В фильме «Мастер и Маргарита», вокруг которого уже не первую неделю кипят страсти, актёр Театра им. Вахтангова, ректор Театрального института им. Щукина, народный артист России Евгений Князев сыграл Берлиоза. А с aif.ru он поговорил не только и не столько о мистике, сколько о том, как важно твёрдо стоять на земле.
Суметь услышать подсказки
Ольга Шаблинская, aif.ru: Евгений Владимирович, в нашем прошлом интервью вы сказали, что верите в высшее предназначение и в то, что всё уже предначертано. Но ваш Берлиоз-то ни во что подобное не верит!
Евгений Князев: Я как верил в высшее предназначение, так и верю. А герой мой может сколько угодно и верить, не верить. Хотя ему говорили, что Аннушка уже разлила масло. Подсказывали: за тебя давным-давно всё уже решено. А ты пытаешься сопротивляться и утверждать, что всё сделаешь по-своему.
Моё мнение: от человека всё-таки многое зависит. Он может направить свою жизнь по иному руслу, если начнёт думать по-другому.
– «По-другому» – это как?
– Если начать жить по нравственным законам – тогда у тебя есть возможность что-то поменять. Но мы же грешны все! В какой-то сложный момент просим: «Господи, помоги нам», а ежедневно жить по Его законам не хотим.
Каждый из нас всё равно вынужден делать выбор: можно жизнь наладить по одному вектору, а можно пойти по другому. Не напрасно в русских сказках герой часто оказывается на перепутье трёх дорог. Налево пойдёшь – то найдешь, направо пойдешь – так-то будет… Подсказок, правильно ты поступаешь или неправильно, много. Их просто надо учиться слышать – это и называется предназначение.
– Уж если про мистику говорить, то у вас таких героев хватало – один Мессинг чего стоит!
– Мессинг – фигура необычная. Не хочется быть нескромным, но про него стали все говорить после выхода нашего фильма. Мессинг умер в 1970-х годах, и к 2000-м про него уже благополучно забыли. Ну, был какой-то человек, который что-то предсказывал…
Наше кино – это художественный вымысел, основанный на реальных фактах. Например, на его книге «Я – телепат». А вот возможную связь Мессинга со Сталиным мы просчитывали, основываясь на косвенных деталях. К примеру, что Мессинг долгие 10 лет жил в гостинице «Москва». Какой артист Московской филармонии мог позволить себе иметь номер в гостинице в двух шагах от Кремля?Но всё же фильм мы снимали не про его способности сверхъестественные, а про то, что человеку дано это бремя – бремя предвидения. Кем оно дано, Богом или противоположной сущностью? Мессинг несёт в себе божественную искру или что-то от чёрных сил? И каково человеку жить с этим?
– А про то, сложно ли человеку жить с этим, Мессинг воспоминаний не оставил?
– Он звал себя просто артистом, хотел помочь науке. Говорил, что способности любого человека можно усилить, если заниматься развитием его мозга. Мы сегодня знаем: мозг – это компьютер, который работает всего на 3% своих возможностей. Мессинг же уверял: если мы сможем хотя бы на 5% увеличить работу мозга, человеку окажутся по силам невероятные вещи – видеть сквозь время, стать телепатом. Он пытался открыть такие институты, но ничего у него не вышло.
Все свои способности он использовал на благо людей, помогал как мог. Помните историю в фильме? Мать пришла узнать, погибли её дети или нет. Он знал, что они погибли, но, чтобы мать не убивать этой информацией, сказал, что все живы. Но что сам он в этот момент чувствовал? Кто точно ответит, добро это или нет – иметь дар предсказания? Знать час смерти своей жены и не суметь его изменить? Да зачем же мне такое знать?! А он-то знал!
По заслугам или по райдеру
– Вы ректор Театрального института им. Щукина. При этом я до сих пор не могу забыть, как вы по-хозяйски сказали рабочему: «Распили фанеру», когда шёл ремонт вуза.
– Я окончил политехнический институт, и это мне пошло на пользу – я крепко на земле стою. Помогает и крестьянская закалка. Мой прадед был ветеринаром на селе, оттуда ушёл на фронт, туда и вернулся. Я знаю, что такое работать. Знаю, что хлеб не растёт в магазине. Знаю, как он даётся. Знаю, сколько нужно труда приложить, чтобы сварить банку варенья – сперва ягоду нужно вырастить, чтобы её тля не сожрала или не погнило всё.
– Что из мужской работы умеете делать по дому?
– Всё! Когда учился на горного инженера, работал в строительном отряде. А на первом курсе политехнического меня научили и плотничать, и каменщиком быть, и штукатуром. В школе у меня был прекрасный учитель биологии, который приучил меня к земле – и я полюбил эту землю. Была чудесная учительница истории – благодаря ей я полюбил историю страны.
– Признаюсь, каждый раз поражаюсь, насколько вы скромный человек, насколько дружите с реальностью в отличие от многих оторванных от неё артистов.
– Люди, которые меня окружали в Театре Вахтангова и которые являлись истинными звёздами театра, были скромные и простые. Яковлев, Лановой, Ульянов, Борисова – это труженики, которые никогда о себе ничего не мнили. Тогда и слова-то такого не было – «райдер». Но получали всё равно все по заслугам. На гастролях им всегда и номера хорошие давали, и принимали. А теперь… Ты ещё ничего не сделал достойного, но райдер с перечнем своих требований и условий уже составляешь.
– Вы, твёрдо стоящий на земле, как воспринимаете всё происходящее в мире сегодня?
– Мне никогда не было стыдно за то, что я русский. Когда приезжал за границу – уже в 2000-х годах – и видел, как живут люди в Америке или во Франции, говорил: боже мой, а мы-то чем хуже? Не завидовал я какой-то особенной их жизни. Там всем также приходится много работать, чтобы концы с концами сводить. Это что, пропаганда российская, когда показывают, как фермеры немецкие стоят в забастовках? Или как Франция пылает и тоже вся в забастовках? Это не пропаганда – это их реалии.
А мы никакие не изгои, а большая хорошая страна. Где живут умные, думающие люди. На днях я выступал в Томске, читал сложное произведение Цветаевой. Она ведь сперва уехала в эмиграцию, но вернулась, потому что русский язык был основой её жизни. И для меня русский язык – способ выражения себя в профессии.
Я искренне желаю процветания своей стране. Потому что хочу жить именно в России. И очень дорожу моментами, которые случаются у меня на концертах. Когда мальчик, который до этого заявлял, что Пушкин – старьё, послушав «Пиковую даму», вдруг говорит: «Мама, как хорошо, что ты меня сюда привела. Оказывается, Пушкин – это клёво». Но, чтобы он почувствовал, что Пушкин – это клёво, ему нужно интересно рассказать о Пушкине.
