Автор и исполнитель Юрий Лоза, отмечающий 1 февраля 70-летний юбилей, в интервью aif.ru рассказал о том, считает ли Пугачеву большой певицей, почему работу в «Интеграле» Алибасова воспринимает как страшный сон и редко пишет новые песни, за что на него обиделась Диана Арбенина и Алексей Балабанов, как относится к «голым вечеринкам» в нынешнее время, своему возрасту и как отметит юбилей.
«То, что хорошо сделано, долго живёт»
Владимир Полупанов, aif.ru: — Юрий Эдуардович, из более 100 песен, написанных вами, именно «Плот» стал вашей визитной карточкой. Как вы думаете, почему?
Юрий Лоза: — Я сразу отдавал себе отчёт, что эта песня выделяется. В ней одновременно и грустинка, и жизнеутверждающее начало. Писал её около года. Была масса разных вариантов, отбирал по словечку. Как говорил Маяковский: «Изводишь единого слова ради тысячи тонн словесной руды». А то, что хорошо сделано, долго живёт.
Когда я начал реализовывать свои первые песни в магнитофонных альбомах (у меня 4 альбома вышли с 1983 по 1986 гг.), в каждом было по 10-12 песен. То есть за 4 года я выдал больше 40 песен. Но ни в один из этих альбомов эта песня не попала. Именно потому, что она сразу казалась мне особенной. Она перепета на разных языках. И уже как бы не зависит от меня. Так и живет обособленно.
Песни — не отражение самой жизни, а лишь её восприятие. То есть необязательно проживать какую-то историю реально, достаточно пропустить её через себя.
— Про то, что «тянут на дно боль и грусть, прежних ошибок груз», вы писали, будучи довольно молодым человеком. О каких ошибках и боли идёт речь?
— Ну, как «молодым»? Мне было уже 28 лет. Но дело не в этом. Песни — не отражение самой жизни, а лишь её восприятие. То есть необязательно проживать какую-то историю реально, достаточно пропустить её через себя. Высоцкий, например, написал 600 песен. Это же не значит, что он прожил, преодолел все эти шесть сотен сюжетов.
— Это правда, что вы запрещаете другим артистам петь «Плот»?
— Петь «Плот», включать в фильмы, сериалы — пожалуйста. Зарабатывать на этой песне — нет. Потому что я сам на ней зарабатываю. К тому же исполняю её лучше всех.
— В фильме Балабанова «Груз 200» она тоже звучит. При этом в программе «Закрытый показ» в 2008 году вы заявили Балабанову: «Фильм слабый, игра актёров плохая. Он ни одного человека не сделал лучше». Зачем же дали разрешение на исполнение песни? Ведь, наверняка, читали сценарий...
— Нет, не читал. Мне сказали, что Балабанов снимает фильм о 1980-х и нужна знаковая композиция, олицетворяющая те годы. Однако потом выяснилось, что фильм не про 80-е, а про маньяка, человека с психическим расстройством. Знал бы, песню не дал. Если хотите снять фильм про 80-е, расскажите и о том, что хорошего было тогда. Ибо нет такого времени, в котором нет ничего светлого. А показывать только бзики психопата?! В чём тут признак времени? Маньяки были и до 80-х, да и сейчас их хватает.
— У вас есть песня «Уренгой». Она написана на заказ или это порыв души?
— Песни на заказ я не пишу. А с Уренгоем вышло так. Мы как-то работали там, потом были банкет и баня. Меня спросили: «Ты про всё можешь написать песню?» «Могу», — ответил я. Они даже на телефон диалог записали, сказали: «Подрядился — пиши». Я и написал. Но эта песня не только про Уренгой. Она о Русском Севере. Многие люди, которые её слышали, говорят мне: «У нас то же самое».
— О чём сегодня пишется?
— Когда у тебя сотня песен, очень трудно найти тему. Скажем, в молодости я мог написать 10 песен о любви и выпустить целый альбом «Любовь, любовь...» (1986). Но какой смысл сейчас писать ещё одну о том же?
«Какая нам разница, что делает бывшая певица?»
