В мире классической музыки Вадим Репин – величина безусловная. В 18 лет он стал победителем на престижном смотре скрипачей – Конкурсе имени королевы Елизаветы в Брюсселе. Сейчас играет с лучшими оркестрами мира. И руководит Транссибирским Арт-фестивалем. Но начали разговор мы с особенной для него темы.
Мама – балерина и папа – скрипач
Татьяна Уланова, aif.ru: Вадим, уже несколько лет вы с женой – балериной Светланой Захаровой – показываете уникальный проект «Па-де-де на пальцах и для пальцев». Легко ли работать на одной сцене с близким человеком?
Вадим Репин: У нас разная подача информации. У меня – звук, у Светланы – танец. Я вдохновляюсь, смотря на неё. А она, надеюсь, испытывает особые чувства, танцуя под музыку в моём исполнении. Мы выбираем произведения, которые интересны обоим. И наш проект, как кулинарное блюдо, в постоянном приготовлении. Самое важное для нас со Светланой – когда представляем «Па-де-де…», мы находимся в одном городе (обычно у обоих напряжённый график гастролей). Проекту уже много лет, но он живой. Стараемся постоянно включать что-то новое – и хореографию, и музыкальные номера.
– Цена успеха скрипача – искривлённый позвоночник, глухота на левое ухо, наверняка есть и заболевания рук, неведомые простому зрителю…
– Могут возникнуть и психические проблемы (шутка). Поэтому важно уметь совладать с волнением, с тем, как выйти из трудной ситуации. Уметь произвести впечатление, что игра на скрипке – это так просто! Мы ведь всю жизнь пытаемся достичь совершенства, чтобы выглядело легко.
– Скрипач должен быть выносливым. Спорт тут в помощь – например, горные лыжи?
– Они помогают не думать ни о чём, кроме того, как доехать до конца трассы и остаться живым. Разгружают мозг на короткое время. Люблю посмотреть на красивую игру футболистов, теннисистов. Сам лишь иногда беру в руки ракетку: всё-таки плечо и локоть ещё нужны для скрипки. Несколько часов подряд бегать по корту уже не позволяю себе.
– Видимо, самый спортивный человек в семье сейчас – дочь-гимнастка?
– Да, Аня занимается в Академии спорта Ирины Винер. И уже член юниорской сборной России.
– Кто повлиял на выбор: мама-балерина или папа-скрипач?
– В раннем возрасте гимнастика возникла как подготовка к балету. А когда пришлось делать выбор, отступать было уже некуда. И сейчас мы все Анечкой гордимся. Но Светлана вам лучше рассказала бы об этом…
Взгляды и шорохи
– Когда-то скрипка появилась в вашей жизни, потому что на отделении баяна не осталось мест. И создание фестиваля в родном Новосибирске – из разряда случайного?
– Это можно назвать случаем, а можно – везением (всё-таки главную роль в моей жизни сыграла мама, приведя меня в музыкальную школу). Фестиваль, как и Транссибирская магистраль, – мост между Востоком и Западом. Все годы у нас проходили концерты по всему миру – от Калифорнии до Японии, включая Карнеги-холл, Венский концертный зал…
– Прежде у вас было до сотни концертов в год.
– Сейчас – 90. Большая часть поездок по России связана с фестивалем, ставшим одним из главных проектов моей жизни. Надо принимать решения, придумывать, жонглировать датами, городами, артистами.
– Иностранных гостей стало меньше?
– Намного. У некоторых артистов после посещения России дома возникали неприятные истории. А мы не хотим, чтобы у них были проблемы.
– Мама по-прежнему бывает на ваших выступлениях?
– Конечно! На каждом! Как талисман фестиваля! Она по-прежнему живёт там и не хочет никуда переезжать.
– Можно только преклоняться перед мамами, которые, не имея специального образования (а Галина Георгиевна – медсестра), отдают себя без остатка, чтобы взрастить гения.
– Как говорил великий скрипач Пётр Столярский: «Мне не нужны талантливые дети, я ищу талантливых мам».
– Маме удалось не только воспитать талантливого скрипача, которого хвалили Тихон Хренников и Иегуди Менухин, но и помочь вам не зазвездиться.
– С позиции музыканта тут как раз всё просто, если понять, что вы настолько великий, насколько велик был ваш последний концерт.
– Часто недовольны?
– Это сложный вопрос. Чего ты хочешь – это одно, а какой след оставило сыгранное тобой – другое. От публики, от энергетического обмена с ней тоже многое зависит. Артисты очень чутки. Пребывает ли большинство слушателей в состоянии предвкушения, интереса или пришли переварить ужин? Хочется верить: если человек купил билет на концерт, он чего-то от него ожидает. Но дальше может случиться тысяча мелочей! Взгляды, шорохи, особенно когда играешь очень интимное сочинение. Всё это собирается в голове и делает своё дело.
Чем дальше, тем сложнее
– Но ведь и ваш 40-летний опыт даёт о себе знать.
– А как же! Чем больше знаешь, тем большего хочется. И чем дальше, тем сложнее. Это в детстве педагог говорит: «Будешь хорошо заниматься – дальше станет легче». Не-а! Станет только сложнее. С годами стараешься докопаться до других уровней. Меняются цели. Одно дело – впечатлить коллег, пришедших тебя послушать. Другое – удивить непрофессионала. Разные центры тяжести: что одного восхитит, другого оставит равнодушным.
– Год назад вы произвели в Греции фурор, хотя эта страна одна из первых пыталась «отменить» русскую культуру, в частности Чайковского. Вы же там как раз и играли его.
– В Афинах праздновали 80-летие национального оркестра. Я был рад, что пригласили меня. Зал был полностью продан. Я играл Концерт Чайковского, который для скрипача – визитная карточка. Настолько он великий, неповторимый, виртуозный, самый сложный из всех. А музыка гениальная!
– То есть «отмена» русской культуры, о которой так много говорили на Западе, провалилась?
– Русская музыка и русские музыканты пользуются на Западе большим успехом и любовью слушателей. За многие годы у каждого артиста сформировалась своя публика, которая идёт слушать именно его.
– Почему же вы, прожив лет 20 в разных странах, вернулись в Россию?
– Шерше ля фам. Я встретил Светлану. Мы поняли, что мы – одно целое. И сделали свой выбор.
