90 лет назад, 28 ноября 1931 г., родился народный артист Зиновий Высоковский, которого многие годы знали исключительно как «пана Зюзю».
«Добрейший всем вечерочек!», «Чтоб вы у меня все были здоровенькими!», «Каждый, кто попробует обидеть Зайца, будет иметь дело со мной...» Фразы его персонажа «пана Зюзи» в телепередаче «Кабачок “13 стульев”» моментально разбирали на цитаты. Он сам и пана придумал, и его профессию. И заикание... Артисту отчаянно не хватало ролей в театре. А в кино ему и вовсе доставались в основном эпизоды...
«И тогда он выдал себя за болгарина»
И это при том, что выбор актерского пути был для Высоковского более чем осознанным. Окончив Таганрогский радиотехнический институт, новоиспеченный инженер по автоматике и телемеханике должен был отправиться в КБ Сергея Королева, где его надолго засекретили бы...
Но вместо этого он стал готовиться к экзаменам в “Щуку”, чтобы поступить туда со второй попытки. В этот момент и встретил будущую жену. Ей было 18, ему — 23.
«Видимо, наша встреча была определена свыше, — вспоминала потом Любовь Ефимовна. — Я начала участвовать в вузовской самодеятельности и на каком-то конкурсе увидела Зиновия. Молодой, эффектный, он здорово выступал. Помню, сразу подумала: за такого и замуж можно...»
В том же году Зиновий поступил в Щукинское училище и был безмерно счастлив. «Приехал ко мне в Ростов, а меня нет, я в доме отдыха. Добраться туда можно только на водном транспорте. Так Зиновий выдал себя за болгарина, чтобы отправиться с группой туристов на экскурсию».
«На столе “Московская”, не бойся — Высоковская»
Поженились они довольно скоро. Хотя Зиновий жил в Москве, а Люба — в Ростове. Проверили чувства расстоянием. И справились благодаря любви и юмору. «Кто тронет мою жену, я герой!» — крикнул однажды на улице Зиновий, будучи «подшофе». Люба, конечно, боролась с привычкой мужа «выпить рюмочку». Запрещала, ругалась. Могла даже вылить содержимое бутылки. И Зиновий ничего не мог с этим поделать. Про нее даже стихи кто-то сочинил: «Вот на столе “Московская”, не бойся — Высоковская».
Словом, когда они начали вместе жить, пришлось приспосабливаться. Более эмоциональная, даже взрывная, жена могла и скандал устроить. И истерику закатить. А муж смотрел и... не удивлялся. Поняв, что человек ей достался доброжелательный и душевный, Люба успокоилась. Потом супруги уже ценили каждый день, проведенный вместе. И боялись друг друга потерять.
«Все-таки во многом мы были похожи, даже внешне, — рассказывала супруга артиста. — Один из педагогов в “Щуке” говорил: “Вы очень похожи, значит, брак будет счастливым”. Но другим мог сказать так: “Когда Зяма выглядит очень хорошо, а Любаня — очень плохо, именно тогда они похожи”».
Переехав в Москву, Любовь Ефимовна преподавала, потом устроилась в Театр миниатюр. Туда же по окончании училища пришел Зиновий Моисеевич. Жили они поначалу в 10-метровой комнатке в Козихинском переулке. Втроем — уже родилась дочь Катя. Впрочем, тогда многие жили так или примерно так. И трагедии из этого никто не делал.
«Путем лица могу добыть любой дефицит»
Высоковский старался обеспечивать семью: служил в театре, снимался в кино и на телевидении, работал на эстраде, став в разговорном жанре мастером высокого полета — фамилия обязывала. Были и гастроли в соцстраны.
Однако настоящую любовь зрителей принесли ему не «Живые и мертвые» в кино, и не «Женитьба Фигаро» в театре Сатиры, а легкомысленный, по мнению некоторых, «Кабачок “13 стульев”». Зиновий Моисеевич сам написал вступительный монолог «Неприспособленный», сам придумал себе имя. «Это были мой мир и моя стихия», — признавался. Да что там, многим его коллегам — «завсегдатаям польского кафе» участие в телепередаче в течение 15 лет приносило такие дивиденды, которые они нигде и никогда больше не получали. Ни до «Кабачка», ни после. «Путем лица я могу добыть любой дефицит», — говорил пан Зюзя, то есть Зиновий Высоковский. А «доставать» в те годы приходилось все: продукты, одежду, билеты в Крым...
«Когда моя жена была мною недовольна, она грустно говорила: “Ничего не поделать — из хама пана не сделать”. И вот первый выпуск программы. Вся семья уселась перед телевизором. Я вхожу в “Кабачок”, ведущий объявляет: “Пан Зюзя! Родился талантливым человеком, но в роддоме его подменили”. Я кричу: “Любаня, смотри, и хам, и пан!”»
Как отмечал Высоковский, в передачу приходили разные актеры. Обаятельные. Талантливые. Но оставались не все — атмосфера в «Кабачке» была особой.
«Плачь перед Богом, смейся перед людьми»
Слава, которую принесло телевидение, сыграла со многими актерами злую шутку. В театре им стали давать меньше ролей, в кино приглашали реже. Никто из режиссеров не хотел, чтобы артиста на сцене или на экране воспринимали как посетителя польского «Кабачка “13 стульев”».
Но на народной любви к Высоковскому это не отражалось. Зрители обожали его «телефонные монологи» из вытрезвителя — разговор интеллигента с женой Люльком, которой он неизменно говорил: «цулую». Правда, зрители ассоциировали самого артиста с его персонажем и на встречах спрашивали: сколько раз он был в вытрезвителе и действительно ли стоял «к стенке прислонютый».
Правдивым в истории было только имя жены Зиновия Моисеевича — Любани, или Люлька, с которой артист прожил полвека. Аркадий Арканов даже сочинил четверостишие:
«Какая Марья без Ивана,
Какой ботинок без шнурка,
Какая песня без баяна,
Какой пан Зюзя без “Люлька”?»
Другой коллега Аркадий Инин свидетельствовал: «Зяма был человеком не коллективным, не тусовочным. Но легко становился душой любой компании». Интеллигентный и остроумный рассказчик, Высоковский был настоящим королем анекдота. И равных ему не было.
Жаль, прожил «пан Зюзя» мало. Ушел в 76 лет. Навсегда оставив нам свой завет: «Плачь перед Богом, смейся перед людьми».