— Одна из последних ваших песен — «Мадам». Она посвящена большим певицам и актрисам, пояснили вы. А что в вашем понимании большая певица и актриса?
— Когда я был капитаном футбольной артистической команды, мы составляли определенную смету. И после концерта распределяли гонорар между артистами. Я настаивал на прозрачности процедуры, чтобы не было кривотолков. Когда я вывешивал список с суммами в гримерке, ко мне подошел один артист и спросил: «Почему я получаю мало по сравнению с другим артистом (назвал фамилию)?» Я ему объяснил: «Когда я разговаривал с заказчиком, после объявления твоей фамилии, мне пришлось напевать ему по телефону твои песни, чтобы он понял, кого я имею в виду. А фамилия артиста, который получает больше, не требовала этого». Вот в чем разница между большим артистом и малым.
— Пугачева для вас большая артистка?
— Безусловно. Она была впереди всей планеты и явно выделалась на общем фоне. Вокруг нее была большая аура, наполненная всевозможными событиями — скандалами, мужьями, разводами. За ней тянулся шлейф, которого не было у остальных артисток. А нашему народу, как выясняется сейчас, это важнее, чем само творчество. Найдите хоть одну новость о том, что артист спел какую-то новую песню или выпустил альбом. Об этом почти не говорят и не пишут. Но стоит ему уйти в запой или сорваться на концерте, чего-то отчебучить, новость об этом сразу прыгает на первые строчки.
Весь репертуар Пугачевой давным-давно разобран. Она как артистка с этими песнями уже и не нужна.
Та Пугачева, о которой мы с вами говорим, ушла 15 лет назад со сцены. Она не поет последние годы, но остается медийным персонажем. В Россию она, может, и вернется, но на сцену уже вряд ли. И какая нам разница, что делает бывшая певица? Если раньше для того, чтобы послушать песню «Так же, как все», нужно было пойти на ее концерт, то сейчас это прекрасно делает группа «A-Studio». Весь репертуар Пугачевой давным-давно разобран. Она как артистка с этими песнями уже и не нужна.
Я все свои песни пою сегодня в тех же тональностях, в которых они были реализованы 30 или 40 лет назад. У меня ничего не изменилось. Когда я понял, что это влияет на мою работу, я бросил курить. А Пугачева, по-моему, курит до сих пор. И так, как в молодости, уже не споет. Я не провожу ночи за какими-то занятиями, потому что, если не высплюсь, не спою так, как надо. Это отношение к работе. И Мирей Матье, которая старше Пугачевой, поёт в той же тональности и в прекрасной форме. Она спит по 11 часов и без шарфика не выходит на улицу. Это отношение к жизни. А Пугачева жила полной жизнью и ни в чем себе не отказывала.
— Ее супруг, признанный иноагентом, гнобит россиян и свою Родину. Другие «релоканты» тоже стараются. Закрыть им рот мы не можем, потому что люди живут в другой стране. Но что-то с этим можно сделать, по-вашему?
— Каждая страна обязана защищаться. Существует инструментарий, чтобы это регулировать. Мне Иосиф Пригожин давным-давно рассказывал, что когда Валерия собиралась выступить в Альберт-холле в Лондоне, она должна была перед этим предоставить тексты всех своих песен и прописать то, что будет говорить со сцены. Ее поставили в жесткие рамки. Даже Англия, в которой якобы существует демократия, защищает себя от нежелательных высказываний. Почему мы не должны делать то же самое? Тем более в такое неспокойное время. Контент нужно отслеживать и не пропускать на наши экраны, если он дискредитирует нашу страну, армию, народ. Все это можно контролировать даже в YouTube.
«Секс, наркотики, рок-н-ролл — всё это прошло мимо»
— Некоторые музыканты хвастаются, как по молодости громили гостиничные номера, выкидывали телевизоры на улицу, устраивали шумные вечеринки с поклонницами. У вас нечто подобное было?
