Как диктуют цены?
Соглашение правительства с нефтяными компаниями о заморозке цен на бензин до конца марта 2019 года, по идее, должно было успокоить общество. Однако ему, похоже, не очень обрадовались так называемые независимые сети АЗС, начавшие противостояние с ВИНКами — вертикально интегрированными компаниями.
Из ряда регионов раздаются громкие заявления независимых, обвиняющих крупный бизнес в искусственном создании дефицита нефтепродуктов и завышении оптовых цен.
Глава «Роснефти» Игорь Сечин, очевидно выражая мнение, схожее у всех нефтекомпаний, заявил: ситуация ровно обратная. Свою позицию он изложил сегодня в интервью «Ъ FM».
По его подсчётам, доля рынка у независимых — не больше 30%, хотя они и провозглашают 60%. А 70% — за ВИНКами. «Но эти 30% как раз и влияют на ценообразование, потому что их поддерживает Федеральная антимонопольная служба, — поясняет Сечин. — Если мы даем цену ниже, то сразу попадаем на антимонопольное разбирательство — значит, вынуждены даже поднимать цену».
В пример он привёл один из регионов — у «Роснефти» там 6 АЗС, а всего работает 300. «Ценообразование идёт по следующей формуле: есть две монопольные структуры, которые диктуют цены, а также ещё десяток посредников с различными названиями (я не все их помню даже), но с тем же собственником, что и в сетях, — рассказал глава крупнейшей российской НК. — То есть это цепочка посреднических структур, которые формируют цену и транслируют её уже на сети. Поразительная вещь!»
И сделки на бирже, по его словам, происходят в интересах только этих компаний: «Вот, например, в Приморском крае есть огромная компания, которая называется „Октан“. У неё формально с десяток заправок, и владелец сети на всех углах кричит о том, что вертикально интегрированные компании душат частный бизнес и так далее, а на самом деле именно он формирует ценообразование в регионе».
Над чем работать до 31 марта?
Обвинения в адрес ВИНКов в том, что они «выдавливают» с рынка маленьких коллег, цепляются за тенденцию, которая проявляется во всём мире: розничные сети всё больше привязываются к НПЗ.
«Но при этом у нас сложилась конструкция, когда в отдельных регионах формируются монопольные структуры с устоявшейся схемой поставок, которые нацелены на увеличение стоимости. И даже вертикально интегрированные компании в соответствии с антимонопольным законодательством вынуждены подстраиваться. «Но мы сейчас с этим будем разбираться очень серьезно», — сказал Игорь Сечин.
Он уверен: важно сохранить рыночное ценообразование. А данный соглашением с правительством временной отрезок — до 31 марта использовать для подготовки универсальных и действенных решений, чтобы не приходилось впредь «включать» ручное управление.
«Универсальные решения должны быть связаны с плавающим акцизом, с переносом акциза с НПЗ на колонку, что позволит и бороться с контрафактом и перевести этот налог на потребителя, а не на заводы», — пояснил Сечин.
Кроме того, важно реализовать предложение «Роснефти» касательно справедливого распределения нагрузки по обеспечению внутреннего рынка.
«Мы добываем примерно 520 млн тонн нефти в год в стране. Мы абсолютно точно понимаем задачу, которую ставит президент страны: наполнить розничный рынок доступным и экономически обоснованным по цене топливом. Что это значит? Мы потребляем 90 млн т нефтепродуктов. Это как раз и есть 17,5% от общего количества добычи. Значит, если наполним рынок этим объёмом, то никакого риска дефицита не будет. Это самое главное. Больше того, если рынок будет заполнен, то, вероятно, и цена снизится, потому что не будет рисков дефицита, правильно? Вот над этим и надо работать», — сказал он.
При этом глава «Роснефти» подчеркнул, что его компания готова работать в любых условиях — и при новых санкциях, и при цене на нефть ниже 50 долл. за баррель. Она управляет рисками.
Что думают эксперты?
Генеральный директор Центра политической информации Алексей Мухин:
— Любопытно, что в Приморском крае частные сети закупают в 4, а то и 5 раз больше, чем могут реализовать. А когда закупаемые объёмы настолько превышают потребности, это означает, что мы имеем дело с классическими перекупщиками и спекулянтами, тесно связанными к тому же с местными властями.
