Оказывается, импортозамещение это совсем не то, о чем все думали. Мы не будем пытаться производить все то, что привыкли закупать за рубежом, для чего у нас нет технологий — утрачены или просто не освоены, производственных мощностей и людей с нужными знаниями. Импортозамещение удачно срабатывает только там, где оно экономически оправдано и приносит прибыль. Такими соображениями поделились ведущие экономисты страны в ходе обсуждения доклада «Импортозамещение в России: вчера и завтра».
«Уже сейчас доходы от импортозамещения вдвое превышают связанные с ним расходы и обеспечивают треть экономического роста страны, — сказал aif.ru директор института народнохозяйственного прогнозирования РАН Александр Широв. — У нас был риск, что мы повторим гонку вооружений времен СССР, если бы ради импортозамещения стали вкладываться туда, где нет дохода. Конечно, есть сфера безопасности, жизнедеятельности и другие обязательные расходы. Но все остальное должно приносить деньги за счет создания новых рабочих мест, прибыли бизнеса, налогов государства. И это все работает».
У России нет задачи исключить себя из цепочек мировой торговли, продолжает директор по экономической политике НИУ ВШЭ Юрий Симачев. Мы продолжим и покупать за границей, и продавать свои товары в другие страны. Это очень важно, поскольку присутствие на иностранном рынке — одно из самых надежных подтверждений качества товара. Только конкуренция вдали от дома помогает довести потребительские характеристики до высокого уровня. Иначе будет как в СССР: в закрытой стране продавали вроде бы неплохие вещи, но все по возможности старались носить импортную одежду. Если джинсы, то хотя бы югославские, а уж если кому-то перепадали настоящие американские, счастью человека не было предела. Хотя слоган: «Советское — значит лучшее!» — тоже никто не отменял.
«Импортозамещение должно изменить структуру российской экономики, — продолжает Симачев. — На простое фронтальное импортозамещение всего и сразу нам просто не хватит ресурсов. Совсем без импорта не обходится практически ни одна страна. Даже в Судан из-за границы привозят 2% товаров. У Нигерии и Туркменистана этот показатель 12-13%, у США — 15%. В России, как и у Ирана, он выше — 22%. Нам нужна открытая модель импортозамещения, в котором мы будем производить то, чем нам выгодно заниматься. Чтобы все это могло развиваться, обязательно нужны понятные долговременные приоритеты государственной политики в этой области, инструменты поддержки бизнеса, благоприятный предпринимательский климат и поощрение конкуренции».
Один из возможных путей импортозамещения — «шаг назад», когда для освоения выпуска того, что раньше покупали за границей, компании начинают с использования технологий вчерашнего дня. А потом понемногу начинают переходить на более современный уровень. Из-за этого особенно важным становится вопрос: а не потеряем ли мы в качестве, если начнем выпускать тот или иной товар сами.
«Мы не можем позволить себе сбоев и компромиссов в качестве продукции, — соглашается президент “Деловой России” Алексей Репик. — Лучшая гарантия качества — требовательность и строгий запрос потребителя, производители должны чувствовать обратную связь. Нам сейчас критически важно продолжать искать технологические решения, развивать сервисы для бизнеса. Это создаст хороший инвестиционный климат и позволит привлечь инвестиции».
Правда, остается вопрос: а на каком оборудовании мы будем шить для себя одежду, делать колбасу или штамповать кузова автомобилей. Пока крупным компаниям удалось так или иначе заместить только треть оборудования покинувших страну западных компаний, признается вице-президент РСПП Мария Глухова. Да и то на 40% — дружественным импортом. Но тут ведь никто не знает, как завтра изменится геополитическая ситуация и не станет ли недавний товарищ — очередным «весьма вероятным противником».
У нашего самостоятельного импортозамещения есть одна неприятная особенность, рассказывает Симачев. Зачастую компаниям удается наладить в России выпуск довольно сложных устройств и механизмов, однако лишь на 99%. Остается какая-то одна небольшая, но очень важная деталь, без которой вся конструкция представляет ценность лишь как музейный макет. Часто это происходит в отраслях, где была высокая степень локализации производства западных компаний в России. Но пока работали под руководством их менеджеров, никто не успел освоить, заметить, подсмотреть, как делать какой-то узел или агрегат, как заворачивать хитрый болтик. А теперь спросить не у кого — мистеры отбыли восвояси, надо разбираться самим, но не получается.
Большие проблемы с микроэлектроникой, интеллектуальной начинкой продукции, подтверждает главный экономист ВЭБ.РФ Андрей Клепач. Поиск и создание таких компонентов зачастую становится чуть ли не большей проблемой, чем привлечение выгодного финансирования. Там более льготными кредитами институты развития бизнес снабжают исправно. Их, конечно, тоже надо отдавать, но с куда более щадящими процентами.
Кроме «неукоренившихся технологий» есть и еще одна проблема — остро не хватает людей. Дефицит трудовых ресурсов приводит к тому, что реализовывать многие проекты просто некому. До сих пор более востребованными и привлекательными были другие профессии, и в производстве просто не хватает грамотных людей. Причем ситуация могла бы быть еще сложнее, но мы успели ко многому подготовиться заранее, считает Широв.
«Импортозамещение в России началось еще в 2004-2005 годах, мы многое успели сделать, если бы в 2014 году мы получили тот же объем санкций, с которым столкнулись сейчас, в стране был бы дефицит продовольствия, товаров — мы бы даже оплату за поставки или покупки не смогли провести без Системы быстрых платежей и “Мира”, — говорит он. — Сельское хозяйство перестроилось, вопрос продовольственной безопасности сейчас не стоит. Теперь дело за промышленностью. Зависимость от импорта все равно огромная, быстро от нее не избавишься. Но делать это стоит: чем меньше мы закупаем за рубежом, тем больше в стране денег, они не вымываются в пользу мировых корпораций, которые как ледокол проламываются на любые рынки со своими товарами. У нас пока нет своих General Motors или General Electric, нет отечественного аналога Samsung. Кстати, эти функции на себя могли бы взять наши энергетические гиганты. Им все равно придется перестраивать свой бизнес как минимум в связи с климатической повесткой и изменением отношения в мире к энергии. Такой вариант диверсификации для них вполне возможен».
Внутренний рынок России обеспечиваем мы — 146 млн потребителей, — этого вполне достаточно, чтобы бизнес начал развиваться, а потом, когда появятся достойные товары, их можно будет продавать и за границу, считают эксперты. Сейчас отечественным предпринимателям выгоднее и проще реализовывать свою продукцию дома — тут они как минимум не сталкиваются с трудностями при проведении расчетов. Когда же придет время покорять мир, в этом им должно будет помочь государство. Как минимум, наладить платежную инфраструктуру для международной торговли.
