В комедийном сериале «Моя мама — шпион» Александр Лыков сыграл опытного наставника специальных агентов. Хотя в реальной жизни сам себя Лыков таким уж гуру не считает. А еще актер представляет из себя завидное исключение из правил, согласно которому артисты — люди ветреные и часто не могут отказать себе в удовольствии завести новый роман. Aif.ru узнал, в чем секрет долгой и счастливой семейной жизни Лыкова. К которому после сериала «Улицы разбитых фонарей» плотно приклеилось прозвище «Казанова», ведь в нем он сыграл капитана милиции Казанцева.
«Я был против «поедания» товарищей»
Елена Садкова, aif.ru: Александр Анатольевич, я понимаю, почему вы, успешный актер, в кино порой соглашаетесь на неожиданные роли. Но объясните, зачем вам понадобилось участие в проекте «Последний герой»? Лететь на край света. Питаться бог знает чем…
Александр Лыков: Это же тоже часть актерской работы! К тому же тогда у меня была очень хорошая физическая подготовка, и я был помоложе. А остров закалил и подготовил меня физически еще больше, то есть эффект оказался положительным. Хотя там мне пришлось пройти другой, на самом деле более важный экзамен. Ведь в чем противность и гнилость этого проекта? Чтобы остаться самому, ты должен был обязательно выдавить другого. По сути — сдать человека, живущего рядом с тобой. Это отвратительное явление. Оно попирает дружбу, верность, возникшую с теми, с кем делишь крохи еды, локоть к локтю участвуешь в испытаниях. И вот эти качества тебе приходилось предавать на этом так называемом совете, на котором выгоняли одного из участников. Организаторы называли это «лишить жизни» или «съесть». Я очень бастовал против таких трактовок, и в результате они перестали употреблять эти слова.
— И все же вы дошли до финала!
— Хотя внутри меня все бастовало! Но я понимал, что я им нужен, потому что я — некий вызов этому проекту. Поначалу для меня это была просто работа. Но потом стало определенным переживанием. Это понятно всем, кто там был. Мы после проекта еще года два встречались как боевые товарищи после военных действий.
— Ну, опыт выживания есть, наверное, у всех, кто прошел через срочную службу в советской армии. А вы ее к тому же еще и проходили в стройбате на севере.
— Тогда для меня это была катастрофа. Полная. Тому, кто служил в стройбате, не надо рассказывать, что это такое. Хотя мой наставник, Народный артист СССР, пытался пристроить меня директором клуба, чтобы у меня был свободный выход в город и т. д. Но после проводов в армию, так называемой «отвальной», я пришел к замполиту Ленинградского военного округа, скажем так, не совсем свежий. И был, мягко говоря, не сдержан на язык: я, мол, перспектива и надежда ленинградского театрального искусства, а меня — в армию. Ну, и уехал после этого выступления не клубом руководить, а в город Мончегорск, строить секретные аэродромы.
— И никто не смог вас отстоять?
— Куда там… Я должен был сниматься в кино в Белоруссии, и главнокомандующий тамошнего военного округа писал главнокомандующему Ленинградского округа, чтобы меня уволили из армии в первую очередь после прохождения службы, «нулевым приказом». А в итоге я ушел «чисто под елку». Уже уволили всех штрафников, всех замешанных в каких-то нарушениях — все ушли, кроме меня. И та кинокартина состоялась без меня. Потому что тот самый замполит главной своей задачей считал сделать из меня человека.
— Спустя столько лет вы как к этому теперь относитесь?
— Считаю, что он добился своего. Преодоление трудностей — это единственный верный путь, других вариантов нет. Представляю себе эти сложности как работу со своими внутренними очень страшными качествами. Думаю, только сам человек знает, что делать со страстями, которые живут у него внутри. И способы дрессировки этих страстей должны соответствовать их разрушительному потенциалу. И это далеко не всегда под силу сделать самому, поэтому и возникают определенные обстоятельства в жизни — либо погибнешь, либо сможешь обуздать себя.
«Ревность никуда не делась»
— Ваша дочь Екатерина — искусствовед, сын Матвей — актер, которого узнали по главной роли в фэнтези «Он — дракон». Иных профессий, кроме связанных с творчеством, они для себя не видели?
— Видимо, нет. Дочка — киновед. А Матвей хочет работать внутри кинопроизводства. У него, скажем так, нет богатого опыта в актерской профессии, но есть много иного опыта, который можно переплавлять. Проще говоря, он должен постоянно работать в проектах. Вот этому я его сейчас пытаюсь научить, а это очень сложный внутренний процесс. Но, если ты не будешь проводить такую внутреннюю работу, то у тебя перспективы мотылька.
— А четверо ваших внуков пока не рвутся на сцену?
— Определился пока, наверное, только старший — Давид. Ему сейчас девять лет, и его взяли в хоровое училище им. Глинки абсолютно без всякого моего участия. Там даже не знали, кто он, пришел просто мальчик, его послушали, и он поступил. А сейчас он еще и пошел на айкидо. И я этому очень рад. Потому что постоянное сидение за фортепиано создает колоссальные проблемы со здоровьем. Сестра его, Дуся, тоже пошла на айкидо вместе с ним… И сейчас еще поступает в художественную школу. Ей дали задание нарисовать композицию по русским народным сказкам, и она набросала за пять минут то, на что полагается час. И на айкидо у нее прекрасные результаты. Сейчас она в пока садике, но должна скоро пойти в школу. И вдруг она спрашивает: «А в школе можно будет официально драться? Там за это ничего не будет?».
Дочки Матвея еще совсем маленькие. Могу сказать, что получились прекрасные, красивые девчонки. Очень обаятельные, и уже обе пользуются этим вовсю, зажигают по-женски.
— У вас прекрасная жена, долгий счастливый брак. При этом вы — известный актер, играете в кино с массой красивых женщин. Есть в вашей семье понятие ревности?
— Ревность присутствует до сих пор. Нет никаких оснований предполагать, что ревность, жадность, страх, гнев куда-нибудь уйдут. От них никуда не денешься, пока ты живой. Просто надо понимать, что они есть. Эти чувства — дикие животные. Их нельзя приручить, потому что тебе они не принадлежат.
— И как с такими «дикими животными» так долго может продержаться брак? В чем секрет?
— Исключительно на том, что меня хвалят (улыбается). Жена постоянно меня хвалит. Если не хвалить, не восторгаться человеком, который рядом, не удивляться ему постоянно — ничего не получится. Несмотря на большое количество лет вместе, у нас постоянное удивление, восторг, никакой усталости от того, что знаешь уже что-то заранее. При этом присутствует и невозможность порой предсказать дальнейшие действия друг друга. Но и за них надо всегда хвалить.
