Министерство культуры РФ провело заседание о господдержке кинопроектов в новом формате — открытого питчинга — когда создатели будущих картин защищали свои проекты перед экспертной комиссией в присутствии СМИ. Продюсер Александр Роднянский — в интервью АиФ.ru о том, какие плюсы данная процедура несет для кинодеятелей и для зрителей.
Анастасия Рогова, АиФ.ru: — Открытый питчинг по защите фильмов проводился Министерством культуры впервые. На ваш взгляд, насколько положительно отразится такая практика на российском кинематографе и какой результат получит от этого зритель?
Александр Роднянский: — Питчинг — это профессиональный механизм, давно практикующийся на Западе, когда в условиях открытого обсуждения компетентными экспертами (в число которых входят финансисты, продюсеры, дистрибуторы) принимается решение о финансовой поддержке наиболее перспективных кинопроектов. Зритель выиграет, если в конечном итоге получит фильм, проект которого был поддержан не в силу личных отношений или коррупционных связей, а в открытой конкуренции, где своего рода арбитрами выступили профессионалы, люди самых разных вкусов и предпочтений, представляющие разные художественные лагери. Кроме того, там присутствуют журналисты, что обеспечивает дополнительную прозрачность процесса для общественности.
Важно отметить, что это не конкуренция в прямом смысле, как в спорте, и не всегда лучший фильм получится у тех, кто лучше всего представил проект, но ясность мысли все-таки предполагает и ясность ее изложения. Участникам питчинга отводится всего 5 минут на представление своего проекта, и столько же на ответы экспертам. Эти десять минут требуют абсолютно внятного высказывания — умения, которым обладают далеко не все. Такое высказывание должно быть не менее важным для создателей фильмов, чем деньги, полученные на их производство.
— А по каким критериям осуществляется отбор проектов, которые получат господдержку?
— В питчинге участвуют несколько десятков экспертов: режиссеров, продюсеров, сценаристов, достаточно известных и уважаемых в киноиндустрии людей. Они рассматривают необычайно разные проекты: от комедий до остросоциальных драм, от исторических эпопей до боевиков, и так далее. Еще задолго до питчинга эксперты имеют возможность оценить сценарий, ознакомиться с информационными материалами: режиссером, актерами, стратегиями продюсеровов, местами съемок, раскадровками и эскизами декораций.
Прежде всего, оценивается неординарность проекта, его художественная полноценность. Также важным критерием является возможный коммерческий потенциал фильма. Как правило, продюсеры просят у государства лишь часть средств: от 20 до 50 процентов бюджета, редко — больше. Для того, чтобы убедить экспертов и чиновников, продюсерам необходимо четко представить стратегию выпуска и продвижения фильма: возможен ли кинотеатральный прокат? Предварительные договоренности с кинотеатральными дистрибуторами? Могут ли фильмом заинтересоваться телеканалы? Если да, то какие? Есть ли интерес со стороны международных и национальных кинофестивалей, если речь идет о картинах с художественными амбициями и так далее. Словом, содержательность, неординарность и бизнес-потенциал картины являются главными факторами, на основе которых эксперты и делают свой выбор.
— На какую аудиторию должны быть рассчитаны получившие поддержку фильмы — на фестивальную или на аудиторию кинотеатров?
— Фестивали — это, прежде всего, маркетинговый инструмент. Для многих картин с уникальной авторской интонацией фестиваль является возможностью привлечь внимание прессы и заинтересовать потенциальную аудиторию. Как же еще, если не после победы на Каннском фестивале, киногурманы смогли бы узнать о фильме Михаэля Ханеке «Любовь»? Награда Берлина, Канн или Венеции может очень помочь любому российскому фильму, который сразу попадет в центр внимания и о котором пишут СМИ всего мира. И таким образом фильм уже сможет найти своих зрителей.
Речь идет не о блокбастерах, не о комедиях с медийными лицами, не о так называемых индустриальных фильмах, а фильмах с авторской подписью. Для них фестивали очень полезны. Я говорю только о ключевых фестивалях: Каннском, Берлинском, Венецианском, Сандэнсе или, например, российском «Кинотавре».
Авторские фильмы, по идее, и поддерживает Министерство культуры, исходя в своих приоритетах не только и не столько из финансовых показателей картин. Для поддержки же коммерческих проектов, ориентированных на широкую аудиторию, существует Фонд кино, в то время как Министерство культуры обеспечивает существование и развитие дебютных фильмов, документального, детского и авторского кино, то есть тех фильмов, которым не просто завоевать внимание широкой аудитории.
— А готов ли российский зритель к нашим фильмам? Ведь сейчас идет сильная конкуренция со стороны Голливуда, и зритель уже привык ходить в основном на зарубежные картины?
