Как случилось так, что откровенная мазня может стоить миллионы? Историк искусства, почётный член Российской академии художеств, лауреат премии Союза писателей России «Имперская культура», автор многочисленных научных работ Владимир Погодин ответил на вопросы корреспондента «АиФ».
«Мы наблюдаем сбитость понятия «критерий»
Ольга Шаблинская, «АиФ»: Владимир Сергеевич, вы историк искусства. А о современных «художествах» что думаете?
Владимир Погодин: Плохо думаю! Вся экономическая ситуация горбачёвско-ельцинской поры привела к тому, что была намеренно создана ситуация «мутной воды» во всех сферах – в экономике, науке, культуре, на производстве. Раньше в худсоветах, на художественных комбинатах, в составе выставочных комитетов сидели специалисты и художники. Система эта была заскорузлая, малопопулярная. Там были свои тёмные игры. Но, несмотря на всё это, входили в неё всё-таки специалисты. Сегодня же художественные комбинаты разгромлены, разворованы – прежде всего руководством и «прикосновенными» лицами. Да, выставкомы остались. Но как бы вам помягче сказать… Они там больше надувают щёки, чем занимаются реальными делами. Заказов нет, закупок нет. Поэтому основная масса художников никакой помощи от этих организаций толком получить не может. Однако ведь и сами художники сравнительно недавно восставали против «ярма» художественных комбинатов. Вот только они не учитывали, что в худсоветах и на выставкомах сидели не партийные бонзы, а коллеги-профессионалы. Те, которых «я так вижу» не убеждало при отсутствии мастерства в рисунке, грамотности в композиции, понимании цветовых контрастов. Выплеснув вместе с водой и ребёнка, нечего сожалеть об ошибочной покупке тазика.
– Так какое искусство сегодня?
– Сегодняшнее искусство пёстрое. Целостная, государственно-образующая идеология отсутствует. Правящая система, решая свои мелкоконъюнктурные вопросы, в государственной концепции развития культуры практически не нуждается. А если нет общей позиции, художники считают себя свободными от надоевших указаний и директив. Не буду призывать к цензуре, хотя очень хочется, наблюдая за сегодняшней абсолютной сбитостью художественных критериев.
В условиях смутных перспектив
– А что скажете о состоянии современной живописи?
– Она, по сути, разделена на несколько потоков. Самый благополучный по экономическим показателям состоит из тех, кто смог завоевать прочное жизненное положение и связи в СМИ. Нет нужды вдаваться в чисто творческие аспекты. Но таких «ВИП-персон» по стране в целом очень и очень немного.
Наибольшая часть талантливых и активно работающих людей живёт в условиях смутных перспектив. Можно получить заказ или продать произведение, а можно и пролететь.
При этом одни условия жизни для двух столиц. Другое дело – жизнь в провинциальных центрах или в Муроме, Кадникове, Боровичах, Мичуринске. Там на посвящение себя чисто творческой длительной работе особенно рассчитывать не приходится.
Дипломированные выпускники пожилого возраста, кто успел в своё время оформить льготные пенсионные выплаты, кое-как проживают на нещедром денежном пайке, членство в творческом союзе более в трудовой стаж не включается. Они ещё работают. Но куда девать созданное? Очередей из покупателей не видно, а вынести на помойку – жалко таланта и труда.
Каждый год в жизнь вступают новые отряды дипломированных художников из ведущих творческих вузов. По молодости, в надежде на удачу, многие стараются не сдаваться. Работают над выношенными, едва ли не выстраданными в душе темами и замыслами. Предлагают свои произведения на выставки. Поддерживают, насколько возможно, друг друга. Искательно смотрят на иерархию руководства творческих союзов – вдруг оценят, помогут?
Однако куда молодым творцам податься при отсутствии заказов, отсутствии мастерской, своеволии в ценообразовании у торговцев художественными материалами? Импортозамещение в рассматриваемой сфере находится в явном летаргическом сне. Вот и возникает то, что называют не высоким искусством, а ширпотребом наддиванного назначения. Но жить-то и молодёжи надо. Вот и ваяют нетленку в расчёте на случайного покупателя, на продажу по цене, приемлемой и для продавца, и для покупателя. От пейзажей до расписных коробочек или фарфоровых зайчиков, кошечек, мышек и т. п.
Творческие союзы некоторым помогают – на что готовы и как могут. Организуются художественные пленэры в регионах страны. Раз в несколько лет устраиваются большие, часто всероссийского уровня, показы творчества. Закрепились всякого рода фестивали с коммерческой направленностью. Однако это не система, а при разнобое решений и пестроте жизни трудно рассчитывать на расцвет живописи.
Расчёт на тщеславие
– Почему откровенная мазня сегодня иногда выдаётся за произведение искусства? Такое и ребёнок наляпает…
– Детство и искусство – тема особая. Однако намеренно осуществлённая сбитость эстетических критериев соединилась с «дамского» характера восторгами перед некой самоценностью детского творчества. Эта абсолютизация подростковой наивности как критерия чистоты, правдивости, искренности расширилась до взглядов о ценности так называемого наивного искусства с его панегириком профессиональной неумелости. Обаяние шума вокруг вернисажей, творческой неповторимости, умения спрятать за словесными кружевами пустоту «чёрных квадратов» сделали актуальными слова Сергея Тимофеевича Конёнкова: «Искусство – место неогороженное. Кто хочет, тот и топчется». (Сергея Конёнкова до революции называли «русским Роденом. – Ред.)
Профессионализм объявили отмирающим признаком в современном творчестве. А с так называемой перестройкой и вообще всё пошло-поехало…
– Но как случилось, что такие «произведения» стоят миллионы?
– В современном мире работают чисто мафиозные структуры, которые задачи обогащения на денежных потоках в культуре сделали удобной целью. Расчёт на тщеславие, желание невзыскательных по вкусам богатых людей засветиться в прессе, на продажность работников упомянутой сферы. А если деньги не пахнут, то почему бы на этом и не заработать? Не забудем и о специально осуществляемой политике дегуманизации западного общества, проводимой в том числе спецслужбами западного мира. Итогом стала череда всякого рода «пузырей», которые намеренно, и часто даже успешно, надувают на радость обывательскому сознанию. У нас о подобном тоже писали. Но побеждала лень-матушка: «Для нашей высокой, патриотически настроенной культуры подобное невозможно». Оказалось – наоборот.
– Про кого из современных художников вы можете с уверенностью сказать, что он подорожает, как Рембрандт?
– Конец жизни этот мастер провёл в нищете. Это потом, спустя десятилетия, оценили его офорты, живописную чудесность его портретов. Отмечу наследие Михаила Абакумова, Григория Чайникова. Из ныне живущих высоко ценю Ярослава Зяблова и особенно московского живописца Александра Косничева. Они не только прекрасные художники, но и никак не замешаны в мышиной игре шумливой творческой или околохудожественной среды. Лично для меня это замечательный показатель и таланта, и личности.
