Денис Проценко, главный врач больницы №40 в Коммунарке, сегодня один из авторитетных экспертов по вопросам новой коронавирусной инфекции. Ведь именно его стационар первым начал принимать пациентов с таким диагнозом.
Денис Проценко дал интервью РБК, в котором подробно рассказал о том, что сегодня происходит с коронавирусной инфекцией, как работает здравоохранение в процессе борьбы с пандемией, что представляет собой так называемый долгий COVID и высказал свое мнение о тех, кто отказывается прививаться.
За полтора года мир увидел разные стратегии по борьбе с инфекцией. Одной из них стал локдаун, сегодня используются другие варианты. «Пандемия — это динамически развивающаяся история, которая движется разнонаправленно. В марте прошлого года был новый вирус, было полное непонимание, что с ним делать. Был итальянский сценарий, с которым мы стартовали. Тогда не было во всем мире и в России четких и внятных протоколов лечения, не было понимания, когда появятся вакцины. Тогда локдаун был единственной мерой, чтобы уменьшить нагрузку на систему здравоохранения и снизить количество летальных исходов, которые могли бы быть потенциально, если не ввести локдаун», — отметил Проценко.
При этом он говорит, что за прошедший период в Москве, например, произошла настоящая революция в сфере здравоохранения. «Были развернуты дополнительные мощности, появились резервные госпитали, в этих госпиталях появились не только койки, но и современное оборудование: и аппараты ИВЛ, и лабораторная база, инфузионные системы», — подчеркнул врач. Но самым главным достижением он считает появление вакцины.
«Я не знаю, что в голове у людей, которые говорят: «Вот мы вторую прививку не будем делать». Для меня это нонсенс. Мы каждый день с коллегами делаем обход в красной зоне, у нас до сих пор 263 пациента в отделении реанимации, 90 человек находятся на ИВЛ, проводится ЭКМО. Это для нас не пустые слова. Пациенты погибают, и ты понимаешь: если бы этот пациент был вакцинирован, то сценарий протекал бы совершенно по-другому», — говорит Денис Проценко. При этом медик отмечает, что своих родителей вакцинировал еще в апреле, так как они входят в зону риска. В начале июня они заболели, но все обошлось легко.
Стимулирование вакцинации
В стране есть разные программы по стимуляции вакцинации среди населения. Естественно, многих интересует система QR-кодов, которую начали применять в Москве. Она была распространена на рестораны, но после, через несколько недель, ее решили отменить. «QR-код был абсолютно крутым управленческим решением, потому что это позволило столкнуть с мертвой точки программу вакцинации. У нас вакцины появились в широком доступе в конце декабря, а количество вакцинированных было непростительно малым, поэтому QR-код, пусть даже на короткий период, смог стремительно увеличить количество привитых. Я был и в Гостином Дворе, и в других больших центрах вакцинации. То, что в короткий период сделали департамент здравоохранения и соцблок Москвы, мне кажется беспрецедентной историей», — сказал Проценко.
Комфортные условия для вакцинации были созданы и в самих стационарах. Например, внутри самого стационара №40 был создан центр вакцинации, рассчитанный на работников и родственников. И такое было сделано фактически во всех ковидных госпиталях Москвы.
При этом разговоры о правах и свободах других, которые регулярно возникают на фоне разговоров о необходимости вакцинации с целью прекращения пандемии, Денис Проценко считает не всегда оправданными. «От нас уже все зависит больше семи месяцев. От нас — я имею в виду не медиков, а социально ответственных лиц, которые уважают людей, находящихся рядом. Очень много было дискуссий и спекуляций о лишении прав [в случае обязательной вакцинации] и т. д. А почему от твоего волеизъявления и права должен погибнуть мой родитель? Я так ведь вопрос ставлю. Окей, ты антиваксер, ты сидишь дома, и возвращается сценарий марта, прекрасно работающие сервисы доставки еды, продуктов. Работаешь удаленно, если твой работодатель это позволяет, — вот они, твои свободы. Но почему ради твоих свобод я должен попадать в группу риска, рисковать пожилыми родителями? Самая большая внутренняя свобода — это быть социально ответственным перед людьми, которые находятся рядом с тобой», — сказал Денис Проценко.
