Знаменитый советский актер, поэт и исполнитель собственных песен Владимир Высоцкий оказывает помощь Федеральному бюро расследований США. Владимир Семенович должен убедить россиян, проживающих в Соединенных Штатах, сотрудничать с американскими спецслужбами.
«Мы тоже любим Высоцкого»
Это вовсе не сюжет нового фантастического кино в жанре «альтернативной истории», а реальность. Разумеется, сам Высоцкий, ушедший из жизни 40 лет тому назад, на службу в ФБР не записывался. Представители это структуры решили использовать его образ.
Русскоязычная реклама ФБР появилась в Facebook. За основу взят кадр из фильма «Место встречи изменить нельзя», где Высоцкий сыграл свою самую известную роль — капитана Глеба Жеглова. Надпись на снимке гласит: «Место встречи изменить нельзя. Нам есть о чем поговорить. Мы тоже любим Высоцкого». Нажав на рекламу, пользователь попадает на страницу контрразведки ФБР. Текст, размещенный там на русском и английском языках, предлагает сообщить информацию, важную для «обеспечения государственной безопасности США».
«Если вы располагаете информацией, которая может помочь ФБР в выполнении поставленной перед ним задачи, просим обратиться в наше региональное отделение... Вы сможете передать нам информацию в доверительной обстановке с соблюдением полной конфиденциальности», — обещают представители спецслужбы.
Это не первый случай размещения ФБР русскоязычной рекламы в соцсетях. Например, осенью 2019 года появились сразу три вида подобных объявлений, призывавших к сотрудничеству, с разными вариантами текста: «Не пора ли сделать свой ход?», «Время наводить мосты» и «Ради вашего будущего, ради будущего вашей семьи».
На сей раз ФБР решило использовать для повышения эффективности рекламы образ известного и популярного на постсоветском пространстве человека. Однако американские креативщики явно перегнули палку.
Миф о диссидентстве
Высоцкий хорошо известен в Соединенных Штатах, что объясняет, почему выбрана именно эта фигура. Но, судя по всему, в ФБР имеют довольно превратное представление о Владимире Семеновиче. На Западе еще при жизни об артисте писали как о критике власти, подвергающемся давлению со стороны коммунистического режима. В перестройку этот стереотип прочно закрепился и в сознании советских граждан.
Между тем биографы Высоцкого уверенно заявляют — никаким диссидентом бард не был. Что, собственно, подтверждается фактами — Владимир Семенович являлся главной звездой сверхпопулярного Театра на Таганке, был одним из немногих, кто имел возможность в советские годы ездить по Москве на собственном «Мерседесе», жил в элитной по советским меркам квартире. Брак с французской актрисой Мариной Влади позволил ему по полгода проводить за рубежом, свободно посещая не только Францию, но и другие западные страны, в том числе США. И не только посещать — за рубежом Высоцкий выпускал свои пластинки, давал концерты, выступал в телешоу. А еще Владимир Семенович встречался там с «невозвращенцами», сбежавшими из СССР, такими как Михаил Барышников, с выдавленным из Союза поэтом Иосифом Бродским, с настоящим диссидентом Андреем Синявским.
Порой в Москве перед отъездом за рубеж Высоцкого могли пригласить на беседу к ответственному товарищу, который просил не встречаться с «антисоветски настроенными» гражданами. «Я сам решу, с кем мне встречаться», — отрезал поэт и продолжал вести себя так же, как и раньше.
И почему же такие вольности сходили Высоцкому с рук? Все дело в том, что для него существовала определенная «красная черта».
«Я люблю свою страну и не хочу причинять ей вред. И не причиню никогда»
В 1976 году он дал интервью ведущему сверхпопулярного американского телешоу «60 минут» Дэну Разеру. Вышло оно, к слову, лишь через полгода после того, как было записано. Возможно, потому, что Разер не услышал того, что хотел услышать. Журналист несколько раз подводил Высоцкого к признаниям о том, что тот является поэтом-революционером и мечтает смести режим, но слышал совершенно иное.
«Я никогда не рассматривал свои песни как песни протеста или песни революции... Может быть, это разные типы песен — песни, написанные в разные времена. В революционное время люди пишут революционные песни. В обычное, в нормальное время люди пишут песни протеста, они существуют повсюду в мире. Люди просто хотят, чтобы жизнь стала лучше, чем сейчас, чтобы завтра стало лучше, чем сегодня», — отвечал Высоцкий.
