1 июля — 9 дней со дня скоропостижной кончины 48-летнего Юрия Шатунова. За эти дни на его могилу на Троекуровском кладбище привезли несколько тонн цветов. От коллег по цеху — лишь несколько венков. И море белых роз — от поклонников со всех концов страны. «Спасибо тебе за детство!» — эти слова чаще других звучали на церемонии прощания.
Плакали, как дети
К нему обращались «Юра», «Юрочка», хотя по возрасту гораздо уместней было бы уже «Юрий Васильевич». «Не коробит вас от такого панибратства?» — спросили его однажды. Вопрос задел артиста: «Это не панибратство! Значит, к тебе относятся с доверием, можно сказать, по-родственному».
После его смерти в считанные дни страницы в соцсетях, которые имели хоть какое-то отношение к Юре, заполнились десятками тысяч соболезнований. Главный рефрен: люди удивлялись тому, какой болью отозвалась в их душе смерть этого артиста.
«Даже не ожидала, что буду переживать смерть Юры как утрату близкого человека. Как же больно!» — оставила комментарий в одной из соцсетей Ольга. И ей в унисон — тысячи других постов: «Родной ты наш! Светлый, чистый человек!» Проводить Юру на Троекуровское кладбище пришли больше 15 тысяч человек. И это в 32-градусную жару. Прямую трансляцию прощания в общей сложности посмотрели полмиллиона человек. У гроба совершенно чужого им человека люди плакали, как дети, закрывая лицо ладонями.
«Я ничего не делаю для того, чтобы меня любили»
Как-то Юра признался: «Я ведь ничего специально не делаю, чтобы они (зрители) меня любили. Просто выхожу на сцену и пою». Он «просто» пел вживую, «просто» выходил на сцену в джинсах и кроссовках без подтанцовки и спецэффектов и два часа держал огромные залы.
Так было сейчас и так было 35 лет назад, когда он впервые вышел на сцену в составе «Ласкового мая» как воспитанник детского дома в Оренбурге.
Юра рассказывал, как стал сиротой: «Мама была певицей в Башкирии. Она исполняла что‑то вроде “Стою на полустаночке”. И я ведь тоже из Башкирии. В 1984-м она умерла, я попал в детдом. Я, вообще-то, любил технику и спорт: в хоккее был левым крайним нападающим и мог стать профессионалом. Но на Новый год в 1985-м в интернате нам нужно было что‑то спеть — директор Валентина Николаевна попросила. И я спел».
А вскоре в интернат пришел работать на полставки Сергей Кузнецов — Кузя, как потом всю жизнь его называл Юра. У Кузнецова была идея создать из воспитанников музыкальную группу. И он искал солиста. Директор детдома, которую Юра называл второй мамой, посоветовала Шатунова. Кузнецов обнаружил у перспективного хоккеиста стопроцентный слух. И редкий тембр голоса. Только что написанные «Белые розы» он доверил исполнить именно Юре. Впервые «Белые розы» и другие хиты «Ласкового мая», написанные Кузнецовым, Юра исполнил в декабре 1986 г. в актовом зале детского дома.
«Белые розы» продали за 30 рублей
Много лет спустя Кузнецов рассказывал, что написал «Белые розы» за 15 минут: «Шел домой, а в голове бессмысленная фраза: белые розы. С этой же фразой заснул. Утром проснулся, заварил крепкий чай. Сажусь за пианино. И минут за 15 делаю текст и музыку».
В 1987 году группа записала альбом. В домашних условиях, на обычный магнитофон. В начале 1988 г. Кузнецов продает эту запись за 30 рублей в киоск звукозаписи, расположенный на железнодорожном вокзале города Оренбурга. Песни «Ласкового мая» разлетаются по стране. Одним из многочисленных слушателей оказывается Андрей Разин. Он моментально понимает, что это не просто песни, это — золотая жила. Узнает, кто автор музыки и стихов. Кто исполнитель. Приезжает в Оренбург и предлагает Кузнецову отправиться в Москву. Как потом говорил Сергей: «Разин пришел на все готовое». А директор детского дома Валентина Николаевна вспоминала знакомство с будущим продюсером группы словами: «Остап Бендер по сравнению с Разиным отдыхает».
Сергей уезжает в Москву вместе с Шатуновым в сентябре 1988. Юру переводят в столичный интернат. Правда, там он бывает редко.
Началась гастрольная эпопея «Ласкового мая». Порой ребята давали по 8 концертов в день. А вскоре клип «Белые розы» показали в самой рейтинговой музыкальной передаче того времени — «Утренняя почта». Поклонники, которые знали голос Юры по кассетным записям, теперь еще и увидели его! Юра уже не мог свободно выходить на улицу. Иначе бы движение могло остановиться.
Однажды ему удалось ускользнуть и самому купить себе мороженое, оставшись незамеченным, — как же он радовался.
Исчез на самом пике славы
Ошеломительная популярность группы не радовала пацана. Он чувствовал себя птицей в золотой клетке. А вот зрителей любил. Выкладывался на концертах. Но все равно хотел сам выстраивать свою жизнь. На самом пике славы, когда на группу все так же сыпался золотой дождь, Юра исчез. В начале 90-х ему предложили уехать в Германию, чтобы освоить профессию звукорежиссера.
«Я уехал, потому что не мог больше терпеть тех людей, так называемых друзей, которые меня окружали, — вспоминал он спустя 10 лет. — Тусовка никогда не говорит тебе правду. Они говорят: о, какой ты популярный, знаменитый, великий! Ты постоянно находишься под чьим‑то влиянием, не ходишь по земле, не видишь, что происходит вокруг тебя на самом деле. И потом, у нас было такое огромное окружение, что мы даже не знали, кто чем занимается. Мне потребовалось целых десять лет, чтобы от них избавиться. И вот когда они все отвалились, настала правда».
