На фоне навалившихся на Россию проблем, связанных с проведением специальной операции на Украине, мы почти забыли о других рисках и угрозах. Однако, выведенные из поля общественных опасений, они могут обрести такую остроту, что мало не покажется. Одна из таких тем на днях была обозначена губернатором Калужской области. И её мгновенно подхватили другие.
Вячеслав Костиков, руководитель центра стратегического планирования «АиФ»:
Жители Калужской обл. неоднократно жаловались губернатору на проблемы с приезжими. Приехав в местный миграционный центр, глава области Владислав Шапша обнаружил, что мигранты, претендующие на рабочие места, русский язык практически не понимают. «По-русски ни бельмеса!» — сказано было, может, и резко, но по существу. Губернатор распорядился прекратить приём мигрантов на работу по крайней мере в тех сферах, где требуется знание русского языка: в розничной торговле, на транспорте, в медучреждениях.
«Гуманисты» оценили и высказывание, и решение губернатора как излишне эмоциональные. И объяснили, что использование труда приезжих обусловлено объективными обстоятельствами — острой нехваткой рабочих рук, эгоизмом предпринимателей, пытающихся на этих руках как можно больше сэкономить. Объяснения в некоторой мере справедливы. «Строить-то надо», — говорят предприниматели, в очередь к которым отечественные работники не выстраиваются.
Кто в гости к нам?
За всеми этими реальными трудностями проглядывает очень серьёзная и, я бы сказал, глобальная для России проблема — сокращение доли славянских народов в традиционно русских областях. А следовательно, и сокращение там русской культуры.
На тревожную тенденцию обратил внимание и зампредседателя Совбеза РФ Дмитрий Медведев: миграционный приток в 2021 г. вырос на треть по сравнению с 2020 г.
Эксперты приводили и другие цифры. Например, в Московской обл. постоянно проживает 1 млн мусульман и столько же находится здесь временно. Из Средней Азии и Закавказья в Россию, как правило, едут люди из неблагополучных слоёв населения. Попав в непривычные материальные, бытовые и культурные условия, они нередко теряют жизненные ориентиры. А привычные им ценности зачастую не находят понимания у местного населения. Не лучшим образом на психику мигрантов влияет и жизнь без семьи. В прессе всё чаще появляется информация о росте преступности среди приезжих. Выступая недавно на коллегии МВД, В. Путин привёл тревожные факты: мигрантская среда активно используется криминальными кругами для преступных целей. Число экстремистских преступлений в среде мигрантов в 2021 г. выросло на четверть. «Нужны жёсткие меры», — заявил президент.
Не повторить чужих ошибок
Для понимания психологии и поведения мигрантов важно обратить внимание на следующее обстоятельство: волны миграции заметно отличаются одна от другой. Первые волны, хлынувшие в Европу, были более миролюбивыми и больше стремились к адаптации. У них было понимание, что они приехали во Францию, Бельгию или Германию из бедных стран, они испытывали благодарность за то, что им предоставили работу, жильё, соцподдержку. А поколения, родившиеся у той, первой волны уже в Европе, такой благодарности не испытывают. Дары европейского социального устройства они воспринимают как некую «дань» и постоянно твердят о том, что «им чего-то недодали».
Бюджеты большинства европейских стран уже неспособны выдержать «растущие потребности» приезжих. Тем более что рождаемость в мигрантской среде в 3–4 раза выше рождаемости среди местного населения. Во Франции учителя жалуются на резкое падение знания французского языка в тех классах, где большинство учеников — дети мигрантов. Взрослея, эти дети пополняют ряды безработных, недовольных и протестующих.
В год страны Европейского союза тратят более 5 млрд евро на решение проблем, вызванных миграцией. И похоже, что завтра и этих денег будет не хватать. Из одного только Афганистана после бегства оттуда американцев в Европу приехало более 2 млн беженцев. Ширятся зоны, где бесконтрольно действуют законы шариата. Среди местных жителей растёт недовольство по поводу того, что «они всю жизнь работали, а приезжие садятся на их социалку и плодятся».
* * *
Можно ли исключить, что и нас в России ждут схожие события? По данным Минпросвещения, в России сегодня проживает около 1 млн несовершеннолетних приезжих, из них лишь 140 тыс. учатся в местных школах. Возвращать взрослеющих подростков домой, в бывшие республики СССР (где уровень жизни заметно ниже, чем в РФ), родители, как правило, не собираются. Что это значит? Это значит, что, не получив образования, формируясь вне сферы русской культуры, вне привычных нашему обществу социальных связей, эти молодые люди окажутся в общественной и культурной изоляции. Это лёгкая добыча для криминального мира. В ряде регионов мусульманские религиозные общины пытаются организовать для детей образование на дому. Но оно вряд ли будет способствовать адаптации новых граждан в русский мир. «Плавильного котла» образования, культур и обычаев, на который рассчитывали идеологи интеграции, в Европе не получилось.
Получится ли это у нас? Среди теоретиков миграции в последнее время обсуждается идея о создании в бывших союзных республиках для местного населения русских школ и даже вузов. Выпускники таких школ, считают они, будут заранее подготовлены к возможности работать в России. Идея хорошая. Но она выдаёт, какое прекраснодушное представление о процессах, что идут в бывших республиках СССР, имеют эти мечтатели. Русский язык и русская культура там скорее вытесняются, чем поощряются. И крайне наивно полагать, что национальные власти и новые националистические элиты будут сознательно готовить своих молодых граждан к судьбе мигрантов.
К сожалению, среди национальных проектов, намеченных к реализации до 2024 г., тема миграции не упоминается. Не значится она и в перечне кризисных явлений, которые, по мнению социологов, могут проявиться в ближайшие годы. Но это не значит, что такой проблемы не существует. Поэтому давайте хотя бы честно обсуждать её. Чтобы она в какой-то момент не застала нас врасплох...
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
