Голос» продолжает: «Орган, уполномоченный проводить голосование, должен быть беспристрастным». Бесспорно, но сверимся с цитируемым «Сводом рекомендуемых норм при проведении референдумов» Венецианской комиссии: «Органы административной власти обязаны соблюдать нейтралитет». И это не просто трудности перевода, а иная норма, относящаяся к иным объектам. Дело в том, что в ряде стран Европы (Франции, Италии и др.) избиркомов, независимых от других органов власти и формируемых из представителей партий, как ЦИК России, попросту нет. Российские избирательные комиссии не являются органом административной власти и не принадлежат ни к одной из ее ветвей. А в Италии, (резиденции Венецианской комиссии и нынче центре коронавируса), регистрацией партий и организацией выборов ведает Департамент МВД Италии по выборам. Так что нейтралитет рекомендуется соблюдать полицейским структурам, что, в общем-то, разумно.
Тот же «Свод рекомендуемых норм...», кстати, оговаривает, что органы власти могут не соблюдать нейтралитет в вопросах конституционных реформах или иных вопросах, вынесенных на всенародное голосование («В отличие от выборов не обязательно полное запрещение вмешательства органов власти в поддержку проекта (вопроса), вынесенного на референдум, или же против него»). Иначе было бы не понятно, как, например, правительства Италии и Франции активно агитировали «За» свои конституционные реформы в 2001, 2004, 2008, 2016 годах.
Ну, и коли заговорили об агитации. В ряде законов, принятых 20-25 лет назад и отрытых «Голосом», действительно еще можно встретить нормы об «агитации и пропаганде», но во всех из них идет речь идет исключительно об антиправовых, запрещенных формах агитации, о том, чего однозначно делать нельзя, поскольку несет угрозу безопасности страны, интересам ребенка, межнациональному миру и т.д. И такие возможность таких ограничений признана на международном уровне. «Голос» цитирует пункт 1 статьи 10. Конвенции о защите прав человека и основных свобод: «Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ». Но «Голос» игнорирует пункт 2 этой же статьи «Осуществление этих свобод... может быть сопряжено с определенными формальностями, условиями, ограничениями или санкциями, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности, территориальной целостности или общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков или преступлений, для охраны здоровья и нравственности, защиты репутации или прав других лиц, предотвращения разглашения информации, полученной конфиденциально, или обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия».
Таким образом, речь идет о свободе человека придерживаться своего мнения и сообщать об этом, если это не задевает безопасность и репутацию других людей. Из этого вовсе не следует, что избирательные комиссии или даже государственные органы не могут также распространять информацию, например, о поправках к Конституции. Как раз наоборот, человек в праве получить информацию и составить свое мнение свободно. Речь об информационной свободе человека, а не информационном закрепощении государства.
Между тем, в течение четверти века законодатель последовательно увязывал понятие агитации со сферой выборов и референдумов. Сегодня деление на агитации и информирование — это про выборы партий и кандидатов.
«Голосом» передергивает, излагая позицию Конституционного Суда. Но при внимательном прочтении его решения легко вскрывают грязную игру «Голоса».
Еще в Постановлении от 30.10.2003 г. № 15-П Конституционный Суд четко увязал различия регулирования информирования и агитации именно с наличием в избирательном процессе конкуренции между конкретными кандидатами и избирательными объединениями: «...критерием, позволяющим различить предвыборную агитацию и информирование, может служить лишь наличие в агитационной деятельности специальной цели — склонить избирателей в определенную сторону, обеспечить поддержку или, напротив, противодействие конкретному кандидату, избирательному объединению. В противном случае граница между информированием и предвыборной агитацией стиралась бы, так что любые действия по информированию избирателей можно было бы подвести под понятие агитации, что в силу действующего для представителей организаций, осуществляющих выпуск средств массовой информации, запрета неправомерно ограничивало бы конституционные гарантии свободы слова и информации, а также нарушало бы принципы свободных и гласных выборов».
В переводе с юридического на общедоступный: если пытаешь склонить людей в пользу или против партии или кандидата — ты агитируешь, иначе бы любая публикация в СМИ подпадала бы под агитацию.
Напомним, в общероссийском голосовании по одобрению Конституции нет борьбы партий и кандидатов. Есть, возможно, конкуренция идей и ценностей. Это обсуждение смыслов конституционных поправок, инициированных президентом, прошедших через парламент. Через одобрение в регионах, через экспертизу Конституционного Суда и вынесенных на суд народы. А раз нет соперничества за власть — нет и водоразделов между информированием и агитацией. В данном случае приоритетом является широкий и предельно открытый обмен мнениями.
В общем, несите канделябр, играют нечестно.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