Наконец Разер задал вопрос в лоб: «Может быть, это не так, но мне кажется, кое-кто в СССР беспокоится, вернетесь ли вы обратно. Я не ошибаюсь?»
«Ну почему?! Ну что вы! Я уезжаю уже четвёртый или пятый раз и всегда возвращаюсь. Это смешно! Если бы я был человеком, которого боятся выпускать из страны, так это было бы совершенно другое интервью. Я спокойно сижу перед вами, спокойно отвечаю на ваши вопросы. Я люблю свою страну и не хочу причинять ей вред. И не причиню никогда», — отрезал Высоцкий.
Этой позиции бард никогда не изменял. Представить его, бегущего в Госдепартамент США с жалобой на Политбюро и с просьбой ввести против СССР санкции, невозможно.
«Мы не умрём мучительною жизнью — мы лучше верной смертью оживём!»
За семь лет до своей смерти поэт написал стихотворение «Памятник», где фактически предсказал свою посмертную судьбу — попытки втиснуть его в определенные рамки, сделать тем, кем он не являлся.
«Неужели такой я вам нужен после смерти?!» — ужасался Владимир Семенович. Но даже его таланта не хватило на то, чтобы представить, что после смерти иностранная спецслужба будет использовать его для вербовки соотечественников. Фактически Высоцкий стал инструментом ФБР в деятельности против России. Страшно представить, что сказал бы и сделал вспыльчивый Владимир Семенович, узнай он о том, в каком свете его представили американцы. Автор пронзительных песен о войне, он не ненавидел предателей и предательство как таковое.
В 1974 году был снят советско-югославский фильм «Единственная дорога». В нем Высоцкий сыграл роль капитана Солодова, советского военнопленного, которого гитлеровцы приковывают наручниками к рулю бензовоза. Посадив советских военнопленных за руль, гитлеровцы хотят уберечь топливную колонну от атак югославских партизан — бойцы Тито не будут стрелять в русских. Герой Высоцкого делает свой выбор и погибает, тараня своим автомобилем другую машину колонны.
Для этой картины он написал несколько песен, одна из которых вложена в уста его героя:
Неужто мы надеемся на что-то?
А может быть, нам цепь не по зубам?
Зачем стучимся в райские ворота
Костяшками по кованым скобам?
Нам предложили выход из войны,
Но вот какую заломили цену:
Мы к долгой жизни приговорены
Через вину, через позор, через измену!
Но стоит ли и жизнь такой цены?!
Дорога не окончена! Спокойно!
И в стороне от той, большой войны
Ещё возможно умереть достойно.
И рано нас равнять с болотной слизью —
Мы гнёзд себе на гнили не совьём!
Мы не умрём мучительною жизнью —
Мы лучше верной смертью оживём!
В «Интервенции» режиссера Геннадия Полоки Высоцкий сыграл большевика Бродского, схваченного белогвардейцами. Накануне своей казни герой исполняет песню, также написанную самим Высоцким:
Нам будут долго предлагать — не прогадать.
— Ах! — скажут, — что вы, вы еще не жили!
Вам надо только-только начинать...
Ну, а потом предложат: или-или.
Или пляжи, вернисажи или даже
Пароходы, в них наполненные трюмы,
Экипажи, скачки, рауты, вояжи...
Или просто — деревянные костюмы.
И будут веселы они или угрюмы,
И будут в роли злых шутов иль добрых судей,
Но нам предложат деревянные костюмы,
Люди, люди...
Нам могут даже предложить и закурить.
— Ах! — вспомнят, — вы ведь долго не курили.
Да вы еще не начинали жить...
Ну, а потом предложат: или-или.
Дым папиросы навевает что-то...
Одна затяжка — веселее думы.
Курить охота, ох, курить охота!
Но надо выбрать деревянные костюмы.
Трудно сказать, любят ли в действительности мастера креатива из ФБР творчество Высоцкого. Но они точно ничего не знают о нем как о человеке. Представители американских спецслужб просто плюнули во Владимира Семеновича, чем, скорее, оттолкнули от себя русскоязычную диаспору США, нежели кого-то привлекли.
