Старейшая актриса МХТ им. Чехова и вдова Вячеслава Невинного Нина Гуляева отмечает 90-летие. Кроме нее мхатовцев старой школы в театре уже не осталось...
Свой голос подарила Вертинской
Ее роман с кино не сложился — сыграв в пяти фильмах, сегодня она вспоминает только работу с Юлием Райзманом.
Однако именно голосом Нины Гуляевой говорят героини Анастасии Вертинской в картинах «Алые паруса» и «Человек-амфибия». Анастасия дебютировала школьницей, немного шепелявила, и сделать качественное озвучивание у нее вряд ли получилось бы.
Самое интересное началось после премьер фильмов, которые вышли на экраны страны один за другим. Критики буквально засыпали Вертинскую комплиментами: «появилась замечательная актриса», «красота необыкновенная», «такая душа», «богатая натура», «а как она говорит, какой голос!..» К счастью, Анастасия понимала, кому обязана: «Нина, ты открыла мне путь», — благодарила она Гуляеву. А уходя спустя много лет из МХАТа, даже оставила ей свой диван из гримерки...
«Обезьянка какая-то...»
Про себя Нина Ивановна рассказывала мне в интервью так:
— Я родилась, и все уже знали, что я актриса. В три года изображала пьяного, который шел по улице. Точь-в-точь! «И что из нее вырастет?» — задумчиво спросила тогда моя тетя. «Да кто ж знает?! Обезьянка какая-то...» — ответила мама.
Вскоре дома начались концерты: раздвигались шторы, и, стоя на кровати в алькове, сестра Нины объявляла: «Выступает народная артистка Советского Союза...» По горькой иронии судьбы высшее звание Гуляева не получила — уже и документы все отправили, а СССР развалился...
В школе Нина учила только те предметы, где можно было «выехать» на «работе языком». Точные науки не нравились, не давались. Да и учителя быстро поняли, что талантлива Гуляева в другом. Бывало, учительница объяснит новую тему, остается минут десять до конца урока, и она говорит: «А теперь Ниночка станцует нам лисичку...»
Отличала мессершмитт от нашего самолета
Летом 1941-го Нина отдыхала у бабушки в Рязанской области. Домой вернулась только весной 1942-го. Отец пропал без вести. Мама трудилась на заводе. А Нину вскоре приняли в детское отделение Театра санитарного просвещения.
— Мы выступали на фронте, нас вывозили далеко от Москвы, в прифронтовую полосу, иногда даже с ночевкой. С собой брали кисеты, шерстяные носки, варежки. Писали письма за солдат. Пели. И очень быстро научились отличать мессершмитты от наших самолетов...
В театре девочке выдели иждивенческую карточку и платили 40 рублей. Это была настоящая работа. Так что в Школу-студию МХАТ спустя несколько лет Нина попала уже артисткой. Но сначала окончила школу рабочей молодежи.
— Помню, однажды пошли обедать и увидели в проезде Художественного театра вывеску: «Школа-студия МХАТ. Набор». «Это хороший театр?» — спросила я кого-то. «Самый лучший», — ответили мне. «Значит, там и я буду работать».
Студенткой Нина уже играла в легендарном театре Сережу в «Анне Карениной». А после Школы-студии была сразу же принята в труппу.
Ее называли бриллиантиком
С тех пор прошло 67 лет. Нина Гуляева по-прежнему в штате МХТ, занята в двух спектаклях. И думать о возрасте ей совершенно не хочется.
— Я на сцене молодею, кайф получаю. Когда человек при деле, ему некогда стареть. Дом мой — театр. От игры я получаю просто физическое удовольствие. Помню, в молодости: утром ты кукла Суок, вечером — старуха. И старухой-то быть куда интереснее».
Когда в 1950-е Гуляева начинала играть во МХАТе, здесь блистали Алла Тарасова, Марк Прудкин, Василий Топорков, Алексей Грибов, Михаил Болдуман, Борис Ливанов, Леонид Харитонов — суперпопулярный, много снимавшийся, а потом всеми забытый...
— Алла Константиновна Тарасова называла меня бриллиантиком, нашей звездочкой. Я ведь пришла травести — маленькой, худенькой. Старики меня обожали. И знакомили с ремеслом: как стоять на сцене, говорить...
Однако главным — как владеть залом, кожей чувствовать зрителей — старики не делились. Этому должен был каждый научиться сам. Но учиться нужно было годами.
— Я ведь нервом чую, как доходит не эмоция — мысль. Как увлажняются глаза пожилых в зале, понимающих, о чем речь. Как пробивает на слезу даже мужиков...
Рана не зажила
МХАТ — не только единственная запись в трудовой книжке Нины Гуляевой, но и любовь на всю жизнь. С Вячеславом Невинным она прожила почти 45 лет. Правда, до него еще студенткой выскочила за Михаила Горюнова. Однако спустя десять лет брак развалился.
Вячеслава Невинного зрители воспринимали как весельчака, балагура, «своего парня». Ассоциировали с его киношными героями. Чувство юмора действительно спасало актера в разных жизненных ситуациях. Достаточно ему было сказать несколько фраз, и все начинали смеяться. Хотя до этого казалось: все плохо...
Интересно, что Нина Гуляева не признавала выражение «делать карьеру», ненавидела, когда ее узнавали. И старалась побыстрее скрыться от театральных поклонников. Вячеславу Невинному было сложнее — кинематограф сделал его настоящей звездой. Но бесцеремонность людей напрягала. Однажды поехала вся семья в Крым на машине. Зашли поужинать в столовую. Вдруг без спроса рядом садится мужчина: «Где-то я вас видел...» Актер продолжает молча уплетать сосиски. «Вы где работаете?» — не унимается поклонник. Невинный отрывает глаза от тарелки: «В бане». — «Не в первой?» Выдержав мхатовскую паузу, Вячеслав Михайлович соглашается: «В первой». — «Ну, значит, там я вас и видел»...
Прошло уже 12 лет, как Вячеслав Невинный покинул этот мир. Но Нина Ивановна и сейчас часто разговаривает с ним, советуется перед выходом на сцену, делится переживаниями. Рана не зажила. Говоря, что смирилась с потерей, Гуляева просто пытается защитить себя сама. Хорошо, что в ее жизни есть театр, сын, внуки...
