Потери российского бюджета из-за падения нефтяных котировок могут составить 331 млрд рублей в следующем году. Такую неутешительную оценку дала глава Счетной палаты РФ Татьяна Голикова.
При этом премьер-министр Дмитрий Медведев не исключает, что властям придётся корректировать бюджет на 2015 год.
«Если будут меняться существенно экономические условия, нам придётся пересматривать и сценарные условия (социально-экономического развития), и в конечном счёте принимать решения и по бюджету», — заявил глава правительства в интервью российским телеканалам в прямом эфире.
Медведев отметил неблагоприятную тенденцию на мировом нефтяном рынке — если год назад баррель нефти стоил 110–115 долларов, то сейчас он подешевел до 65–70 долларов.
«Иными словами, цена изменилась в два раза. <…> Это привело к целому ряду существенных последствий, прежде всего связанных с курсом рубля», — добавил премьер.
Более половины бюджетных доходов России приходятся на нефтегазовый сектор. Понятно, что чем ниже будут котировки «чёрного золота», тем больше шансов, что дефицит бюджета не уложится в прогнозируемые рамки.
Член комитета Совета Федерации по бюджету и финансовым рынкам Олег Казаковцев рассказал АиФ.ru, что ждёт российскую экономику в обозримом будушем.
— Олег Александрович, сегодня большинство экспертов едины во мнении — бюджет на 2015 год нереалистичен. И уже глава правительства заговорил о коррекции главного финансового инструмента страны…
— К сожалению, чудес не бывает. Принятый нами бюджет на 2015 год активно критикуют: часть критики обоснованная, часть — не очень. Единогласное одобрение Советом Федерации бюджета, естественно, не означает, что все согласны с составом доходов, с распределением расходов. Доходов всегда хочется больше, да и расходы на определённые статьи неплохо было бы увеличить…
— На что именно, по вашему мнению, должны быть увеличены расходы?
— Ещё на парламентских слушаниях, предварявших обсуждение бюджета на заседании Совета Федерации, меня удивило то внимание, которое уделяется мировым ценам на нефть. Всем известно, что наш бюджет традиционно зависит от этих цен, но людей, работающих на земле, это раздражает. Хотелось бы, чтобы страна наша зависела ещё от чего-то: у нас есть и другое производство, много делается по импортозамещению. В одобренном бюджете на сельское хозяйство выделены дополнительные средства, но аграрии всё равно полагают, что их недостаточно.
Люди в регионах готовы работать на импортозамещение, но они хотели бы иметь гарантии, что это – надолго, что производители отечественной продукции не окажутся внакладе. Например, сейчас 50 % говядины в страну ввозится из-за рубежа, за один год невозможно эту ситуацию кардинально изменить. Но тем, кто сегодня займётся решением данной проблемы, надо быть уверенными, что завтра они смогут свою говядину реализовать. Что не пойдёт на наш рынок мороженое мясо из Латинской Америки и не собьёт цены до минимума. Люди хотят постоянства — и в «правилах игры», и в долгосрочных целях.
В бюджете на 2015 год существенно увеличены расходы на оборону. Это связано и с международной обстановкой, и с тем, что отрасль эта годами была недофинансирована. Предприятия работали, но финансирование не позволяло им развиваться. Например, в Перми мы смотрели производство авиационных двигателей, где разрабатывается ПД-14, который будет на уровне мировых аналогов. Здесь применяется уникальная технология производства титановых лопаток, используемых внутри двигателя. Такие высокие технологии без поддержки государства, естественно, развиваться не могут.
Средства, вкладываемые в оборону, имеют и серьёзный кумулятивный эффект, так как военная промышленность даёт много рабочих мест, возвращая тем самым через зарплаты налоги в бюджет. Кроме того, эти деньги идут на развитие технологий, которые находят применение не только в военной сфере, но и в гражданской.
— Из-за дешевеющей нефти российская валюта за считанные месяцы опустилась более чем на 50 % к евро и доллару. Последние годы то и дело звучали призывы и обещания слезть с нефтегазовой иглы, но каких-то серьёзных шагов предпринято не было. Сможет ли нынешний обвал «чёрного золота» стать переломным моментом для реформирования нашей экономики?
— Когда мы говорим о зависимости российской экономики от нефти, то надо понимать и ещё один аспект: деньги от продажи нефти мы тратили на потребление, на товары. А товары, которые поступали из-за границы, кроме таможенных сборов, ничего бюджету не дают — добавленной стоимости они не имеют, технологии наши не развивают, рабочих мест не прибавляют.
