«Сбер» будет единственным владельцем Rambler. В прошлом году банк стал акционером холдинга — в обмен на инвестиции он получил долю в 46,5%. Теперь «Сбер» выкупает у бизнесмена Александра Мамута оставшиеся 45% доли в Rambler Group. Помимо портала Rambler, в холдинг входит онлайн-кинотеатр Okko, СМИ Lenta.ru и Gazeta.ru.
Недавно стало известно, что «Сбер» вместе с Группой компаний «Р-Фарм» собирается купить «Еаптеку», после чего банк сможет стать лидирующим игроком на рынке онлайн-продаж медицинских препаратов.
Присутствие в фармацевтической индустрии наращивает и АФК «Система» — инвестиционная компания собирается объединить все свои фарм-активы в отдельную группу.
А буквально недавно «Яндекс» собирался купить крупнейший по количеству клиентов банк — «Тинькофф». Сделка сорвалась, но и без «Тинькофф» IT-корпорация поглотила десятки компаний.
Крупнейшие банки, инвестиционные холдинги и IT-корпорации России создают собственные экосистемы, постепенно подминая под себя бизнесы поменьше. Похожий сценарий произошел в 1950-х годах в Южной Корее, когда в стране стали появляться чеболи — конгломераты, объединяющие формально самостоятельные фирмы, но находящиеся в собственности и под финансовым контролем корпораций или определенных семей.
Могут ли аналоги чеболей возникнуть в России, АиФ.ru рассказал президент Русско-Азиатского союза промышленников и предпринимателей Виталий Манкевич.
Как распознать чеболи
Чеболи — это, во-первых, крупные компании семейного типа. Во-вторых, это частные компании. В-третьих, они получают привилегии от государства. В-четвертых, бизнес чеболей растет как вверх, так и вширь: вертикальная и горизонтальная интеграция — это также важная характеристика.
«Экономика Южной Кореи в определенном историческом отрезке очень тесно связана с чеболями — это основной источник экономического роста страны. Страна сделала ставку на ведущие семьи и помогла им стать транснациональными корпорациями за счет государственных кредитов и очень активной поддержки на внешних рынках. Корейские компании ограничены в собственной ликвидности, практически все ресурсы на внешнюю экспансию являются заемными и аффилированными с государством», — поясняет Виталий Манкевич.
Если посмотреть на «Сбер», то он соответствует только второй из четырех характеристик чеболей. То, что делает банк — это общие тенденции современного капитализма: рост монополизации и развитие платформенности, говорит эксперт. Он напоминает, что в настоящее время в мире наблюдается тенденция по созданию экосистем, бизнес которых строится именно на продажах. Google, Apple, Amazon — это те платформы, которые зарабатывают на этом. Бизнес «Сбера» скорее ближе к этой модели.
«”Яндекс” соответствует двум-трем показателям, вопрос особой поддержки со стороны государства является спорным, но тенденции развития Яндекса также в большей степени соответствуют западным IT-компаниям, чем корейским чеболям», — говорит Манкевич.
По его словам, в большей степени на чеболи похож ВТБ, поскольку он развивается не как IT-платформа для продаж, а как традиционная финансово-промышленная группа. У ВТБ есть или были доли в «Бургер кинге рус», «Объединенной зерновой компании», «Магните», ряде других бизнесов. Такая конгломератная стратегия больше подходит под описание чеболей.
«Еще ближе к понятию чеболей “Альфа-Групп” и АФК “Система”. Это традиционные конгломераты. В АФК, например, есть все: от фармацевтического бизнеса до деревообработки, от сельского хозяйства до венчурных инвестиций, от электронной торговли до недвижимости, от медицины до телекоммуникаций. Это финансово-промышленная группа, которая также близка к семейственности. Дети Владимира Евтушенкова работают в “Системе”. Сын работал в девелоперской “дочке”, а теперь является вице-президентом компании, дочь — в МТС. С этой точки зрения АФК является самым явным кандидатом на роль российского чеболя», — рассказывает Манкевич.
Что касается «Альфа-Групп», в отличие от АФК «Система», в акционерном капитале консорциума есть три ключевые семьи, дети в управление не вовлечены, при этом холдинг является конгломератом, в котором есть телеком, ритейл, банкинг, страхование и т. д.
Чеболизация: это хорошо или плохо?
То, что крупные игроки скупают более мелких, является обыкновенной монополизацией. С точки зрения экономики это не очень хорошо. Приведем простой пример с кешбэком: то, что банки предлагают клиентам привлекательные условия — это как раз результат высокой конкуренции в секторе. Дело в том, что финансовые организации конкурируют между собой, а банковские карты конкурируют с наличными деньгами.
«Если бы у нас было два-три банка, то у нас бы не было таких щедрых условий для клиентов. <...> Чеболизация и монополизация — это ухудшение условий для клиентов в долгосрочной перспективе. Остается надеяться, что на рынке экосистем, кроме Сбера-Mail.ru и Yandex-TCS, появится третий и, может, даже четвертый игрок в лице АФК-МТС или Beeline-Альфа банк, которые будут держать рынок в тонусе и поддерживать конкуренцию», — резюмирует Виталий Манкевич.
