Юлия Колесниченко: Особенности национальной охоты

Когда они пришли за социалистами, я молчал — я не был социалистом.

Когда они пришли за профсоюзными активистами, я молчал — я не был членом профсоюза.

Когда они пришли за евреями, я молчал — я не был евреем.

Когда они пришли за мной — уже некому было заступиться за меня.

Мартин Нимеллер

 

Ну, как празднуем — радуемся нерабочему понедельнику. Что это за день и почему он так называется, мало кто задумывается. Потому что и так ясно: дату в своё время выбрали почти наобум, чтобы срочно найти замену 7 ноября. Кстати, историки легко доказали, что никаких важных событий 4 ноября (25 октября) 1612 года не происходило. Да и единства народов у нас нет, так что название выглядит ещё фиктивней даты. А день, который должен «напоминать нам, как россияне разных вер и национальностей преодолели разделение и привели страну к стабильному гражданскому миру», очень скоро стал традиционной датой проведения националистических Русских маршей. «Россия для русских, Москва для москвичей!» — вот что действительно объединяет всех — от неграмотных малолеток с самодельными свастиками до интеллигентов с короткой памятью.

Кругом враги

Философы веками бились над поиском национальной идеи России. А ведь она тихо бурлит на каждой кухне, закипает в вагонах метро, льётся мощным потоком с экранов телевизоров и свободно бродит по интернету. Нетерпимость ко всем, кто хоть чем-то от нас отличается, и желание взвалить на них ответственность за все наши грехи. Поиск виноватого — это вообще наш национальный спорт. Ведь из двух вечных российских вопросов на «что делать» ответить гораздо сложней, чем на «кто виноват». Это давно понял и народ, получивший в ненависти возможность отводить душу и забывать временно о своих проблемах. Этим успешно пользуется и власть, живущая по принципу «только чур не меня». На поиск виноватого работают СМИ, политики и даже РПЦ. Они хором подсказывают нам всё новые образы врагов, виновных в наших горестях. Раньше это были «враги народа», «агенты империализма», «безродные космополиты», целые народы, которые насильственно депортировали, священники, верующие, гомосексуалисты… Население по указке сверху поедало само себя — а жизнь не улучшалась. Сегодня главными врагами названы американцы, «убивающие наших детей» и помогающие нам не думать, что у нас больше ста тысяч сирот, до которых большинству россиян нет дела.

Гомосексуалисты, будящие дремучую неприязнь в определённых слоях населения и потому годящиеся на роль козлов отпущения. Весь остальной мир, который то ли мешает России подняться с колен, то ли мечтает снова поставить её на колени, да спасибо национальный лидер не даёт.

И, конечно, либералы и, находка последнего времени, НКО. Ведь либералы спят и видят, как развалить страну, а некоммерческие организации только притворяются, что помогают вам и вашим детям, а на самом деле шакалят у иностранных посольств и жируют на заморские гранты. А спасённые жизни — это так, для прикрытия.

Понаехали!

Но всё же ни один образ врага не пользуется таким успехом и не сплачивает так население, как «понаехавшие», мигранты, «лица неславянской национальности». Все беды от них — и взвинченные цены, и низкие зарплаты, и высокая преступность, и пробки на дорогах, и грязь на улицах. Короче, как писал Игорь Губерман: «За то, что еврейка стреляла в вождя. За то, что она промахнулась…» А ещё они говорят не по-нашему, одеваются по-другому, ведут себя непривычно. И вообще их слишком много. Кстати, именно этим и объясняется неприязнь (зачастую перерастающая в ненависть) большинства из нас к приезжим: нас раздражает, что они другие и что они заметны. Спросите знакомых, чем конкретно каждому из них навредили мигранты — и скорее всего, вы не услышите ни одной лично пережитой истории, связанной с преступлениями. (Это подтверждает и официальная статистика МВД, идущая вразрез с мифом о повальной преступности приезжих.) Зато вдоволь наслушаетесь про то, что «в метро уже ни одного русского лица», «куда не пойдёшь — везде они», «ведут себя, как будто это их город» и прочие сетования, что Москва становится Москвабадом.