С их помощью частные владельцы АЗС пытаются пролоббировать не только снижение оптовых цен, но и производство низкооктанового бензина АИ-80, который ВИНКи давно уже не продают и не производят, — чтобы под видом этого топлива продавать свой суррогат. Ведь достаточно получить мелкую партию сертифицированного бензина, чтобы иметь прикрытие для больших партий суррогатного топлива, которое производится на «левых» НПЗ.
На самом деле, требования-то очень простые: по возможности, оставьте нас в покое с проверками, сертификацией, акцизами и позвольте бесконтрольно повышать цены для конечных потребителей.
В свою очередь, ВИНКи, которые готовы некоторое время даже работать себе в убыток, давно пытаются унифицировать правила игры на розничном топливном рынке, предлагая различные варианты взаимовыгодных условий ведения бизнеса для всех.
На бирже, к сожалению, ситуация далека от идеальной. Инвестиционно-финансовая компания «Солид», крупнейший брокер, закупает около 30% нефтепродуктов и перепродает их. По сути, это не запрещено, но это и есть спекулятивные операции, которые формируют ценовой фон. Непрозрачная структура биржи позволяет не раскрывать информацию о сделках, чем и пользуются недобросовестные участники рынка. Под прикрытием биржевой торговли они осуществляют договорные сделки, увеличивают количество спекулятивных операций и значительно удлиняют цепочку посредников, что в результате накручивает цену для конечного потребителя.
Никита Кричевский, экономист:
Кризисная ситуация на топливном рынке возникла не сегодня. Это нарыв, который созревал не один год. До поры до времени ВИНКи терпели эту ситуацию. Но в тот момент, когда так называемые независимые АЗС откровенно закусили удила и начали изображать из себя «униженных и оскорбленных», при том, что большинство из них являются по большому счету обычными спекулянтами, терпение ВИНКов, наконец, закончилось. Крупные компании вскрыли этот старый нарыв, обратив внимание общественности на то, что на бирже и региональных рынках бал правят перекупщики, формирующие посреднические цепочки и продающие колоссальные объемы нефтепродуктов своим аффилированным структурам. Эти недобросовестные компании попросту решили нагреться на топливном кризисе, используя создавшуюся ситуацию для получения сверхприбыли, руководствуясь классическим «маловато будет».
Что же касается биржевого рынка моторного топлива, здесь сформировался пул компаний — трейдеров, скупающих более 80% топлива, выставляемого на торги. Такая значительная доля обусловлена наличием большого количества спекулятивных сделок, позволяющих недобросовестным участникам рынка влиять на ход торгов, стимулируя ажиотаж и рост биржевых цен. Доля таких сделок в ходе основной торговой сессии только за один день может достигать 40-50%. При этом ценовые всплески на бирже, стимулируемые спекулятивными операциями, транслируются по цепочке в мелкооптовый и розничный сегмент, оказывая крайне негативное влияние на рынок.
Рустам Танкаев, гендиректор компании «Инфотэк-терминал», ведущий эксперт Союза нефтегазопромышленников России:
«После того, как вся проблема с неликвидностью бензинового рынка была переложена на плечи вертикально интегрированных компаний, в первую очередь, „Роснефти“, конечно же нашлись люди и компании, которые вот эту самую прибыль утраченную решили присвоить себе. Это, безусловно, не рыночный ход, это несправедливо и чрезвычайно неприятно нефтяным компаниям, потому что они оказываются заложниками очень сложной рыночной ситуации, они работают себе в убыток. В то же время компании-посредники, компании-реализаторы забирают на себя прибыль и ожидания потребителей, что цены будут расти. В результате получается ситуация, которую необходимо как-то решать. При этом Федеральная антимонопольная служба парадоксальным образом становится на сторону этих нехороших людей, скажем так. Эта картина временная, ее следовало ожидать, есть несколько способов, которыми эти участники рынка получают свою сверхприбыль. Первый способ: партии многократно перепродаются, они первично покупают на бирже по фиксированной цене, установленной соглашением, нефтепродукты, то есть бензин и дизельное топливо для дальнейшей продажи. Потом они перепродают, причем перепродают во многих случаях сами себе по несколько раз. В итоге по завышенной цене это все уходит на реализацию, на АЗС. Страдает население, страдают и вертикально интегрированные нефтяные компании».