— Мы как-то сидели на съемках телепрограммы с участниками группы «Зодчие», где я проработал какое-то время, и вспоминали дела минувших дней. Странный коллектив у нас подобрался (улыбается): секс, наркотики, рок-н-ролл — всё это прошло мимо. Мы играли по утрам в футбол, по вечерам музыку и не ставили перед собой задачу перетаскать всех девушек в номера или всех перепить. Все были нормальными, женатыми людьми, во главу угла ставили работу. Потребности «погудеть» никогда не было. У меня ведь какие интересы? Тот же футбол (до 50 лет я капитанствовал в любительской команде артистов), шахматы, книги. Свою библиотеку собирал много лет.
Страна должна сплотиться, чтобы выстоять. Разброд и шатания, на которые в спокойное время закрывают глаза, сегодня воспринимаются как нечто кощунственное. Время диктует поведение.
— В книге «Лайф» («Жизнь») гитарист «Роллинг Стоунз» Кит Ричардс описывает безобразия, которые они все творили в молодости — от беспорядочного секса и наркотиков до стычек с полицией. Но Мик Джаггер получил в итоге рыцарский титул. «Голая вечеринка» Ивлеевой — детский сад по сравнению с их безобразиями. Но наших артистов осудили — отменили концерты и вырезали из телевизионных шоу, а «роллингов» и других музыкантов-«безобразников» никто никогда не осуждал. Почему одним прощают всё, другим нет?
— Потому что время сильно изменилось, ситуация непростая. Россия ведет СВО. По центральным каналам каждый день говорят об этом, показывают репортажи с передовой, наши парни бьются за страну и гибнут. В это время, наверно, нужно поумерить пыл тем людям, которые хотят развлекаться. Страна должна сплотиться, чтобы выстоять. Разброд и шатания, на которые в спокойное время закрывают глаза, сегодня воспринимаются как нечто кощунственное. Время диктует поведение.
Кит Ричардс — дворовый гитарист, который еле-еле играет свои три кривые ноты, никогда бы не стал звездой в другое время.
А Кит Ричардс все это легко и честно описывает потому, что время было другое. Это было время бунта. Кит Ричардс — дворовый гитарист, который еле-еле играет свои три кривые ноты, никогда бы не стал звездой в другое время. Думаю, что он был бы никем сегодня со своим талантом и умением, если бы появился на 50 лет позже. А в то время у него появился шанс на свою минуту славы.
Огромное количество музыкантов вылезло на протестном начале именно в то время. Тогда протестовали все — негры, феминистки, музыканты против войны во Вьетнаме, хиппи вставляли цветы в дула винтовок и произносили лозунг: «Занимайся любовью, а не войной».
— Во время многочисленных войн, которые развязывали США по всему миру, никто из американских музыкантов не покинул свою страну в знак протеста. А часть наших музыкантов, когда началась СВО, из страны сбежали. На ваш взгляд, насколько искренняя их реакция?
— Как только Запад возвел занавес из санкций, ограничив нам свободу передвижения, у многих наших соотечественников это вызвало дикую реакцию: «как так, я не поеду в свою любимую Америку или Францию». Они же как привыкли жить — тут зарабатывать, а там тратить. Там, где они тратили, они пустили какие-то корни. Там их дети получают образование, там они прикупили недвижимость, родственники живут. Они бы хотели и дальше ездить туда тратить деньги, но возникла некая стена. И эта пропасть только увеличивается. Становится все труднее преодолевать барьеры. И люди выбрали — там родня, дети, недвижимость, деньги. Там хорошо и спокойно живется. Но там-то зарабатывать они не могут. Там они никому не нужны как творческие единицы. Поэтому они, конечно, будут рваться сюда заработать, чтобы потом снова уехать туда. Кто-то решил просто на время спрятаться от ситуации — пересидеть в домике и вернуться. А другие уехали и стали высказывать свое негативное отношение к стране, людям, армии, обвинять Россию в том, что возникала эта пропасть. Люди просто не могут грамотно расставить акценты, путают причину и следствие. Не понимают сути, потому что не все следят за новостями, не все разбираются в макроэкономике и политике. Ты сначала разберись, подожди, подумай, а потом обвиняй. А они наговорили лишнего. Страна отреагировала. И теперь они не знают, что с этим делать.
