Скандал с Харви Вайнштейном поставил под удар и других известных людей Америки: аналогичные обвинения в свой адрес услышали актеры Кэвин Спейси и Бен Аффлек, глава Amazon Studios Рой Прайс, режиссеры Ларс фон Триер и Джеймс Тобак, бывший президент Джордж Буш-старший и многие другие. Кто-то из этого длинного списка «насильников» отличился сальными шуточками, легкими шлепками по ягодицам и прикосновениями к груди, другие склоняли женщин к интимной близости против их воли. Но самое интересное во всей этой истории заключается в том, что далеко не 
у всех жертв были доказательства того, что они действительно стали объектами сексуального насилия. Кроме того, некоторые решили вспомнить о произошедшем спустя годы, когда поднялась волна с Харви Вайнштейном. Почему все не так однозначно, если человек называет себя жертвой, рассказывает психолог Анетта Орлова.
По статистике многие женщины, которые столкнулись с сексуальным насилием, стыдятся того, что они стали жертвами, боятся осуждения и обвинений в распущенности, поэтому тщательно скрывают данный факт. В нашей стране только 10-12% женщин открыто заявляют об изнасиловании. Вдумайтесь в эти небольшие цифры.
Криминальные виктимологи, изучающие поведение жертвы и насильника, приходят к выводу, что часто насилию подвергаются люди, склонные к зависимому поведению. Они не умеют или боятся говорить «нет», отстаивать свои границы, плюс отклоняются от принятых норм безопасности и таким образом проявляют себя как уязвимые, доступные, становятся очень привлекательными для насильников.
Часто в обществе к жертве возникает неоднозначное отношение со стороны окружения, и далеко не все способны выдерживать этот стресс. К тому же существуют страшные мифы и установки, которые не соответствуют действительности: «каждая женщина мечтает быть изнасилованной» или «она сама пришла и хотела этого» и т. д.
А теперь я хочу сказать о другой стороне вопроса. Когда какая-то тема становится востребованной, она не может не привлекать людей, пытающихся использовать внешнюю ситуацию в своих целях. Кто относится к этой категории, объясню по пунктам.
Во-первых, прагматичные и не обремененные моральными принципами личности. Боль других женщин для них — всего лишь инструмент получения своих личных выгод. Замечу, что количество таких ложных обвинений в изнасилованиях или домогательствах будет не больше 3-4% от реальных обращений. Вроде бы не так много для общей статистики. Однако последствия таких ложных обвинений могут быть катастрофическими для отдельных мужчин, их семей, родителей и детей! Например, в одном из штатов США принят закон, который подразумевает компенсационные выплаты женщине, если она стала жертвой изнасилования в офисном здании. Вполне логично, что там были зарегистрированы случаи, когда женщинам ради получения финансовых выгод удавалось обвинить абсолютно невиновных мужчин. Последние расплачивались свободой за то, чего они не совершали. Иногда спустя время выяснялось, что вся история с изнасилованием была лишь способом заработать.
Вторая категория — молоденькие и еще очень эмоционально хрупкие девушки. От страха перед последствиями, родителями, осуждением или обнародованием каких-то неприятных фактов они тоже могут обвинять в изнасиловании, даже если все произошло по обоюдному согласию или и вовсе с их подачи.
Третий вариант — женщины, чьим мотивом является месть за то, что отношения не продолжились, гнев из-за предпочтения ей соперницы. Обвинения в изнасиловании — идеальный способ уничтожить обидчика.
Наконец, четвертая категория — патологические вруньи. Есть даже психиатрический термин «фантастическая псевдология», который описывает феномен патологического вранья. Человек склонен придумывать различные события, чтобы привлечь внимание и стать значимым на фоне других людей и в глазах окружающих. Такие женщины понимают, что СМИ сегодня настроены на обсуждение определенных тем (сексуальное насилие, дискриминация и т. д.), а социальные сети вирусно распространят информацию об их персоне. Естественно, они реально могут придумывать какую угодно историю и, главное, верить в нее, потому и диагностировать такую ложь крайне сложно.
Безусловно, общество должно менять отношение к жертвам изнасилований, необходимо бороться с сокрытием таких ситуаций. Но, с другой стороны, не стоит впадать в крайности, как получилось с Дианой Шурыгиной, делать из жертв изнасилований медиа-кумиров. Это ловушка для всего общества, и в первую очередь — для молодежи, которая списывает образцы поведения с телевизионных или интернет-героев!
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
