Георгий Бовт, политолог:
Чтобы в этом разобраться, попытаемся структурировать беженцев по группам.
Первая группа – это так называемая элита страны. «Так называемая» потому, что речь идет о представителях крупного бизнеса и государственных чиновниках высокого уровня, которые разбогатели недавно (часто они и госчиновники, и бизнесмены в одном лице). В тех странах, где представители этой элиты обычно обустраиваются, элитой принято признавать обладателей «медленных денег», то есть тех, кто богател из поколения в поколение. В некоторых солидных салонах по продаже предметов сверхроскоши и обслуживать не станут «выскочек», то есть, богатых в первом поколении. И в старинные аристократические дома, как правило, не приглашают на чаепитие представителей новой российской элиты, на что наши люди сильно обижаются. Один из них как-то жаловался, что в снобистском городе Лондоне его и его жену много лет никуда не приглашают, будто чумных. Но когда приехал его простой деревенский отец в гости к богатому сыну, то стали звать старика наперебой на всякие файф о клоки, «потому, видите ли, что он воевал с фашистами, а я для них не человек»…
Эти чиновники-бизнесмены, кстати, официально никуда не эмигрируют. Просто их семьи обычно живут в Европе, а они продолжают работать в России на благо народа фактически вахтовым методом. И черт бы с ними, но и тратятся на обустройство они тоже не у нас, вывозя ежегодно из страны по самым сверхскромным подсчетам не менее 50 млрд долл. Примерно 35–40% частных активов россиян хранится в офшорах. Для США эта доля не превышает 2%, для Европы – 10%.
Эту проблему заметила уже и власть. Недавно на представительном форуме политики и бизнесмены живо обсуждали то, как плохо, что редкий высокий чиновник не вывез уже семью за рубеж. Даже предлагали в запале законом запретить это госслужащим. Местный начальник территории тоже поддакивал и гневался, при этом все присутствующие знали, что его семья уже русский язык забывает в своем доме в самом сердце Европы…
Вторая группа переселенцев – представители малого и среднего бизнеса.
Политолог Марк Урнов недавно говорил, что усиливается «тенденция бегства бизнеса за рубеж. Уезжают самые образованные и честолюбивые. Из Красноярского края идет эмиграция в Китай, где дают три года налоговых каникул. Из Перми – в США»... Но и к нам приезжают китайцы, так что это не внушает опасений, тем более, что малый бизнес шлет деньги родне в Россию, а потом и квартиры здесь покупает. К тому же, можно и налоги снизить до разумного уровня, если в этом причина эмиграции.
Третья группа – представители среднего класса предпенсионного возраста, которые решают скоротать старость где-нибудь в итальянском захолустье, где солнца больше и жизнь раз в пять дешевле. Это тоже не опасно для страны в целом.
Настоящая угроза – в четвертой группе. Десятки тысяч молодых россиян едут за рубеж поработать месяц-другой официантами или продавцами. В любом, к примеру, городе США надо сильно постараться, чтобы найти закусочную или магазинчик, в котором не работает российская девчонка или наш паренек. Они не деньги прятать сюда приехали (чаще из глубинки и из небогатых семей), и не от суровых налогов спасаются (не владеют ни крупным, ни самым маленьким бизнесом), и не по политическим мотивам поехали (их, естественно, больше интересуют танцы). Все они примерно пополам делятся на две части. Одни, заработав и прибарахлившись, возвращаются домой. Другие же изыскивают возможность остаться учиться, используя одну из сотен программ помощи студентам. Вот такой происходит естественный отбор.
По официальным данным, каждый год учиться за границу уезжают от 20 до 30 тысяч человек. На самом деле таких больше, просто многие никак не фиксируют внимание официальных органов и в России, и за рубежом на своем пребывании в стране.
Почему уезжают? Потому, что обычный инженер в тех же США может рассчитывать на неплохую карьеру и обеспеченную жизнь, что молодым людям представляется почти немыслимым в России. У нас самый высокий конкурс наблюдается при поступлении на факультеты госуправления, но не все же хотят быть непременно госчиновниками. Некоторые юноши и девушки не прочь попробовать стать биологами, химиками или конструкторами. Вот за реализацией таких наивных в нынешней жестокой российской реальности мечтаний они и летят за границу.
У многих все там складывается удачно, если хватает настойчивости от пяти лет и больше ежедневно работать часов по десять, еще столько же – учиться, чтобы сдавать тесты бесчувственным роботам, а спать не более 4 часов, и так далее.
Вот эта группа и несет самый большой риск для страны. При желании можно приструнить взяточников и перекрыть им каналы вывоза взяток за границу. Можно и малому бизнесу пойти навстречу, чтобы не драпал в китайские безналоговые зоны. Но как вернуть обратно работящую молодежь, которая сумела построить карьеру где-нибудь за океаном? И трудно представить, как остановить утечку молодых мозгов из страны, где им нет применения. Можно, конечно, перекрыть границы, так уйдут в запой, или во внутреннюю эмиграцию, что мы уже проходили.
А когда дети массово уезжают, это означает потерю будущего для страны и общества.