— Могу судить по своему опыту: любой российский фильм с коммерческим потенциалом вызывает настоящую конкуренцию среди прокатчиков. Когда они чувствуют, что на российский фильм может прийти широкая аудитория, они за него борются и делают все для его успеха. А вот времена, когда люди могли купить недешевый билет только потому, что фильм сделан отечественным кинематографистами, действительно прошли. Зритель уже привык к стандарту высокотехнологичных кинематографических зрелищ от голливудской индустрии. И не случайно в прокате мы очень редко видим европейские и азиатские картины. Все национальные кинематографии сейчас сталкиваются с той же проблемой, что и российская: с очевидным технологическим преимуществом американского кинематографа.
В российском, французском, итальянском, немецком, южнокорейском и других прокатах фильмы представлены в неравных пропорциях: Голливуд и национальная кинематография. Наша задача — увеличить эту пропорцию в пользу отечественных фильмов. На данный момент у нас приблизительно 15 процентов, а мы мечтаем о 25. В некоторых странах Европы этот процент выше — во Франции, например, в хороший год 35 процентов отечественного кино в прокате, но французский кинематограф в этом смысле скорее исключение, в соседней Германии в 2012 году у немецких фильмов было лишь 13,7 процентов. Но нигде при этом нет квот и ограничений, и никто не может повлиять на выбор самостоятельных и заинтересованных в успехе предпринимателей, каковыми являются прокатчики.
Проблема в том, что у нас нет продюсерских компаний, которые были бы способны производить по 5 сильных коммерческих фильмов в год. Одна компания может сделать один, максимум — два таких фильма в год, а голливудские студии в это время делают по 15-20 таких фильмов. Наличие в пакетах каждой из голливудских студий по 3-4 блокбастера в год и делает их лидерами мирового рынка.
Для нас важен рост качества наших фильмов. Заставить зрителя смотреть плохие картины — невозможно. И процедура питчинга как раз и ограничивает элемент ошибок и субъективных решений, кроме того, потенциально делает процент достойных картин выше. Хотя, конечно, питчинг не гарантирует того, что тот или иной режиссер сделает качественную картину: грамотно представить проект и хорошо реализовать его — все-таки разные вещи.
Если же говорить о квотах на прокат зарубежных фильмов, то я убежден в том, что любые ограничения приведут к оттоку зрителей из кинотеатров — как это уже неоднократно происходило в разных странах — к падению качества собственных фильмов.
Американские фильмы помогли вернуть российских зрителей в кинозалы, которые потеряли своего зрителя в 90-е годы. Сейчас дело за российскими производителями — необходимо научиться конкурировать с американскими фильмами дома. Причем не столько технологическим качеством и аттракционами, а прежде всего своими ответами на вопросы, которые есть у российской аудитории: своими убедительными героями, своими шутками и сатирой, своими узнаваемыми контекстами, своим взглядом на важные события. Только мы можем снимать кино про себя. Такие картины, при условии того, что они качественно сделаны, и нужны, на мой взгляд, российскому зрителю.
— Кстати, если говорить о современном кино и конкуренции с Западом. Картина «Сталинград», продюсером которой являетесь вы, а режиссером — Федор Бондарчук, вышла в мировой прокат. Что в ней наиболее заинтересовало зарубежные прокатные компании — масштабность темы или высокое качество?
— Я надеюсь — второе (смеется). Если говорить серьезно, то тема на сегодняшний день мало кого интересует. Каждый из нас знает много случаев, когда фильмы на важную тему вызывали чувство разочарования. При всей невероятной значимости темы Великой Отечественной войны, самой по себе ее недостаточно, чтобы заинтересовать зрителей, а значит, российских и зарубежных прокатчиков. Для того, чтобы соответствовать высоким требованиям сегодняшней аудитории как в России, так и за ее пределами, нужны сильные эмоциональные истории: человечные, убедительные, с привлекательными героями. Картина «Сталинград», которая снималась с применением практически всех известных на сегодняшний день технологий современного кинематографа, в том числе и 3D, сразу привлекла внимание большого количества иностранных прокатчиков. Для съемок были построены уникальные декорации, по сути — целый город. Когда зарубежные дистрибуторы поняли, что речь идет не о примитивной «стрелялке», а о трогательной и понятной истории, в которой действуют яркие, вызывающие симпатию герои на фоне чудовищной по масштабу битвы, то наш фильм их очень заинтересовал.
Федор Бондарчук, как мне кажется, генетически унаследовал, помимо таланта и профессионализма, спокойную уверенность, редкую для его коллег, в работе с гигантским масштабом производства. В результате «Сталинград», несмотря на отсутствие в нем больших голливудских звезд, стал первым российским фильмом, которые одна из крупнейших студий Голливуда — Sony Pictures — представила американскому рынку как часть своей премьерной линейки. Не как редкий экзотический фильм, а наравне с остальными своими амбициозными американскими кинофильмами. Кроме того, «Сталинград» стал первым российским фильмом, конвертированным в формат IMAX и вышедшим в России и мире в IMAX 3D. Причем, вышел «Сталинград» в международный прокат в оригинальной российской версии, без всяких редакций, с нашим российским взглядом на Сталинградскую битву.
