Сергей Полунин — звезда мирового уровня. Но он сам закрыл для себя двери ведущих театров планеты, открыто заявив о своей поддержке России и нашей армии. Сейчас Сергей живет между Москвой и Севастополем, где он возглавляет Академию хореографии и ведет активную концертную деятельность. В интервью Лилии Абрамовой на YouTube он рассказал о том, кому вышла боком отмена русской культуры на Западе.
Про отмену русской культуры на Западе
«Меня это точно не расстраивает. Если есть какое-то ограничение, отлично. Потому что это дает концентрацию внутри станы, внутри России. Это тяжело там, для них. В любом театре Европы база классическая, русская. В Америке 70% продаж билетов — это «Щелкунчик», то есть наш Чайковский. А теперь они там у друг друга спрашивают: «И что же делать?». Тут и смешно, и грустно! Зритель любит классику, поэтому получается: те, кто отменяет русскую культуру, вредят сами себе.
Скажу больше: в том же Лондоне модно и нужно быть «анти-Россией». Например, русские люди, которые переезжают в Лондон, чтобы быть там принятыми в общество, должны поддерживать позицию против России. Для меня это неприемлемо, поэтому я сейчас не общаюсь с 95% наработанных там контактов».
Про Шона Пенна
«Еще до спецоперации Шон Пенн (актер, режиссер — ред.) хотел снять про Зеленского кино: как актер стал политиком. Зеленский был не уверен, снимать ли этот документальный фильм. Он сказал: «Спросите у моей жены. Если она даст согласие, тогда да». У него жена продюсер, собственно, она и выстраивала ему систему становления президентом. Шон поехал туда, а тут как раз все началось.
У меня, к слову, в то время тоже состоялся разговор с Шоном Пенном. Я знаю, что у него есть влиятельные американские друзья-политики. Я ему предложил: «Шон, давай сведем русскую делегацию с американской, чтобы они поговорили…». Он согласился. Даже взялся за это… Конечно, это чуть сумасшедшие идеи, но надо и так действовать иногда. Артисты, мне кажется, для этого и созданы — чтобы улучшать взаимоотношения между странами. Но, к сожалению, нас развело в разные стороны. Я ушел в максимально русскую историю, я — с Россией. Я для себя решил, что буду максимально поддерживать свою страну и Владимира Путина. Посчитал, что это важно. Нельзя уже было оставаться посередине. Но если у меня появится возможность как-то поспособствовать налаживанию отношений между странами, буду этому очень рад. Потому что все мы люди».
О татуировках
«Каким-то образом мои татуировки будто предсказывают определенные вещи и события. Изначально я не хотел делать татуировки, хотел делать шрамирование, потому что считал, что у мужчины должны быть шрамы, ведь мужчина — это воин. Меня вдохновляли греческие, римские воины. Однако теперь слева на лице у меня татуировка: тройка, сердце, голубь. Сделал ее четыре года назад. Я тогда мечтал помирить Англию, Украину и Россию».
«Почему в области сердца у меня татуировка с Владимиром Владимировичем Путиным? Во мне изначально, видимо, заложена какая-то информация… Еще маленьким мальчиком в Херсоне я это понимал. Да и когда жил и танцевал в Лондоне, если слышал что-то негативное о нем, меня это задевало. Один раз в России мне приснилось, что Путин сидит в зале, а я его защищаю, отмахиваюсь. Даже нож достал… Мне пытались растолковать этот сон, говорили, что это что-то по Фрейду: типа я не хочу взрослеть. А я в ответ: «Нет. Я Путина защищал». Я же на самом деле во сне конкретно защищал определенного человека. Я всегда смотрю на людей не с материальной стороны, а на их энергетику. И Путин для меня — ангел. Я его так вижу. Он был послан свыше. Этот лидер действительно от Бога. Он самый сильный и правильный лидер. Проходит время, и ты понимаешь, какие правильные решения им принимаются. В целом я поддерживаю ту стратегию, которую он выбрал.