В Германии встретил будущую жену
Он постигал университеты жизни вдали от родины, здесь его почти не узнавали на улице. Если приглашали выступить перед нашими эмигрантами — не отказывался. Но было время — работал в Германии грузчиком. Решил: пусть в его жизни будет и такой опыт. Выучился на звукорежиссера. Это было его главной целью — не зависеть от других людей, быть в состоянии самому сделать песню «от» и «до».
Но, пожалуй, главное событие, что случилось за эти 10 лет в Германии — Юра встретил будущую жену Светлану. Он выходил в кафе и увидел девушку на улице. Любовь с первого взгляда. Светлана не знала, кто он, какая у Юры популярность в России. Она — российская немка, сохранила русский язык. На нем пара и общалась.
Именно любовь стала причиной того, что, вернувшись в Россию в 2002 году и начав сольную карьеру, Юра значительную часть времени проводил в Германии. В этой стране у них с супругой родился сын, потом дочь. Здесь они приобрели дом, в котором Юра оборудовал студию звукозаписи. А перед отъездом в Германию 6 млн рублей из своих звездных заработков он потратил на новое здание для своего интерната на Каширском шоссе.
«Всегда был нашим, русским»
Когда у Шатунова спрашивали, где он чувствует себя лучше, отвечал: «В России». А его супруге было лучше в Германии, где она выросла, где росли их общие дети.
Он вернулся на сцену в начале 2000-х не только с хитами «Ласкового мая», появились новые песни. Он начал писать сам — стихи и музыку. Юра постоянно работал. Говорил, что единственное, чего ему не хватает — времени. Тогда бы он больше проводил времени с семьей, больше занимался самообразованием. Последние годы Шатунов вернулся к своему давнему увлечению — игре на гармошке. Занимался по пять-шесть часов в день. И свое последнее интервью, за пару недель до смерти, он дал ютуб-каналу Павла Уханова, посвященному русской гармони и народному творчеству.
Юра рассказал о нескольких гармонях, которые ему делали на заказ в Туле. Сыграл вместе с Павлом несколько произведений. Даже была премьера музыки «Белых роз», исполненной на русской гармони. Он и на своих последних сольниках, а с начала года Юра дал в России больше 30 концертов, пел песни под гармонь, сам себе аккомпанировал.
Эта видеозапись с гармонью стала его последней прижизненной. А в официальной биографии артиста говорится: первое публичное выступление юного Шатунова было летом 1982 г.— на свадьбе в селе Савельевка он поет под гармошку.
Между двумя этими событиями пролегло ровно 40 лет: деревенское лето 1982 года и жаркое московское 2022 г. «Он всегда был нашим, русским. Гармонью своей душу как мог разбередить. Эх, Юрка! Как же тебя будет не хватать!» — написал один из поклонников певца Николай под этим видео.
«Пророческая» песня
А уже после похорон вышла новая — и, увы, последняя — песня Юры «Каждому свое», которую он записал, но не успел выпустить при жизни. Стихи и музыка — Шатунова. Слушатели уже назвали песню пророческой. Есть там такие четверостишия:
Снова дует ветер перемен,
Вырывая прошлого страницы.
Вот и я, подобно легкой птице,
Покидаю свой вчерашний плен.
Расправляю крылья и лечу,
Наполняя легкие свободой.
Проведенные в неволе годы
Вспоминать отныне не хочу...
Многие поклонники увидели в песне отсылки к событиям последних лет, когда Разин запретил Шатунову исполнять хиты «Ласкового мая». Якобы он выкупил у Кузнецова права на текст и музыку. Кузнецов все опровергал. За три дня до смерти суд принял решение в пользу Шатунова, ему вернули право исполнять хиты. А бумаги, представленные Разиным о покупке прав, назвали подделкой.
«Реально пророческая песня: годы в неволе, наверное, про всю эту ситуацию с его песнями, которые ему не отдавали...» — написал в комментариях один из пользователей соцсетей Илья. Еще одна поклонница, Олеся Демина, с горечью пишет: «Ребята! Он чувствовал, что уйдет!!! Песня и слова тому подтверждение. От таких нагрузок, стрессов, недосыпов не одно сердце не выдержит! Родной наш, мягких тебе облачков».
Про добрые дела не рассказывал
Юра никогда не афишировал своих добрых дел. Но после его скоропостижной смерти люди сами начали рассказывать о благотворительности Шатунова.
Так, историк Александр Серегин рассказал, что Юра помогал многим артистам, которые страдали от безденежья. К слову, он содержал и Сергея Кузнецова, создателя «Ласкового мая», который жил в Оренбурге на одну пенсию. Мама Сергея жаловалась: «Разин ел икру ложками, а мы с Сережей сидели на гречке и картошке». Помогал Юра и с похоронами коллег. Говорят, принял серьезное участие в похоронах Евгения Осина. Он оплатил певцу памятник и земельный участок на Троекуровском кладбище.
Священик Григорий Григорьев из Псковской области, публикуя соболезнование в соцсети в связи с кончиной Шатунова, написал: «Не всем известно, но Юрий сделал много добрых дел для поддержания некоторых православных храмов. Пусть Господь примет его жертву и помянет во Царствии Своем ... Вечная память!»
А одна из поклонниц написала: «Плачу. Только одно успокаивает: он там с мамой встретится, которой ему так не хватало при жизни».
