Сергей Галахов: «На открытое письмо актеров сподвиг страх потерять место в «болотце»

Молодой актер театра им. Гоголя Сергей Галахов («Веер леди Уиндермир», «Тетка Чарлея»), выпускник театрального факультета Саратовской государственной консерватории имени Собинова, поделился с «АиФ» своими мыслями о происходящих в театре переменах и о том, что может значить для «Гоголевки» назначение Кирилла Серебренникова.

«АиФ»: - Сергей, вы не подписали открытого письма сотрудников театра им. Гоголя, направленного против назначения Кирилла Серебренникова на пост худрука театра…

С.Г: - Да, я не подписал открытое письмо. Вкратце могу сказать, что я рад - давно нужно было вынести сор из избы. Я просто не понимаю, как можно негативно относиться к такой новости. Художественным руководителем театра назначен один из лучших режиссеров Европы и мира - вместо человека с сомнительными заслугами и устарелыми взглядами на жизнь и режиссуру.

«АиФ»: - Серебренников известен как кинорежиссер, его фильм «Изображая жертву» получил приз в Риме в 2006 году, «Измена» участвует в конкурсе Венецианского кинофестиваля-2012. А как оценивают Серебренникова люди из западного театрального сообщества?

С.Г.: - На фестиваль «Территория», организованный Кириллом Серебренниковым и другими замечательными актерами и режиссерами, приезжают ведущие театры мира. Мне кажется, это ответ на ваш вопрос.

«АиФ»: - А вы чувствуете себя в силах войти в новую труппу, вписаться в нее? Вам близки творческие поиски Кирилла Серебренникова?

С.Г.: - На все 100%. И не понимаю, как можно обвинить этого человека в «антистаниславщине».

«АиФ»: - Сам факт открытого письма от старших товарищей по труппе вы не будете комментировать?

С.Г.: - За них сказать ничего не решаюсь. Но могу только предположить, что их сподвигло - страх из-за кардинальных перемен и глобальный страх за потерю своего места в «болотце». Есть люди, которые всю жизнь только и работали, что с Сергеем Яшиным. И другого метода работы даже не принимают и не воспринимают. Обвиняют человека в отсутствии высшего режиссерского образования. Да сейчас есть уйма людей, которые имеют режиссерское образование. Ну а толку-то. Амбиций куча, а выхлоп нулевой.

«АиФ»: - Вы не боитесь, что Кирилл Серебренников приведет в реформирующийся театр свою команду и вам в нем не останется места?

С.Г.: - Ну и что. Пусть приводит и поднимает театр всеми известными способами и возможными силами. Если я не подойду этому театру, значит, так надо.

«АиФ»: - В каком проекте у Кирилла Серебренникова лично вы хотели бы поучаствовать?

С.Г.: - Я за любую новую работу. Для меня было бы честью поработать с любым режиссером, которой будет ставить в этом театре под руководством Кирилла Серебренникова. Уверен, что плохого режиссера Серебренников не приведет. А во время «царствования» Яшина любое новое распределение воспринималось так: «Господи, только не я».

«АиФ»: - Артисты не хотели новых ролей?

С.Г.: - Кто-то хотел, а кто-то нет. Не хотелось потратить уйму времени на репетиции и выпустить очередной «шедевр».

«АиФ»: - Много говорят о том, что старые актеры на вторые роли не находят себе места в современном мире, им ролей не дают и так далее - что, собственно, подоплека этого протеста…

С.Г.: - Если актер захочет и сможет переключиться с одной режиссуры на другую, то возможно все. Главное - желание, а не выкрики о рейдерском захвате театра. И стыдно должно быть нам, что люди не ходят на спектакли, которые мы же и играем.

Статья по теме

Кирилл Серебренников: «Попытаюсь сделать из театра «место силы»

«АиФ»: - Как вы считаете, в том, что люди не ходят на спектакли театра им. Гоголя, виноваты его режиссеры или артисты?

С.Г.: - Думаю, искать правых и виноватых раньше нужно было. А виноват театр им. Гоголя в целом. Театр-искусство коллективное.

«АиФ»: - Вы считаете, что пожилая аудитория будет ходить в обновленный театр им. Гоголя на Серебренникова и выдвинутых им режиссеров?

С.Г.: - На спектакли Серебренникова во МХАТе ходит публика от 18 лет и до бесконечности. Буквально при мне на спектакле «Трехгрошовая опера» четыре пожилые дамы, лет 70-80, стоя аплодировали и плакали, когда опустился занавес. Мы живем в XXI веке - так же, как и эти пожилые люди.