В день выборов Президента России я находился в Лондоне. И там все газеты были загажены гадкими статьями. Я посмотрел на все это и пошел сделал татуировку с изображением Путина. Шесть месяцев ее скрывал… А когда о ней узнали, от меня отказалось PR-агентство в Лондоне. Потом я еще поехал выступил в Крыму, после чего вообще все мои выступления поснимали отовсюду на Западе… Я же не дурак, я понимал риски. Но все равно сделал так, как сделал… Мой поступок — не пиар и не желание угодить кому-то. Потому что эта татуировка не помогает мне ни на Западе, ни в России… Получается, наоборот, я позакрывал себе все двери… Но, если честно, этим поступком я «пробил» немного западную прессу: говорил в интервью, как отношусь к Президенту, от меня шла позитивная информация… Понимаете, лидер — это не артист. Это артист может сказать: «Ой, не наступайте на цветочек. Он погибнет». А у лидера задача — сделать так, чтобы выжил целый народ. Мышление у лидера совсем в других масштабах. Очень легко любить певца, артиста, он дарит улыбку и счастье. А лидер принимает тяжелые решения. Потому что думает, что будет через 10 и 100 лет. И то, что Путин лучший лидер, — это факт».
О том, что это за странная мода: быть против своей страны
«У актеров, у музыкантов модно выступать против правительства. У них спрашиваешь: а почему? Ничего толком ответить не могут. Как такое допустили? На Западе, если артист выходит за определенные рамки и становится опасен для государства, он не котируется, его уже нигде не будет. Здесь же в России — делай, что хочу. Людям даже никто не сказал, что так недопустимо. Например, Чулпан Хаматова… Что тебе здесь было плохо? Для фонда твоего плохо? Для театра? Для кино? Они толком не могут сформулировать свои претензии. Но есть опасность, что они воздействуют на массового зрителя своими словами. А тот, кто готов помогать России, наоборот, говорит: только не пишите об этом. Они боятся каких-то санкций. Поэтому нет этой консолидации, объединения. Ко мне подходят и спрашивают: почему ты танцуешь под песню Шамана? Так он единственный, кто написал за это время патриотическую песню. Для меня это дико. Будем надеяться, что общество начнет меняться».
О смерти индустрии балета
«Балет должен эволюционировать. Сейчас в целом балет не развивается. В балете не работают лучшие композиторы, режиссеры. Привлекательнее написать композицию для компьютерной игры за 5 млн долларов, чем за 5 тысяч сделать что-то для балета. Моцарт почему работал в театре? Потому что это была самая большая площадка для его искусства. Если бы он работал сейчас, то выбрал бы кино и мюзиклы. Вот из-за нехватки внимания индустрия и умирает. И это видно везде — и в Большом театре, и в Мариинском, и в лондонском Королевском балете. Поэтому сейчас нужно делать балет не для элиты, она его не кормит уже. Нужно делать балет для массового зрителя: выходить на телевидение, в кинотеатры, на стадионы».
Про Америку
«После ухода из Королевского балета Лондона я хотел поехать в Америку. Американская мечта и все такое… Тем более меня туда звали уже лет пять. Но я открыто заявил, что поддерживаю Россию. И у меня на Западе все отменили. Когда я принимал сторону России, просто положился на свою совесть. Я же понимал: я родился в Херсоне, и там, на Западе, на этом бы сыграли. Я мог достичь огромных вершин. Как тот же Барышников. Вот он уехал: типа Россия плохая, а я такой хороший, буду здесь за свободу и за демократию творить… Я на этом тоже мог бы сыграть, и сейчас у меня была бы там куча новых проектов. Но по совести не могу так поступать. Слушать в Англии всю ту ненависть к России для меня дико. В Америке мне тоже сказали: «Не вопрос. Все сделаем. Ты только определись, с кем ты, и скажи это публично». То есть ты должен осудить своих маму, папу, страну. Но для меня важно в тяжелый момент быть здесь. Я бы сейчас физически не смог находиться ни в Дубае, ни в Англии… Мне нужно быть здесь, с людьми. Если раньше я поддерживал конкретно Президента, то сейчас я прочувствовал и поддерживаю весь народ, не только лидера. Русский — это состояние души. В России я получил любовь, семью и мир с самим собой. Моя совесть чиста».