Сейчас все спрашивают: плохо или хорошо то, что случилось с валютой. Я отвечаю так: как для потребителя, для меня это плохо, но, с другой стороны, надо понимать, что на доходы от нефтедолларов мы жили даже слишком беззаботно, не решая насущные проблемы. Теперь же придётся задуматься — и о повышении производительности труда, и об улучшении эффективности расходования бюджетных средств, о многочисленных госпрограммах, которые по итогам 2014 года не освоили выделенные на них средства, об изыскании дополнительных резервов. Это задачи общие — и законодательной власти, и исполнительной. Время требует более жёсткого контроля над расходованием государственных средств, появления кадровых лифтов, видимо, ряда кадровых перестановок. Если люди не справляются с поставленной задачей, то необходимо менять кадры. Для экономики нужен эффект сегодня. Не надо бояться делегировать полномочия, но при этом необходимо жёстко контролировать результаты. Растягивать проекты по времени сегодня ни для страны, ни для бюджета недопустимо.
— По вашей оценке, нефть отыграется?
— Я не думаю, что мы можем рассчитывать на существенное подорожание нефти в ближайшем будущем. Надо учиться жить в таких условиях, которые сложились на сегодняшний день, — жить экономно. Надо понимать, что многие статьи бюджета нуждаются в оптимизации для достижения большей эффективности российской экономики в целом.
— А какими вам видятся риски наполнения доходной части бюджета, учитывая, что цены на нефть не вернутся в комфортное для России русло?
— Министерство финансов, как могло, пыталось приблизить бюджет к действительности, и всё же он получился слегка оптимистичным. Риски есть. Особенно в отношении наполнения доходной части. Основная опасность в том, что из-за падения цен на нефть бюджет недополучит порядка 500 млрд рублей, ведь заложена-то была цена в 100 долларов за баррель.
Поэтому нас ждут непопулярные меры — может передвинуться дорожная карта по повышению зарплат: в бюджете на 2017–2018 заложено повышение зарплаты на сумму инфляции в 5,5 %. Но инфляция в 2014 году уже существенно выше — порядка 8,5 %. А стоимость потребительской корзины растёт ещё большими темпами. Есть вероятность, что в следующем году ещё поднимется цена на ЖКХ. Основной удар придётся на граждан с самым низким уровнем зарплат.
Здесь очень важно, чтобы все взятые государством на себя социальные обязательства были исполнены и на федеральном, и на региональном уровне. Пенсии в любом случае будут увеличены — и социальные, и по старости. Утверждён бюджет Фонда обязательного социального страхования, который также обязательно будет исполнен. Кстати, расходы увеличены — будет бесплатно оказываться и высокотехнологичная медицинская помощь.
— Если проблемы возникают у федерального бюджета, то что же ждёт региональные бюджеты?
— В региональных бюджетах также записано достаточно много социальных выплат и гарантий. От региона к региону они, конечно, различаются, но есть везде. Сегодня, когда все мы «поджимаем поясок», надо внимательнее отнестись к адресности социальных выплат. Нередки случаи, когда люди с высокими доходами пользуются социальными выплатами, хотя особо в них и не нуждаются. Моё мнение — надо максимально персонифицировать все социальные выплаты. Необходимо, чтобы люди понимали, что социальные выплаты предназначены малоимущим, реально нуждающимся в помощи. Здоровые трудоспособные люди должны трудиться, отказываться от патерналистских отношений с государством.
Большая часть региональных бюджетов формируется за счёт НДФЛ. Но большая часть активно работающего населения не платит ни НДФЛ, ни взносы в социальные фонды. И получается, что те, кто работает и платит все налоги, тащат их на своём горбу. А ведь речь идёт о миллионах людей! Поэтому я за максимальную персонификацию — должны быть базы данных, чтобы и сам человек понимал, и его соседи видели, что этот гражданин изымает деньги у государства. Это, по-моему, тоже резерв наполнения как региональных бюджетов, так и внебюджетных фондов.
Если доходов бюджета не хватит на все запланированные расходы, отдельные статьи бюджета могут быть сокращены. Секвестрировано может быть практически всё, кроме гарантированных социальных выплат и первоочередных трат. Это, например, финансирование госпрограмм, капитального строительства. Идут разговоры о том, что Минфин предполагает для замещения краткосрочных кассовых разрывов выпуск государственных ценных бумаг типа ГКО для привлечения денег у банков или населения. Я не вижу в этом ничего страшного: закредитованность федерального бюджета сейчас невысока, режим заимствований планируется применять краткосрочный. Никаких проблем тут нет — в разумных пределах это вполне нормально.
— Есть ли вероятность намеренной девальвации рубля для заполнения «прорех» в бюджете?
— Не думаю. Валютный курс и бюджет напрямую не связаны, поэтому никакой намеренной девальвации рубля не будет. Подобные действия не помогут наполнить бюджет, а только раскрутят инфляцию, останавливать которую всегда очень сложно.
Центробанк, отпуская рубль в «свободное плавание», предпринял абсолютно верный шаг для сохранения золотовалютных резервов страны. Но эти мероприятия надо было проводить поэтапно, начиная, возможно, с 2012 года, чтобы экономика приспособилась к изменяющимся условиям. Как потребитель я, конечно, расстроен из-за повышения цен, но как экономист понимаю, что есть реформы, осуществлять которые необходимо.
