Примерное время чтения: 9 минут
289

Александр Зарецкий: «Это был мой аэродром. И ещё тысяч мальчиков»

Сюжет Газета «Мой район»: Покровское-Стрешнево. Выпуск №6
По признанию Александра Зарецкого, авиамоделизм помог становлению его личности.
По признанию Александра Зарецкого, авиамоделизм помог становлению его личности. / А. Зарецкого / Из личного архива

На месте крупного жилищного комплекса в Покровском-Стрешневе раньше находился Тушинский аэродром — место легендарное среди людей, занимавшихся авиамоделизмом. Известный музыкант и композитор Александр Зарецкий, лидер группы «Старый приятель», поделился с корреспондентом газеты «Мой район» воспоминаниями об аэродроме в Тушине.

«Отпиливал швабры»

Ольга Шаблинская, «Мой район»: — Александр, давайте по порядку. С чего началось ваше увлечение?

Александр Зарецкий: — Мой авиамоделизм начался с книги «Самолёты Страны Советов». Я почему-то сразу положил глаз на «И-16» и «Ньюпор-17». И самые первые мои модельки были сделаны в детском санатории летом. Помимо кружка, где нам выдавали коробки «Набор № 10» — две фанерки, одна доска, — я делал маленькие нелетающие копии, для чего по вечерам незаметно отпиливал куски от швабр уборщиц. Оставшуюся ручку надо было немного закруглить, чтобы не вызвать подозрений. Круглая заготовка служила основой фюзеляжа. Так за смену, как сейчас помню, три швабры стали короче. А окончательно меня утянули в сторону моделизма моторчики для моделей, которые продавались тогда только в двух магазинах. Самый чудесный запах того времени — аромат пилёной липы и горелой касторки (это масло входило в состав топлива). Этим были пропитаны все авиамодельные кружки.

— А что вас связывает с Тушинским аэродромом?

— Это знаменитый аэродром с богатой историей. Если Ходынку считают колыбелью русской авиации, то Тушинский аэродром смело можно назвать колыбелью авиации советской — он существует с 1935 года. Тогда же шло и активное зарождение советского моделизма. Все помнят знаменитый лозунг: «От модели — к планеру, с планера — на самолёт». Поэтому моделизм и аэродром всегда связаны между собой и различными соревнованиями, и специальными запусками рекордных моделей, которые в полётах на дальность даже сопровождали настоящие, «взрослые» самолёты. Несколько десятилетий это поле было площадкой для запуска моделей всех классов — от «бойцовок» и свободнолетающих до радиоуправляемых пилотажных. Любой моделист мог приехать на этот аэродром, причём совершенно необязательно было заниматься в кружке или состоять в какой-либо команде, много «кустарных» моделей летало во все времена над Тушином.

Впечатления от аэродрома каждый раз были особенными, так как его аура заряжена духом полёта. А ещё меня поразили самолёты, которые стояли в левой части, мы ходили их рассматривать, в основном там стояли бипланчики «Ан-2», видимо, уже отслужившие своё. Можно было их поразглядывать, потрогать руками перкалевую обшивку крыльев. Всё то, что ты воспроизводил в моделях, можно было увидеть вживую.

«Всё, что мы воспроизводили в моделях, можно было увидеть вживую», – говорит музыкант.
«Всё, что мы воспроизводили в моделях, можно было увидеть вживую», – говорит музыкант. Фото: Из личного архива/ А. Зарецкого

«Летали» на «пятаке»

— А где именно вы запускали свои модели на Тушинском аэродроме?

