Почему неравенство в доходах и возможностях стало самой острой проблемой нашей страны? «АиФ» задал этот вопрос директору Института социоэкономики Московского финансово-юридического университета Александру Бузгалину.
Разве миллионер талантливее учителя?
Алексей Макурин, «АиФ»: — В ходе обсуждения поправок в Конституцию РФ уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова предложила закрепить принцип социальной справедливости во вступительной части Основного закона. Но в нём и без того указано, что Россия — социальное государство. Почему эта декларация плохо работает?
Александр Бузгалин: — Потому что богатствами страны распоряжается не народ, а чиновники и корпорации. Самые большие доходы Россия получает от использования своих недр, которые формально принадлежат государству. Но компании, которые разрабатывают месторождения, отдают ему далеко не всю ренту, извлекаемую в результате продажи нефти, газа и руд. А та часть, которая через налоговую систему всё же поступает в бюджет, в значительной степени тратится не на нужды общества, а на потребности бюрократического аппарата.
При этом как в частных, так и в государственных сырьевых компаниях разрыв между заработками рядовых сотрудников и руководителей достигает многих сотен, а то и тысяч раз! Но это не означает, что последние в сотни раз трудолюбивее и талантливее. Современные миллионеры и миллиардеры точно так же, как во времена Маркса, обирают подчинённых. А потом платят со своих доходов налог по такой же 13%-ной налоговой ставке, что рабочие и учителя с заработками в 20–30 тыс. руб.
— По официальной статистике, средний доход 10% самых обездоленных и 10% самых состоятельных жителей России отличается в 15–16 раз. И за последние пять лет чувство несправедливости у многих усилилось. Почему?
— Потому что в результате недавнего кризиса бедные потеряли надежду на лучшую жизнь, представители среднего класса стали беднее, а богатые увеличили свои состояния несмотря ни на что. Люди видят такое и недоумевают. Ведь все высокооплачиваемые менеджеры и чиновники не могут обеспечить экономике страны рост выше 1,5% в год! Почему они рассуждают о том, что в России низкая производительность труда, а сами не могут дать нужный результат? Почему они начинают реформы, требующие затягивать пояса, а сами покупают роскошные квартиры и виллы? К тому же есть с чем сравнить. В Европе низкооплачиваемые по европейским стандартам работники вообще не платят подоходный налог (в Норвегии в 2020 г. — с суммы до 15 067 крон, или 110 тыс. руб., в месяц), а самые высокие заработки и спекулятивные доходы облагаются НДФЛ по ставкам в 40–60%.
Призрак новой революции
— Однако неравенство стимулирует конкуренцию, даёт важные ориентиры — к чему стремиться, чтобы стать успешнее, совершеннее. Разве не так?
— Всё должно быть в меру. Человек не должен превращаться ни в животное, погибающее от голода, ни в паразита, умирающего от обжорства. Общественное признание и высокая оценка большого таланта (в том числе материальная) — это одно. Такое неравенство возможно и необходимо для развития общества. Но неравенство, связанное с присвоением прибавочной стоимости, а особенно ренты, и финансовыми спекуляциями, тормозит развитие, уводит в сторону от прогресса.
— Чем это опасно?
— Люди каждый день убеждаются: от трудов праведных не наживёшь палат каменных. И те, что не имеют социальной защиты, не видят перспективы, инстинктивно начинают искать сильную руку, на которую можно опереться. Падает ценность труда и человека труда, личной предпринимательской инициативы и реальных демократических свобод. Расширяется база для усиления национализма, фашизма, религиозного фундаментализма и мракобесов всех мастей. Мир рискует зайти в тупик, из которого, как 100 лет назад, будет только один выход — революция. Если её движущей силой будут учителя и инженеры, рабочие и врачи — она будет по преимуществу созидательной. А если лопнет терпение у безработных, временно занятых и других людей с неустойчивым социальным положением, то это будет бунт, чреватый новым фашизмом.
Рыба и удочка
— Но ведь есть немало людей, пробившихся наверх с самых низов. Многие российские миллионеры в юности разгружали вагоны.
— У либералов есть любимый лозунг: нет бедных, есть ленивые. Но у историй успеха тридцатилетней давности сегодня мало шансов на повторение. Если человек, вступающий в жизнь, погружен в загнивающее болото, он из него может вырваться только чудом. Он для этого должен быть супергероем круче, чем Шварценеггер.
— А ещё говорят: лучше дать человеку не рыбу, а удочку, и он сам себе рыбки наловит.
— И это миф. Современный капитализм — это не тот первозданный мир, в морях и реках которого изобилие «рыбы». Все водоёмы поделены между собственниками и чиновниками, и за их ресурсы идёт жёсткая конкуренция. А хорошая «удочка» — дорогое приспособление. Даже для того, чтобы в такси нормально зарабатывать, важно иметь не старенькую «Ладу», а иномарку стоимостью больше миллиона рублей.
Но самое главное: чтобы становиться успешнее, нужно иметь хорошее образование. Те, кто вступал в жизнь в 1980—1990-е гг., получили его бесплатно ещё в советских институтах. А сегодня у сына топ-менеджера из Москвы и тракториста из деревни Гадюкино несоизмеримые стартовые возможности. Первого учат «ловить» лучшие тренеры. А второму для начала нужно просто дать «рыбы», чтобы он не думал об обеде на каждый день. Речь об эффективной финансовой господдержке малообеспеченных семей, об общедоступном образовании и бесплатной медицине. Всё это есть в странах, где вся сырьевая рента поступает на развитие общества и где работает прогрессивный подоходный налог. Но Россия к ним не относится.
Или апатия, или развитие
— Что в результате теряет страна?
— Когда люди не видят возможности подняться по социальной лестнице, общество погружается в апатию, теряет мотивацию к инновационному развитию, экономическому росту. И наоборот, более успешны страны, где хорошо работают социальные лифты, где можно достойно жить, работая в разных сферах — образовании, науке, обрабатывающей индустрии, а не только в сырьевых корпорациях и банках. В странах Скандинавии меньше всего на душу населения чиновников, полицейских, уголовников, но больше учителей, врачей, соцработников и выше уровень инноваций.
Есть старая дилемма рыночной экономики: или социальная справедливость — или экономическая эффективность. Почему так считается? Потому что под справедливостью подразумевается просто перераспределение богатства — забрать деньги у одних и дать блага другим. Но равенство в современном мире — это прежде всего равенство возможностей, позволяющее максимальному количеству людей работать интересно и с максимальной отдачей для общества. Именно творческий потенциал человека — главная производительная сила современной экономики. И в этой ситуации социальная справедливость становится базой всего общественного развития. Для экономики феодализма было достаточно, чтобы один крестьянин из тысячи поднялся наверх и стал рыцарем. Для индустриального капитализма было достаточно, чтобы один человек из ста стал предпринимателем. Но для сегодняшней экономики, основанной на высоких технологиях, нужно, чтобы раскрыть свой талант и стать успешнее могло большинство, а в перспективе — каждый.
