Николай Дроздов, телеведущий
Но я помню её совсем другой. Я родился в предвоенные годы, жил здесь в годы войны. Тогда у Москвы было напряжённое, грустное и героическое лицо.
Те самые торговцы, которые продавали семечки, пирожки, мясо, исчезли с улиц. Толпы не выходили, чтобы наняться на работу. Было не до улыбок и не до приключений. Всё в то время было направлено на работу для фронта. Все, кто находился в городе, забыли, что такое полные прилавки товаров, они готовы были и дальше недоедать, только бы отвоевать свою землю. Мы, конечно, не голодали, как в Ленинграде, но на улицах тоже стояли очереди в специальные пункты, где каждому выдавался паёк хлеба в обмен на карточки. Вот такая была «торговля» в то время.
Кстати, как раз в те времена была одна профессия, которую уже вряд ли кто-то вспомнит. Ходил такой человек - у него была здоровая точилка на треноге, сверху - диски, которые он крутил с помощью педали, как на швейной машинке. Когда он появлялся в каком-нибудь дворе и кричал: «Точу ножи, ножницы!» - все жители выбегали к нему со всевозможными острыми предметами.
Сегодня нет точильщиков ножей, нет очередей за хлебом, у Москвы совсем другое лицо, но оно тоже красивое. Не надо говорить, что раньше было лучше. Просто раньше было по-другому.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
Неприкаянные «возвращенцы». Граждане Средней Азии никому не нужны на родине 
Хозяйка Ясной Поляны. По следам графини Толстой 
Национальные «фокусы»: какие народы жили в Москве 100 лет назад и чем занимались? 
С «кировцем» по Кировской. Как живёт родина дымковской игрушки 
В российской глухомани раскрутили успешный туристический бизнес 