Лечение кронавируса
Конечно же, за профилактикой не стоит забывать и о лечении инфекции, ведь люди продолжают заболевать. И сегодня у врачей уже есть определенные протоколы, есть федеральный, а есть московский. «Принципиальных отличий между федеральным протоколом и московским нет. Московский протокол более компактен. Клинический комитет Москвы пытался сделать максимальный синопсис на основании не только международного опыта, но и обработанного опыта московских ковидных госпиталей. Коммунарка, где 1036 пациентов, имеет базу, которую мы постоянно в научном плане обрабатываем. По сути, конечно, очень многое поменялось. Появились новые опции, в том числе те, которые клинически изучены в Москве. Я говорю про гипериммунную плазму. Это очень мощный инструмент для пациентов со средним течением болезни», — говорит Денис Проценко.
Используется плазма или переболевших, или вакцинированных. В такой плазме содержатся высокие титры иммуноглобулина G, говорит врач. Переливание плазмы пациенту, который заболел будучи невакцинированным и находящемуся в нетяжелом состоянии, помогает ему справиться с инфекцией. Правда, подчеркивает Проценко, такой вариант не помогает пациентам с тяжелой и крайне тяжелой формой.
Что касается какого-то перспективного препарата, способного показывать высокий эффект в лечении, Денис Проценко отметил, что надеется, что такое средство есть. Но пока многие исследования находятся еще на тех фазах, которые не публикуются. «Большое количество публикаций по различным молекулам связано в основном с блокадой цитокинового шторма. Это уже не только ингибиторы рецепторов интерлейкина 6, но и ряд других препаратов, которые активно изучаются у пациентов со средним и тяжелым течением. Идея одна — не допустить сверхвоспаления, которое очень быстро переводит больного из палаты в отделение реанимации. Научная работа идет не только в плане поиска «магической пули» противовирусного препарата, мы активно изучаем и качество жизни пациентов, перенесших COVID, и разрабатываем программы реабилитации пациентов после перенесенного COVID на московском и федеральном уровнях», — рассказал Денис Проценко журналистам РБК.
Заболевание на фоне прививок
Сегодня немало споров, слухов и домыслов вызывают ситуации, когда люди заболевают сразу после вакцинации. В связи с этим нередко проводятся аналогии о связи прививки и болезни. «Вакцинированным можно считать человека, у которого прошло 14 дней после введения второго компонента. До этого момента иммунитет не сформировался и вакцинированным его считать нельзя. Очень много спекуляций как раз находится в этой серой зоне, пока иммунитет еще не сформировался, а пациент в это время заболел. Есть и психологический момент: после того как человек получил первый компонент, он расслабляется. У него появляется ощущение, что он в доспехах. Нет, он еще не в доспехах», — сказал Проценко. При этом он отметил, что ни с точки зрения человеческой, ни с точки зрения врачебной логики он не может понять, как можно заразиться от фрагмента вакцины. Это поход против банальной логики и еще одна спекуляция со стороны антипрививочников, уверен врач.
Измерение антител
Еще одно популярное сегодня у многих занятие — измерение уровня антител, по которому все сами начинают принимать решение о необходимости вакцинации. Но этот подход в корне неверный, отмечает врач. «В календаре есть сезонная вакцинация от гриппа, вы совершенно правы, и мы не задумываемся: „Так, у меня в мае были сопли, я кашлял, у меня, видимо, был грипп. Так, в сентябре по календарю мне нужно сделать прививку. А не померить ли мне антитела от гриппа?“ С гриппом такой истории нет, а с коронавирусом все с точностью до наоборот. Поэтому это просто правило хорошего медицинского тона — внести прививку в календарь, и точка. Мне кажется, сейчас уже есть фаза принятия, все истерики заканчиваются, все понимают, что другого пути нет», — сказал Денис Проценко.
Также специалист отметил, что есть четкое понимание и инструкция. «Шесть месяцев после болезни — вакцинация, шесть месяцев после вакцинации — ревакцинация», — отметил врач.
О длинном ковиде
Ситуация с постковидным синдромом также волнует многих. Естественно, Денис Проценко не мог обойти эту тему стороной. «Я для себя long COVID считаю ситуацию, когда люди в течение двух и более месяцев (а пожилые пациенты зачастую и дольше) не могут вернуться к изначальному качеству жизни. Когнитивная дисфункция, забывчивость, быстрая утомляемость, раздражительность, появление панических атак, в том числе и у молодых людей, у которых это не самая частая проблема. Это тот медико-социальный вопрос, который еще глобально возникнет в популяции», — отметил врач.
Медик подчеркнул, что все эти последствия тяжелого течения COVID. А чтобы не допустить тяжелого течения, существует вакцинация. Людям следует проявить свою социальную ответственность, чтобы переломить ситуацию.
