В сентябре 25-летие отмечает Центр социальной адаптации им. Е. П. Глинки. Люди, оказавшиеся в Москве без жилья и денег, могут получить ночлег, еду, одежду, помощь врача, юридическую и психологическую поддержку. Кто-то проводит здесь всего одну ночь, а некоторые остаются на год и больше, потому что путь к прежней полноценной жизни — дело долгое.
Нет типичных историй
Как становятся бездомными? Ответ выскакивает как заученная формула: пил, потерял семью и дом, сам виноват. Однако стать лицом без определённого места жительства можно буквально за секунды. Виталий Скалкин — коренной москвич, повар по профессии, жил в Орехово-Борисове. После смерти родителей решил продать квартиру, и вскоре состоялась сделка с покупателем. Виталия ограбили прямо у банка, где он находился с вырученными от продажи недвижимости деньгами. Виновных не нашли, и вмиг не осталось ничего: ни жилья, ни средств. Вчерашнее благополучие сменилось ночёвками на вокзалах, в электричках и подъездах. Без особой надежды мужчина отправился в Люблино, в Центр социальной адаптации, где, как он слышал, умеют поддержать в трудной ситуации.
«АиФ», приехав в центр, убедился в этом. Впрочем, корреспонденту и фотографу собрать материал о конкретных судьбах здесь не так просто. Не все хотят, чтобы увидевшие их портрет в газете родственники узнали, где они, ведь из дома иногда сбегают подальше — как бы не нашли. Предугадать, о чём нам расскажут, не получается, нет типичных историй. Вышла промашка и с определением возраста новых знакомых: жизнь на улице так меняет внешне, что в ссутулившемся старике мы не признали молодого человека. Стёрлись схожие черты лица у 50-летней матери и её 25-летнего сына. Кстати, родственники для этого места — явление необычное. В основном одиночки, которым руку помощи протянули совершенно чужие люди.
Круглосуточный Центр социальной адаптации им. Е. П. Глинки начинался с 10 услуг. Сейчас силами столичного бюджета оказывается 44 вида помощи. Только за последние 5 лет её предоставили более 5,5 млн раз. Графическим символом сотрудники выбрали изображение феникса как знак возрождения утерянной жизни своих подопечных. Этот процесс называется ресоциализация. Основное отделение расположено в районе Люблино. В структуру центра входят также четыре филиала: отделения «Ясенево», «Востряково», «Косино-Ухтомское» и «Дмитровское» со своей специализацией. Например, в востряковском отделении предоставляют услуги мужчинам, освободившимся из мест лишения свободы. Центру присвоено имя правозащитника и филантропа Елизаветы Глинки, «доктора Лизы», спасавшей бездомных. С основанным ею фондом Центр социальной адаптации поддерживает тесные отношения, как и с другими благотворительными фондами, НКО и предпринимателями.
Душ, ночлег и доброе слово
Попадают в этот временный дом по-разному: добираются самостоятельно или приезжают в сопровождении соцработников на микроавтобусах «Социальный патруль». «Есть те, кто отказывается ехать, — рассказывает заместитель руководителя Департамента труда и социальной защиты населения города Москвы Людмила Митрюк. — Допустим, человек прибыл из другого города, поселился на вокзале, в Москве не ориентируется, ему кажется, что его обманывают, предложив помощь. Кроме того, эти люди, как правило, стесняются своего внешнего вида и образа жизни или опасаются, что подведут родных, если начнут публично говорить о себе правду. Но мы знаем, что благодаря сарафанному радио достоверная информация о помощи до них всё равно дойдёт».
Мы приехали в люблинский центр. В приёмном отделении красивый ремонт, чистота, хорошая мебель, ряд добротных инвалидных колясок. В терминале у входа по собственному выбору обратившийся гражданин берёт талончик на предоставление услуг: принять душ (предварительно пройдя проверку на чесотку и вши), переночевать, поесть, посетить врача, получить одежду или поговорить с психологом. «Социальные работники расспрашивают посетителя о том, в чём тот нуждается, — объясняет директор Центра социальной адаптации им. Е. П. Глинки Ольга Павличева. — Пришёл помыться? Пока он идёт в душ, ему по размеру подбирают чистую одежду. Вот в контейнерах разложены брюки, рубашки, носки, нижнее бельё и т. д. Вещи нам передают волонтёры, неравнодушные жители. Для тех, кто задерживается у нас надолго, всё это закупает город. Встречаются бездомные, которым принципиально важно остаться в той одежде, в которой они пришли. Тогда дезинфицируем её и стираем». Это срочные услуги. Оказывают их круглосуточно, но в середине дня мы застали не так много людей. Поток образуется к вечеру, когда едут на ночлег.
«Цель человека, оказавшегося на улице, — выжить любой ценой. Поэтому он грубеет, становится непримиримым, жёстким, иногда жестоким, — отмечает психолог Михаил Шеверев. — И, когда он попадает к нам, первая задача — помочь ему снова поверить в то, что мир не состоит лишь из тех, кто бьёт и лжёт». В соседнем кабинете принимает заведующий медицинским отделением центра Герман Синельников наряду с администраторами, фельдшерами, медсёстрами и дезинфектором. Они обрабатывают раны, облегчают боль от ушибов, делают уколы, выдают лекарства, помогают записаться в поликлинику, если сохранились документы.
Собственным примером
Отсутствуют документы почти у 80%. Так как восстановление бумаг требует времени, бездомным предлагают остаться и пожить в центре. Они добровольно выбирают, пойти ли им на переобучение, согласиться на подбор работы, отправиться на лечение от алкогольной зависимости. Жителям Москвы пытаются восстановить права на квартиру, иногородним подыскивают подобные центры или приюты в их городах, чтобы не отправлять людей в никуда. Жилые корпуса центра — мужской и женский — ничем не отличаются от пятиэтажки в любом московском районе. Видно, что быт и уют занимают обитателей не меньше, чем граждан с пропиской: на балконе сушится бельё, на окнах висят чистые занавески, на подоконнике стоит ваза с цветами. Во дворе ухоженные клумбы и тренажёрная площадка. Проводятся экскурсии в Царицыно, на ВДНХ, работает библиотека. Идут регулярные службы в местном православном храме, открытом в жилом корпусе. «Вроде идёшь по учреждению, а открываешь дверь — и попадаешь в храм, — говорит заведующая отделением социальной помощи Гульнора Растегаева. — В центр приходят поддержать словом божьим представители разных религий, например адвентисты. Через дорогу расположен дом молитв для мусульман».
Владимир живёт в люблинском центре почти два года. В Москву приехал на заработки, получил травму ноги, после ампутации деваться было некуда, выручил Центр им. Глинки. Ему помогли оформить группу инвалидности, организуют поездки в поликлинику, ждут, когда у него на родине освободится место в приюте. А тот Виталий Скалкин, о котором шла речь в начале, тоже задержался в центре социальной адаптации, но уже не как подопечный. Получил должность социального работника, 12 лет ездит в места сбора бездомных в бригаде одного из 20 автобусов «Социальный патруль» и на своём примере показывает им, что невозможное возможно: он, оставшись ни с чем, начал зарабатывать, взял в ипотеку трёхкомнатную квартиру, женился, у него родилась дочка.
Суммарно у центра в Москве 900 мест для длительного проживания, на 250 человек в день рассчитано приёмное отделение со срочными услугами. И пусть в официальных документах бездомного безлично именуют «получателем услуги», сотрудники видят в нём исключительно человека.
