Сергей Соловьёв готовится представить на суд зрителей сразу две картины:
«Асса-2» и фильм, на создание которого у него ушло более 10 лет, «Анна Каренина» с Татьяной Друбич, Александром Домогаровым, Александром Абдуловым и Олегом Янковским в главных ролях. Фильмы выйдут почти одновременно, и это неслучайно. Режиссёр называет их дилогией. По замыслу автора одна картина логично перетекает в другую.
- Сергей Александрович, вы как-то сказали, что Анна Каренина - это человек с гипертрофированной совестью, каких сегодня не осталось. В чём же тогда для нас заключена актуальность романа Толстого, если в центре его - герой с утраченными сегодня качествами?
- Мы живём в ужасающе бессовестные времена. При этом вместе с совестью успешно теряем и Бога внутри себя. Но в то же время в генах каждого из нас всё ещё живёт память о важнейших человеческих качествах. Именно к этой генетической памяти русских людей и хочется обращаться. В том числе и снимая кино. У Эренбурга есть такие строчки: «Есть надоедливая в мире повесть - как плачет человеческая совесть...» По сути таковой надоедливой «повестью о совести» является «Анна Каренина». Из этого романа, в частности, складывается понимание того, зачем нас судьба закинула в те обстоятельства и условия, в которых мы сейчас находимся. Только ради того, чтобы разобраться на уровне человеческой правды хотя бы с этим мотивом произведения, имеет смысл вновь обращаться к экранизации Толстого.
Радость фарцовщика
- Вы утверждаете, что современное общество живёт без совести и без Бога. Чем это может быть чревато для будущих поколений?
- Без совести жить можно, так же как без руки или без ноги. Вмиг катастрофы не случится. Но в будущем, причём ближайшем, такое существование может привести к тому, что мы все станем частью огромного общества духовных инвалидов, если хотите. Сейчас кричат о потере многополярного мира. Но, по-моему, куда более страшна утрата многополярности человека. А ведь именно это сегодня и происходит. В какой-то момент вдруг выяснилось, что единственное мерило всех ценностей - это деньги. Да, во времена рынка производство калош куда более значимо и выгодно, чем всё остальное. Но делать из этого великую философию огромного общества - это же маразм!
Я прекрасно помню коммунистическую эпоху, тяжелейшее, жуткое ощущение от неё. Но во времена красного флага у людей была пусть демагогическая, но какая-то светлая цель, которая по своей идее и структуре была близка к христианской. Недаром итальянский коммунист Пьер Паоло Пазолини снял коммунистическую притчу о Христе - «Евангелие от Матфея». А что можно снять про идеи и стремления нынешней эпохи? Фильм-оду «Радость фарцовщиков»? Может быть, мировой финансовый кризис грянул неспроста. Может быть, именно он заставит человечество пересмотреть сложившуюся шкалу ценностей.
- Вот вы всё о грустном, а ведь кроме всевозможных испытаний этот год принёс России и хорошие новости. Например, серию спортивных побед, которые в один миг объединили страну. Разве хотя бы это не даёт вам поводов для оптимизма?
- Спортивные победы меня хоть и радуют, но они точно не являются поводом для тотального оптимизма в отношении будущего страны. Конечно, замечательно, что спорт время от времени возвращает нас к уважению национального сознания. Но как факт российской истории все эти наши победы и крики «Россия, вперёд!» - всё-таки «фальшак». Сегодня мячик катится в одну сторону, а завтра - в другую. Сегодня шайба в воротах противников, а завтра - в наших. Всё это мелочи в масштабах истории.
Философия одурения
- В своё время ваш фильм «Асса» провозгласили гимном перестройки, символом нового поколения. А каких гимнов и символов, по-вашему, не хватает сегодня?
- Насчет «Ассы» мне недавно одна умная девушка сказала: «Нам всем казалось, что ваша картина - это символ начала новой эпохи. Но мы глубоко ошибались… «Асса» в действительности стала финалом. Финалом эпохи и честного искусства. Дальше началась коммерция…»
А что касается символов и гимнов чему или кому-либо, то я не уверен, что они вообще нужны сегодня. Мы уже достаточно хватили всей этой пафосно-пропагандистской галиматьи в советские годы.
Был такой замечательный русский писатель Борис Можаев, который писал деревенскую прозу. Когда однажды мне посчастливилось с ним встретиться, я очень хотел расспросить его о многих, как мне тогда казалось, важнейших вещах: каково, например, его мнение о кукурузной программе Хрущева. Я спрашивал-спрашивал, а Борис Андреевич слушал и смотрел на меня, как на законченного придурка. «Всё это пена, - сказал он. - И эта пена быстро сойдёт, о ней забудут. Всё настоящее - под пеной». Сегодня, на мой взгляд, количество пены в разы увеличилось.
- Многие неравнодушные люди говорят о том, что будущее России ставит под угрозу наше же телевидение. Вы согласны?
- Мне тоже не всегда интересно то, что там показывают. На экране то и дело какие-то ворюги, истории из жизни каких-то моральных уродов или тошнотворно-гламурных псевдозвёзд. При этом совершенно нет нормальных, обыкновенных людей. Хотя бы теоретически представить то, что кой-какой народ кое-где у нас всё-таки существует, я могу, пожалуй, лишь по передаче «Играй, гармонь». Я вглядываюсь в этих поющих людей, иногда вдруг улыбающихся даже железными зубами, и вижу в них действительно что-то человеческое, вижу в них каких-то своих родственников.
Угрожает ли ТВ будущему нашей страны? Возможно, поскольку оно напрямую задействовано в «оболванивании масс». Поставить под угрозу будущее России может только её внутреннее состояние, которое, увы, сегодня крайне плачевно. Наступила эпоха Большой жратвы, сменившая Великий голод. А Большая жратва разрушительна, если у общества замутнён духовно-нравственный стержень. Рядом с нами находятся люди, которые пытаются этот стержень восстановить, но их мало кто слышит. Вот жил Солженицын, пытался объяснять, как нам «обустроить Россию». Но ведь в той же Госдуме на него смотрели как на идиота. Никто же не интересовался, что и когда говорил Солженицын. А ведь он был действительно грандиозным мотором духовной жизни России.
У нас немало умных и всё понимающих людей, способных приносить в общество идеи, как ему жить по совести, по разуму и по любви. Мы должны научиться их слышать. Однажды Александра Блока спросили: «Что-то вы в последнее время стали мало писать. Россия беспокоится. Может быть, вам что-то мешает работать?» Поэт на это совершенно серьёзно ответил: «Да, мне мешает Лев Толстой». Так вот, когда нам всем начнёт мешать жить и работать Толстой, Россия наконец начнёт морально выздоравливать. Может быть, за этим и следовало «Каренину» снимать…
