Aif.ru застал актрису в Царском селе под Санкт-Петербургом. Юлия играет царицу Елизавету в новом документально-художественном сериале «Императрицы» режиссера Андрея Кравчука («Адмирал», «Викинг», «Союз спасения»). Картина станет продолжением масштабного исторического цикла, первой частью которого был фильм «Петр I. Последний царь и первый император». Вторая часть повествует об эпохе дворцовых переворотов, которые потрясли Российскую империю после смерти Петра Великого. В фильме расскажут о личности Елизаветы Петровны, о том, каким был ее путь к трону, о ее роли в истории страны и том, как сложилась ее личная жизнь.
На съемках, проходивших в невероятных интерьерах Екатерининского дворца в Санкт-Петербурге, Юлия ответила на вопросы журналистов.
«После скафандра в платье удобно»
— Юлия, скажите, что чувствуете, сразу попав с космического корабля на бал?
— В этом и есть прелесть профессии, которой я занимаюсь всю жизнь — благодаря ей я попала и на корабль, и на бал. Раньше мне не доводилось принимать участия в картинах, посвященных данному историческому периоду. Даже на пробы не попадала, если честно. И я рада, что с Андреем Юрьевичем Кравчуком мы пересеклись именно в этом времени. У меня много подруг-актрис, которые уже сыграли императриц, такая у нас большая «императорская семья». Так вот, они меня пугали, как тяжело сниматься в пышных платьях, как трудно в корсетах… Но я вам так скажу: после скафандра в платьях XVIII века очень даже удобно.
— Неужели нет никаких претензий к моде времен Елизаветы Петровны?
— Конечно, в этих нарядах не так комфортно, как в спортивном костюме. Но мои туалеты шили специально для меня, так что я никаких неудобств не испытываю. В этом фильме у меня около восемнадцати платьев и десять париков. Поменьше, чем у Елизаветы Петровны, ведь, как известно, она была страшная модница. Даже после большого пожара во дворце у нее оставалось 15 тысяч платьев, а до этого, говорят, у нее было более 30 тысяч нарядов. Если разделить эту цифру на время ее правления, то получится, что императрица с удовольствием меняла одеяния по три-четыре раза в день. Не знаю, все ли свои наряды ей удалось выгулять, но они точно у нее были.
— Ваша младшая дочь Маша играет Елизавету в детстве. Как работается вместе с дочерью?
— Маленькая императрица Елизавета, вернее, юная актриса, ее играющая, должна была быть похожа на меня. Машу позвали на пробы. Я, кстати, не присутствовала на этой встрече, они с режиссёром сами договаривались. И когда дочку утвердили, я не просто не была против, а наоборот, была очень счастлива. Маша невероятно интересно выглядит в платьях того времени… Это очень забавно — видеть современного ребенка, который обычно ходит в кроссах, в таком роскошном наряде. А у Маши еще и очень своеобразный стиль — она любит спортивные костюмы и рокерские куртки. И вдруг я вижу свою девочку в удивительном желто-лимонном платье… Это красиво!
«Чистая и честная биография»
— Сейчас, после работы над ролью Елизаветы Петровны, как вы ее оцениваете? Что в ней было вам близко, а что претило и раздражало?
— Наверное, у историков есть к ней вопросы, да и мы, обыватели, знаем Елизавету Петровну не так хорошо, как Петра Первого. Но при этом мне настолько нравится ее политика! Во-первых, она — женщина и не изображала из себя мужчину-политика. Во-вторых, она много сделала для того, чтобы у людей появлялись ещё и права, а не одни обязанности. В-третьих, она была щедрой. Была очень близка народу. Сама, уже будучи императрицей, крестила детей гвардейцев... И у нас в кино об этом рассказывается. И еще она была… веселая.
При этом Елизавета Петровна не была замечена в каких-то разбитных историях. У нее достаточно чистая и честная биография. Конечно, у нее были свои проблемы, беды и боли. Она никогда не была замужем, хотя очень этого хотела. У нее не было своих детей. И это тоже стало ее проблемой и болью. Ее жизнь не так идеальна, как хотелось бы каждой женщине. Но ее за это ни в коем случае нельзя осуждать. Елизавета Петровна была очень верующим человеком… Но главное, она была очень человечной. Она создала Академию художеств, основала Московский университет, возвысила и прославила архитектора Растрелли и еще она создала первый русский театр! Как ее можно за это не благодарить? Она была фанаткой театра, плакала во время спектаклей, восхищалась артистами. Она была искренней… Насколько это возможно, когда ты — правитель.
— Кем приятнее себя ощущать — первой среди людей, то есть императрицей, или первой женщиной-актрисой, побывавшей в космосе?
— Я не считаю царей первыми среди людей. На царях, правителях лежит очень большая ответственность. Потому что и цари, и любые правители избраны либо народом, либо богом только для одного — для того, чтобы те люди, которые живут, рождаются и даже умирают под их правлением, были счастливы, насколько это возможно.
Ну а по поводу первой в космосе… Вы же понимаете, что мы с Климом Шипенко не самые первые люди, полетевшие в космос. Но, безусловно, первые гуманитарии и первые киношники на орбите. Для меня это предмет огромной гордости и радости. Наш киношный успех в космосе, то, что мы первыми там оказались, дает надежду на то, что когда-нибудь и в киноотрасли мы тоже будем первыми. Мы и сейчас, конечно, не последние, но нам есть куда стремиться. И это время наступит.
— А как относитесь к высказываниям скептиков, а порой и неприкрытой вражде относительно вашего полета в космос?
— Я никак не реагирую на такие выпады, ведь у нас уже не отнять нашего полета. Он уже произошел… Другой вопрос, что нападки и претензии начались еще до выхода фильма. Так или иначе они нас ранили. Мы еще даже не показали, что у нас получилось, а нас уже обвинили во всем, в чем только можно и нельзя.
Но главное — мы все свои задачи исполнили. И сделали это в невероятно короткие сроки. Все сейчас так радеют, переживают и рассказывают о том, что множество научных экспериментов провалилось из-за того, что мы снимали кино в космосе… Так вот, желаю тем, кто это говорит, чтобы они точно так же, как мы, за три с половиной месяца смогли удивить всех своими научными экспериментами, которых мы очень-очень ждем.
