Оказалось, из-за номеров. Не все довольны. Кто – этажом, на котором поселили, кто-то – лифтом, который рядом гудит. А у кого-то номер вообще меньше, чем у других, и без халата! У всех с халатом, а у этого без халата. Где справедливость, где?
К обеду спустились в ресторан. Приборы швыряют. Одна, патлатая, вскричала, разрыдалась визгливо, упала головой в «Цезарь». Все вокруг её успокаивают, кричат: «Ну что вы, Валентина Степановна, ну зачем, салат же триста рублей стоит, что ж вы мнёте. Головой». Один в больших наушниках и круглых тёмных очках сидит отрешённый, что-то напевает под нос, качается и дёргает руками-ногами. Трое вообще то ли пьяные, то ли… Пытаются закурить. Запутались в руках, зажигалках, сигаретах. Сплелись, как змеи. Не могут выпутаться. Официант им, мол, курить нельзя. Они из этого их клубка – три головы, чисто дракон: «Что-что?» – возражают, но не расплетаются, приспособились.
Смотрю на них, понимаю: это ж мои персонажи. Интересуюсь на ресепшен, кто эти люди? А девушка щекой подёргивает, стройная, в униформе с галстучком, и отвечает:
– Эти?! – и в их сторону карандашиком. – А, это да-а. Это конференция. Антикризисных менеджеров. Ну тех, кто в коллективах атмосферу благоприятную создаёт. Дружелюбную. Ну комфортную! Там и наш местный есть тоже. В наушниках и круглых тёмных очках. Видите? Вон, во‑о-н там, в углу, дёргается, еду по всему столу раскидал, в тарелке ложкой возюкает. Кофе хлещет сутками. Это он не просто так дрыгается, это он музыку пишет специальную. Для снятия стресса.
Девушка устало вздыхает и, глядя в моё перевёрнутое лицо, объясняет:
– А что? У них работа такая. Тяжёлая. Мы после их конференций всегда косметический ремонт в нашем отеле делаем. – И с досадой: – И кто их придумал, этих антикризисных менеджеров? И кто их придумал, эти кризисы?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
