Лагерь беженцев
Попасть к беженцам непросто. Круглосуточно они находятся под охраной. А после недавнего случая и вовсе журналистам сюда вход категорически запрещён.
«Я бы хотела помочь беженцам. Как к ним пройти?» — спрашиваю у охранника на входе. Мужчина охотно соглашается помочь. Пока идём до туристической базы, спрашиваю, как здесь живут беженцы.
«Как-как живут? Да лучше нашего живут!» — отвечает сотрудник ЧОПа.
Туристический комплекс «Волжский», в котором уже почти год проживают вынужденные переселенцы из Украины, имеет три этажа. На балконах сушатся детские вещи и ковры. Перед центральным входом большая и яркая детская площадка. На крыльце стоит пара молодых женщин. Одна из них — маленькая, худенькая Оля (все имена изменены — прим. ред.) — признаётся, что в последнее время с гуманитарной помощью в лагере стало совсем плохо.
«У меня четверо детей. Самому маленькому полтора годика. Он, понятно, эту еду не ест. Раньше привозили и питание, и памперсы, а теперь ничего такого нет. У меня есть одна семья, которая мне помогает с питанием для малыша, это всё».
«Но ведь говорят, что вам каждый день помимо того, что вас кормят, ещё и какие-то деньги дают. Разве это неправда?» — недоумеваю я.
«Ничего такого нет. Ни копеечки. Только кормят нас, и живём мы тут бесплатно. Это всё, — с сожалением произносит Ольга, — правда, вот сейчас стали решать, что, может, детям давать вместо взрослого обеда какие-то пюрешки или каши».
Скандал в столовой
Пересмотреть рацион питания администрацию в лагере для беженцев заставил недавний скандал в столовой туристического комплекса. Одна из беженок во время ужина разбила тарелку с котлетой и картофельным пюре. Постоялица уверяла, что котлета старая, а пюре приготовлено с добавлением коровьего молока, на которое у неё аллергия.
«После того, как она разбила тарелку, нас стали кормить сразу намного лучше, — признаётся девушка по имени Алёна, — вот, например, на сегодня у нас рисовая каша, гуляш, салат из свежих помидоров и огурцов. Но мои дети тоже такое не едят, поэтому я покупаю им еду отдельно. Они у меня любят яблочки, мандаринчики, колбаску, я стараюсь, чтобы всё это у нас на столе всегда было».
Деньги на дополнительные расходы, признаются девушки, дают добрые люди и спонсоры. Ведь ни одна из них не работает.
Закон джунглей
«А куда я пойду работать с детьми? Они заболели — мне нужно за ними присматривать. Муж приехал с Донбасса, побыл немного, а сейчас снова собирается на войну. Даже не знаю, как мы будем выживать без него», — вздыхает Алёна.
На сегодняшний день в лагере для беженцев проживают порядка 400 человек, 150 из них — дети. Согласно прейскуранту комплекса, стоимость проживания с питанием в нём обходится обычным гражданам от 700 рублей и выше, в зависимости от категории номера. Готовить в комнатах нельзя, но некоторые из беженцев ухитряются. У кого-то стоит микроволновая печь, у кого-то мультиварка, а у некоторых даже и стиральная машина-автомат. Руководство комплекса относится к этому с пониманием и закрывает на нарушения глаза.
Алёна проводит небольшую экскурсию по лагерю.
«Мы не жалуемся. Кормят нас, дают крышу над головой, не стреляют — спасибо. Мы уже этому рады», — говорит Алёна. Девушка рассказывает, что в лагере у них настоящий «закон джунглей»: если кто-нибудь что-то достал нужное из еды или одежды — никогда не признается, где взял. И возможностью приготовить или постирать на своих электроприборах делится не каждый. Женщины сбиваются в стайки и так стараются выжить. Но объединиться ради того, чтобы устроиться на работу, не могут или не хотят.
«Нас постоянно "кидают", — жалуется Алена. — Мой муж несколько раз устраивался, и ему не заплатили, или предлагают слишком маленькую зарплату. Да никто особенно и не хочет нас, беженцев, брать на официальную работу, хотя у нас все документы в порядке».
«Мне стыдно!»
Алёна дружит со Светой. Света приехала в Волжский с мужем, но от пережитого стресса у мужчины случился инфаркт, и он скоропостижно скончался. Так Света осталась одна с двумя детьми в лагере. От дома, где они раньше жили в пригороде Луганска, остались одни руины. Поэтому возвращаться ей с детьми просто некуда. Старший сын Светы должен был пойти в прошлом году в первый класс, но она не смогла его водить в школу. Ведь добираться до учебного заведения нужно не меньше километра через лесопосадку, а трёхлетнего малыша было не с кем оставить.
«Вот, скажи мне, как вы здесь живёте? Вы живёте или выживаете? — недоумевает Света. — Какие лекарства дорогие! Мне говорят, напиши депутату там, или ещё кому, чтобы тебе денег дали на лекарства для малыша. А как я пойду писать? Я что, не вижу, как здесь люди живут? Что, у вас самих нет таких же одиноких матерей, кому нужно помочь? Как я пойду просить? Мне стыдно...»
У Светы есть микроволновка. Её подарили семье беженцев ещё в лагере под Ростовом. С её помощью Света готовит еду для маленького сынишки — он аллергик и не может есть всё то, что предлагают в местной столовой.
«Варю ему самый простой овощной супчик, — делится Светлана, — на какие-то излишества уже денег нет. Да и дети уже сами ничего не просят. Спрашивают только, мамочка, когда у тебя денежки будут, ты нам купишь машинку там, или шоколадку?»
«Нас ненавидят»
В волжском лагере беженцы живут уже почти год. Говорят, что их бесплатное содержание продлили до июня, а что будет потом — никто не знает.
Однако в местной мэрии эти данные не смогли ни подтвердить, ни опровергнуть. «У нас просто нет никакой информации. Никаких распоряжений от вышестоящего руководства насчёт временного пребывания беженцев мы не получали, — сообщили АиФ.ru в администрации Волжского. – На сегодняшний день беженцы у нас размещены в туристическом комплексе "Волжский" и в гостинице "Ахтуба". Все они получают трёхразовое питание. Жалобы, конечно, бывают, но все они решаются в частном порядке. Случаев отравления и других грубейших нарушений в этой сфере зафиксировано не было».
«Нас ненавидят, — признаётся Алена. — Когда мы приходим в социальную защиту за помощью, нам прямым текстом говорят: "Вы бесплатно живёте и едите. Что вам ещё нужно? Идите работать!" А в интернете после того случая с разбитой тарелкой я даже читала, что наш туристический комплекс предлагали поджечь. Но разве мы виноваты, что у нас война и нам просто некуда ехать?»
Согласно официальным данным администрации Волгоградской области, в настоящий момент в регионе размещено больше 14 тысяч граждан Украины. Из них 1151 человек проживают в 27 пунктах временного размещения, созданных в 19 муниципалитетах. Остальные беженцы — около 13 тысяч человек, приехавшие самостоятельно, размещены в семьях родственников и жителей, принявших их на благотворительной основе. По данным комитета по труду и занятости населения региона, 145 работодателей Волгоградской области готовы предоставить 1165 рабочих мест для трудоустройства переселенцев, в том числе 378 рабочих мест — с предоставлением жилья на период работы. Всего же с 1 июня 2014 года трудоустроено 2863 человека из тех, кто вынужденно покинул территорию юго-востока Украины и прибыл в волгоградский регион.
Смотрите также: Беженцы с Украины о своей жизни в Москве →