«Забыть, как страшный сон»
— У вас за плечами и опыт работы с Бари Алибасовым в «Интеграле». Действительно группа была такой культовой и знаковой, как о ней рассказывает Бари Каримович?
— Алибасов рассказывает о том, что дал путёвку в жизнь массе разных артистов. Но ни один из прошедших через «Интеграл», кого я знаю лично (Сергей Челобанов, Марина Хлебникова, покойный Женя Белоусов), не занимался после ухода из группы тем же самым, что делал в ней. Собственно, всё, что я написал, всё, чему научился, никак не связано с «Интегралом». Покидая коллектив, все говорили: «Забыть, как страшный сон». «Интеграл» не оставил никакого музыкального наследия. Он базировался на шоу. Когда музыканты оказывались в группе, им становилось скучно. Я приносил Алибасову «Плот» в 1982-м. Он сказал, что песня — дерьмо. Слава богу, что так.
Если мы будем устраивать траур по каждому умершему, то наша жизнь превратится в ад, ведь каждый день — это дата смерти той или иной известной личности.
— Недавно на вашей страничке в соцсети разгорелась дискуссия. Люди упрекали вас в том, что вы упомянули День обнимашек, а 100-летие смерти Ленина не заметили. А кого бы вы обняли? Понимаю, что не Ленина.
— Любого хорошего человека. Ленина бы я вряд ли стал обнимать, он историческая фигура, но с человеческой точки зрения — очень неоднозначный персонаж. Не бывает абсолютно положительных людей. Что-то он делал хорошее, но при этом и массу плохого. С точки зрения моральных качеств Ленин был беспринципен. Он не сдержал ни одного своего обещания.
А календарь для меня — это повод к действию. Когда открываю его и вижу, что это день рождения какого-то человека, можно помянуть его добрым словом, выпить за его здоровье. Я не знаю, как относиться к дням смерти. Что нужно делать? Грустить, поминать? Если мы будем устраивать траур по каждому умершему, то наша жизнь превратится в ад, ведь каждый день — это дата смерти той или иной известной личности.
— Вы написали, что Диана Арбенина перестала с вами общаться. По какой причине, если не секрет?
— В свое время я написал книгу «Научу писать хиты». А перед этим обзвонил несколько авторов, тексты которых я хотел привести в книге, чтобы спросить разрешение. Позвонил Арбениной, приехал к ней домой. И сказал, что хочу разместить ее опубликованное стихотворение в своей книге и сказать о нем пару слов. Она подписала мне бумагу. А после выхода книги, я ей ее отравил. И с тех пор она со мной не здоровается.
— В книге есть что-то обидное для Арбениной?
— Я разобрал ее стихотворение и привел оценку разных людей, в том числе и психиатра. Он рассказал, в каком состояния находился человек, написавший эти стихи.
— Ваша книга кому-нибудь помогла в работе? Кто-то признавался вам, что вы научили его написать стихи?
— Только на ухо и только по пьяни.
«Я знал людей, которые и в 50 лет были дряхлыми стариками»
— Как вы свой возраст воспринимаете? Всё-таки 70 лет — величина приличная.
— Нормально воспринимаю. Цифры в паспорте — не главное. Главное — на сколько лет ты сам себя ощущаешь. Я знал людей, которые и в 50 лет были дряхлыми стариками. А скольких из тех, что были моложе меня, я уже похоронил! Женька Белоусов ушёл в 32 года. Крис Кельми — в 63 года. Многие сдают совсем молодыми из-за того, что ведут неправильный образ жизни. А есть люди, которые и в 90 лет себя неплохо чувствуют. Композитор Александр Зацепин в свои 97 лет много работает, абсолютно адекватный человек, ни малейшего намека на старческий маразм. Поэтому возраст — понятие относительное.
— Как будете праздновать юбилей?
— Я решил в этот день работать. У меня объявлены концерты 1 и 2 февраля. Есть установка: «Как встретишь Новый год, так его и проведешь». Я хочу встретить свой новый год в работе, чтобы провести его так же — в праведных трудах.