«Найти консенсус — и ногами его, ногами…»

Это, конечно, весомый довод для того, чтобы ненавидеть. Причём, как обычно, не причину, а следствие. Никто же не спрашивает, откуда взялись мигранты. Кто и почему нанимает их на работу — и на каких условиях. Кто занимается — а вернее, не занимается — их ассимиляцией и социализацией и просвещением. Это слишком сложно и вообще не наше дело, правда? А вот не любить их всех скопом, не делая различий и исключений, как некую безликую массу, гораздо проще. Не любить — и пользоваться их трудом, нанимая делать ремонт в наших квартирах, убираться за нами, нянчить наших детей, ведь они обходятся дешевле. Не любить — и вымещать своё зло. Мы не замечаем, как при этом сами превращаемся в единую массу, в толпу, ревущую в тысячи глоток: «Распни его, распни!». Толпа не рассуждает, она повинуется звериным инстинктам.

Такая толпа избивала школьников на Манежной в декабре 2010 — лишь за то, что попались под руку, и за то, что у четверых из них были неподходящие лица. Избивала с такой ненавистью, что если бы не ОМОН, спрятавший ребят под машину скорой помощи, их могло бы не остаться в живых. Позже кто-то из омоновцев будет поражённо вспоминать, как озверелые погромщики пытались достать детей из-под машины, а не сумев, старались проколоть колёса, чтобы она придавила их жертвы… Такая толпа катается сегодня по метро и электричкам, калеча людей в фашистских акциях «белый вагон» и озверело скандируя: «Убивать!». Такой толпе подойдут любые неугодные — главное, натравить. Ведь черносотенцы в царской России тоже вначале громили евреев, а потом — из тех же верноподданнических чувств и с теми же дубинами и крючьями — переключились на свободомыслящих студентов. Такую толпу легко использовать, натравливая на неугодных и делая её руками всю грязную работу.

Операция самоочищения

К чему это может привести? История знает немало примеров беспощадных и, в конечном итоге, бессмысленных зверств толпы. Расскажу лишь об одном. Может быть, вы уже видели эти фотографии. Если нет, посмотрите. (Здесь те, которые не вошли в материал. Осторожно — тяжёлые кадры.) 30 июня 1941 года немцы вошли во Львов, только что оставленный советскими войсками. Перед уходом НКВД провело массовые расстрелы заключённых, осуждённых по политическим статьям. Фашистское командование решило использовать это в своих целях и обвинило в расстрелах… львовских евреев, подав таким образом сигнал к их уничтожению — руками местного населения. По-немецки это называлось «операция самоочищения». По-нашему — погром. Ведь местные не просто отлавливали евреев и гнали их на казнь — они предварительно публично издевались над ними. Посмотрите на лица горожан, которые участвуют в погромах или просто с удовольствием наблюдают за ними со стороны. Верят ли они, что эти женщины, эта девочка, этот старик имеют какое-то отношение к расстрелам НКВД? Конечно же, нет. Просто евреи их всегда раздражали. Они тоже были другими, и их тоже было слишком много. А тут представился такой случай… Только вот что стало с этими людьми потом? Когда больше 6 тысяч львовских евреев было уничтожено — только за июль 1941 г., а самая долгая и жестокая война в современной истории лишь начиналась…

Обыкновенный фашизм

Не в такой ли ад везёт нас сегодня общероссийский «белый вагон»? Взаимная неприязнь между местными и приезжими растёт с каждым днём. По данным информационно-аналитического центра «Сова», лишь за последние три месяца количество нападений на приезжих увеличилось на 40 %. А скоро, в том числе благодаря создателям проекта «Москва мигрантская» и усилиям осведомителей, думаю, ещё увеличатся. Власть привычно заигрывает с самыми низменными инстинктами толпы, одновременно страшно боясь, как бы эта толпа не обернулась против неё. При этом реально справиться с проблемой мигрантов, снизить напряжение или взять контроль над преступностью она не может. Низкопробный спектакль с задержанием Зейналова — очередное тому подтверждение. В стране потихоньку воцаряется настоящий фашизм.

