«Журналисты не учитывали психологическое состояние зрителей, слушателей и читателей, публикуя кадры из переполненных «красных зон» больниц и моргов», – заявила в интервью «АиФ» телеведущая, возглавляющая школу «АНОАРТМЕДИАОБРАЗОВАНИЕ», Арина Шарапова.
Владимир Полупанов, «АиФ»: Арина, на недавнем журналистском форуме «Вся Россия – 2021» в Сочи ты выступила с докладом «Реанимация четвёртой власти, или Какой будет журналистика в постковидный период». Почему «реанимация»? Так всё плохо в нашей с тобой сфере?
Арина Шарапова: Союз журналистов инициировал исследование, которое мне помогали делать коллеги из Финансового университета при Правительстве РФ и Валдайского клуба. Уверена, что журналистам во всём мире придётся начать борьбу за возвращение доверия к профессиональным СМИ. Это глобальная проблема. Согласно данным консалтинговой компании Edelman Trust Barometer, новости из наиболее пострадавших стран и репортажи журналистов были включены в тройку наименее надёжных источников информации о коронавирусе. В докладе за 2021 г. говорится, что США (а вместе с ними и другие развитые страны) вступили в эпоху «информационного банкротства». В таких европейских странах, как Венгрия, Сербия или Франция, уровень доверия к СМИ ещё ниже, чем в России. К примеру, лишь треть французов в 2020 г. доверяла информации, транслируемой теле- и радиоресурсами.
Почему началась миграция в соцсети?
– А как обстоят дела в России?
– Опрос международной исследовательской компании IPSOS за 2020 г. показал, что 68% наших сограждан считают, что печатные СМИ распространяют ложную информацию о коронавирусе. Согласно данным Центра социального проектирования «Платформа» за этот год, доверие немного восстановлено, но всё равно 56% не доверяют статистике. Две трети из них считают, что информация искажается намеренно. Словам знакомых врачей и личному опыту переболевших люди доверяют больше, чем публикациям в СМИ.
На старте пандемии было огромное количество фейков – недостоверной информации. А опровержения слухов и откровенной лжи сводились к заявлениям: «Официальные власти признали эту информацию недостоверной». В лучшем случае к этому добавляли комментарий эксперта. Журналисты не учитывали психологическое состояние соотечественников, публикуя кадры из переполненных «красных зон» больниц и моргов. Многих это напугало настолько, что они охотно верили в мифы о том, что истинные масштабы трагедии не афишируются. Часть же, напротив, уверовала, что опасность коронавируса преувеличена, кто-то до сих пор считает, что ковида вообще не существует. Люди лишались работы, солидной части дохода, кого-то принудительно отправляли в отпуск за свой счёт, поэтому большая часть населения планеты оказалась напугана и разгневана. Нужны были объяснения – интерпретация фактов профессионалами. Пользователи сети не находили нужной информации у журналистов и массово мигрировали в соцсети, где им предлагали хоть какие-то объяснения. Негативную роль сыграло и вытеснение ковидом прочих значимых тем, в том числе связанных с повесткой здравоохранения (таких, например, как онкозаболевания, проблемы сердечно-сосудистой системы и т. д.).
– Всё чаще для освещения важных тем и власть, и коммерческие структуры прибегают к услугам блогеров, которые не несут никакой ответственности перед своими читателями. И они часто распространяют непроверенную информацию.
– Вообще одна из функций журналистики среди прочих – это vox populi, или глас народа. Яркий тому пример – нашумевшая в 90-е гг. история, когда из-за отвратительной организации доставки питания и системного хаоса солдат-срочников на острове Русский под Владивостоком кормили консервами для собак, а на территории самой части было размещено общежитие для мигрантов. СМИ узнали об этом благодаря «народным журналистам», ведь тогда не было никаких социальных сетей.
Сегодня же с появлением в нашей жизни соцсетей исчезли и цензурные барьеры для входа в профессию. Наличие профильного или смежного высшего образования, опыт работы в СМИ хотя бы в качестве стажёра или практиканта, взаимодействие с наставником из числа старших коллег – всё это сегодня уже не только неважно, но и не нужно.
– Но, согласись, отсутствие контроля приводит к тому, что «народные журналисты» нередко распространяют непроверенную информацию, которой люди верят.
– Согласна. В сверхлиберальных, свободных СМИ Нидерландов (страна занимает 6-е место во Всемирном индексе свободы прессы, согласно исследованиям 2021 г.) полное отсутствие контроля за работой «народных журналистов» привело к «инфодемии». Граждане одной из экономически развитых стран Европы по советам блогеров «лечились» от коронавируса при помощи тёплой воды, поедания зубной пасты, употребления жидкостей для отбеливания зубов. «Народные журналисты» с родины Рембрандта и Уленшпигеля распространяли слухи об опасности сетей 5G, которые якобы созданы для того, чтобы «облучать людей и зомбировать». В результате только за первые два месяца пандемии полиция Нидерландов сообщила о 25 случаях вандализма в отношении телекоммуникационных вышек. Правительство и СМИ Нидерландов наняли популярных блогеров для борьбы с дезинформацией и слухами, но вскоре некоторые из сотрудничавших с властями и СМИ сетевые лидеры общественного мнения радикальным образом изменили позицию и примкнули к «антипрививочникам».
– При этом никакого наказания «народные журналисты» не несут. Ведь так?
– Не всегда им всё сходит с рук. В Китае, например, некоторые из тех, кто приложил руку к распространению фейков и слухов, получили реальные сроки. Чжан Чжань, например, была приговорена к 4 годам тюремного заключения.
– Чжан Чжань голодала в знак протеста, её адвокат говорил о том, что журналистку «принудительно кормят через трубку, она страдает от головных болей, головокружения и болей в желудке», у неё было «нервное истощение, каждый день для неё был пыткой». Четыре года – не слишком суровый приговор?
– Многие могут назвать эти меры излишне жёсткими. Однако эти действия в итоге спасли не только имидж Китая на международной арене, но и жизни многих китайцев. Китай принял участие в освещении «ковидной темы». Китайские дипломаты, получившие прозвище «воины-волки», завели аккаунты в соцсетях и обзавелись сотнями подписчиков в Twitter, Facebook. У дипломата Чжао Лицзяня в Twitter – 620 тыс. подписчиков. «Воины-волки» отбивали «ковидные» информационные атаки на Китай и яростно контратаковали, доказывая, что ответственность за распространение вируса несут власти западных стран.
Выживут профессионалы
– Китаю легче контролировать информацию, ведь в стране свои соцсети, там не пользуются Twitter, Facebook и YouTube.
– Западные соцсети не играют в информационном пространстве КНР такого влияния, как, например, YouTube в России. И Facebook не является «местом для дискуссий» для Китая. У КНР своя полноценная информсреда. По данным на 2019 г., совокупная аудитория Weixin/WeChat превосходила число пользователей Instagram. Такие соцсети, как QQ, Youku Tudou, Qzone, превосходили по этим показателям американский Tumblr, Sina weibo, Meitu и Meituan-Dianping, опережали Reddit и Twitter.
– Так какой будет журналистика в постковидную эпоху?
– Выживет только качественная и профессиональная журналистика, способная отвечать на вызовы времени.