— Я помню три точки, где чаще всего мы «летали». Главная — это «пятак», так мы все называли залитую асфальтом круглую площадку для кордовых моделей. Она находилась практически напротив центрального входа. С неё, как правило, запускали пилотажные самолёты и разного рода копии, которым был необходим взлёт и приземление на колёса. Свою первую «пилотажку» я тоже облётывал именно там. В левом углу аэродрома была ещё одна такая площадка-кордодром, но уже обнесённая защитной сеткой, там могли проводить серьёзные соревнования. А чаще всего мы запускали самолёты прямо с травы. Все приезжали из разных, иногда и дальних районов, а запуски продолжались минимум полдня. Мы набирали с собой еды и в перерывах устраивали что-то вроде пикников. Ты сидишь с друзьями в кругу на траве, жуёшь бутерброд с докторской колбасой, обсуждаешь полёты, моторчики, а поле вокруг жужжит и дышит, десятки ребят запускают свои модели в разных точках. На солнце крылья просвечивают — и словно открываются тайны: отчётливо виден их каркас под обшивкой. Можно сходить к соседям и посмотреть, на какой технике «летают» они. Так и появлялись друзья.

Помню одну историю. Мне надо было пересечь всю Москву, чтобы попасть на аэродром в Тушине. Чтобы в автобусе и вагоне метро в прямом смысле крылья не обломали, вставали рано, часов в 5–6. Приехал на поле, и начали запуски. Сделав несколько полётов, мы решили передохнуть, я присел на аккумулятор и через минуту встал. Слышу лошадиный гогот: кислота каким-то образом попала на мои брюки, и штаны совсем развалились, словно их погрызли собаки. Что делать? И эти ещё тут хохочут. Пришлось взять большую грязную простыню, которой мы протирали моторчики и модели от гари и масла, заткнуть её за пояс так, чтобы она свисала сзади до колен, и в таком виде двигать на метро домой.

Моделизм и рост личности

— Можно сказать, что Тушино было Меккой для авиамоделистов Москвы?

— Тушино, несомненно, одно из самых значимых и центральных авиамодельных мест. Свободнолетающие, планёры, таймерные — модели нуждаются в больших площадках для запуска. Пионеры радиоуправляемого моделизма Москвы начинали ещё в 1960-х именно в Тушине. А ещё важно, что любой советский мальчик, сделавший своими руками самолёт, мог запустить на аэродроме свою модель. Это был его аэродром. Его и ещё тысяч других мальчиков. Все радовались друг другу и ждали, когда кто-либо ещё придёт на поле, чтобы увидеть новую технику или новый моторчик, посмотреть полёты других моделей. И конечно, было особенно интересно, когда приходили опытные моделисты. Их модели вдохновляли делать что-то новое и на более серьёзном уровне. Подрастая, мы знакомились с мастерами высшего порядка. Их моделизм — космического уровня. Один из титанов — Лев Ильич Алёшин, мне довелось с ним близко общаться, бывать у него дома. Более 40 лет назад он стал чемпионом мира с моделью «12 апостолов», до сих пор его результат не превзойдён. Международные эксперты оценили эту работу в 200 тысяч фунтов стерлингов. В Военно-морском музее в Питере есть несколько его моделей кораблей. Посчастливилось мне общаться и со знаменитым авиамоделистом Борисом Ивановичем Красноруцким, величайшим инженером и конструктором. Его авторству принадлежит знаменитый массовый моторчик «Ритм 2.5».

Фото: Из личного архива/ А. Зарецкого

— Чем авиамоделирование в прошлом пригождается вам сегодня?

— Я считаю, моделизм в целом имеет огромное значение для роста личности. На первых этапах это развитие мелкой моторики, напрямую связанной с развитием речи, памяти. Позже приходят навыки работы с различными инструментами, материалами, композитами, приобретаются математические знания, навыки черчения. Познаются на простых примерах разные научные принципы, работа механизмов, ставятся и решаются разного рода инженерные задачи. И это не говоря о моторостроении в моделизме. Огромный комплекс полезных навыков позволяет их впоследствии применять вообще где угодно. А о том, что умеют мои профессиональные друзья-моделисты, можно отдельные книги писать.

Смотрите также:

Оцените материал
Оставить комментарий (0)

Также вам может быть интересно

Топ 5 читаемых



Самое интересное в регионах