Вот лишь несколько свидетельств очевидцев:

Марина: «В начале десятого вечера возвращалась в Москву на электричке Черусти – Москва. Внезапно с двух сторон влетают две группы бесноватых молодых людей (от 13 до 17 лет) в количестве 15–20, в масках — и прямиком к отдельно сидящему темноволосому парню. Парень не сопротивлялся — потом выяснилось, что от первых ударов сразу потерял сознание. Вся «команда» била неподвижно лежащее тело, совсем мелкие малолетки просто на нём прыгали… Он зашевелился только минут через десять после исчезновения этих ублюдков. Ещё двадцать минут он не помнил, что с ним произошло. Затем вспомнил первый вопрос, с которым они к нему обратились: «Ты откуда?». До Выхино ехал, пытаясь понять «за что?». Он оказался таджиком, разнорабочим, с легальными документами, с очень хорошим русским языком… Выйдя из вагона, обнаружили, что все его документы (паспорт, медицинская книжка и др.), а также мобильник исчезли…»

Леонид: «Вчера в метро, между Театральной и Тверской, знакомая стала свидетельницей акции «белый вагон». Пострадал один человек, нападающих было пятеро или шестеро. При этом пассажиры вагона не осуждали боевиков, а напротив — аплодировали, несколько мужчин кричали, что жертву не стоит оставлять так, а надо убить. Никто не попытался связаться с машинистом, никто не пошёл к дядьке в эскалаторной будке на станции».

Владимир: «Сегодня спросил в офисе уборщицу Розу из Средней Азии, не ощутила ли она плохого отношения к себе в Москве. И неожиданно Роза ответила, что её все выходные продержали под замком. Задержали в пятницу у метро и поместили под арест, так как с собой не было всех необходимых документов. Всех задержанных, по её словам 20 человек девушек и женщин, среди которых были беременные, перевезли в ОВД «Северное Медведково» на улицу Широкая, где два дня не кормили и не давали даже воды. Мобильные телефоны отобрали. Взять деньги и купить воды отказывались. Когда люди падали в голодные обмороки, приезжала по вызову скорая и ругалась: «Надоело ездить за каждой, давайте всех сразу заберём». Ими никто не занимался, так как были выходные. Капитан-начальник орал матом на просьбу дать воды: «Нет ни х-я воды для вас! На х-я вы вообще сюда приехали». В воскресенье сотрудники полиции сменились, и уже другой капитан полиции напоил всех чаем, а в середине дня принесли её документы, и девушку отпустили… И за Москву стыдно, и за нашу полицию тоже… Я думаю, если это всё ради политики, то такая политика категорически не по мне…»

Когда они придут…

Хочется спросить всех, исповедующих «умеренный национализм» — и верящих, что он существует. Вам как, нравится? Вы считаете, что именно эти люди действительно виноваты в ваших бедах? Вы готовы взять на себя ответственность за происходящее? Верите, что именно так надо бороться с преступностью приезжих и с коррумпированностью нашей собственной полиции и чиновников? И вы правда думаете, что достаточно выгнать из России всех «нерусских» (либералов, геев, «иностранных агентов») — и жизнь сразу наладится?

Кстати, выгоняя, с какого колена считать? А то вдруг у вас бабушка из Ташкента или дедушка из Баку? И получится, как с лидером венгерских неонацистов и антисемитов, который неожиданно узнал о своих еврейских корнях и теперь вынужден прилюдно каяться в сказанном и совершённом.

И вы же помните, что сразу после лозунга «Россия для русских» следует выкрик «Москва для москвичей»? Нам так и кандидаты в мэры наперебой обещали: «Вернём Москву москвичам». Так что давайте разберёмся, коренной ли вы москвич? А то она, знаете ли, не резиновая.

Впрочем, бьют, как известно, не по паспорту, поэтому и гражданство с пропиской вам не помогут. И славянская внешность тоже. Кому-то однажды может не понравиться ваше поведение, ваши взгляды, ваши слова или ваша зарплата — и тогда уже вам в лицо закричат: «Убивать!». Ведь выпустить этого беспощадного джина по имени «ксенофобия» легко, а загнать его обратно в бутылку — практически невозможно. Толпа, почуявшая вкус погрома и ощущение вседозволенности, захочет испытать их снова. А власть, заигравшаяся во врагов, привыкшая реагировать только на силу и отучившаяся ценить и оберегать граждан, не поможет. И уже не останется никого, кто сможет вступиться за вас.