«Зато мы делаем ракеты и перекрыли Енисей, а также в области балета мы впереди планеты всей», — эти строки из песни Юрия Визбора, очень популярные в советское время, в известной степени отражают действительность. В освоении космоса и в балете лидирующие позиции Советского Союза сомнению не подвергались.
К этим двум сферам смело можно было отнести и советский цирк. Отечественные артисты с успехом выступали на манежах различных стран мира и в период разрядки, и в разгар холодной войны. Даже в 1990-х, в период всеобщего развала, отечественный цирк своих позиций не сдавал.
Основы российской цирковой школы закладывали энтузиасты-одиночки, шедшие наперекор правилам и ломавшие стереотипы.
Цирк вместо кадетского корпуса
Одной из величайших фамилий в истории отечественного цирка является фамилия Дуров. История этой династии, по сути, и есть история восхождения циркового искусства России на передовые позиции в мире.
Основателем династии стал Анатолий Леонидович Дуров, человек, изменивший представление об амплуа клоуна.
Он родился в Москве 26 ноября (8 декабря по новому стилю) 1864 года. Отец его, Леонид Дмитриевич, был полицейским приставом Тверской части.
Когда Толе было пять лет, в семью пришло больше горе — умерла его мать. Леонид Дмитриевич не выдержал потери супруги, запил и вскоре тоже скончался. Толю и его брата Владимира, который был на год старше, забрал к себе крёстный — известный московский адвокат Захаров.
Человеком он был обеспеченным и постарался заменить крестникам родителей. Адвокат устроил братьев в престижный Первый кадетский корпус, приобщал их к искусству, водил в театр. Но Толя с Владимиром, побывав в цирке, увлеклись именно этим искусством, которое в то время считалось «низкопробным».
Весёлый и подвижный Анатолий любил подшучивать над своими товарищами по кадетскому корпусу. Одна из таких шуток закончилась отчислением. Крёстный устроил Толю в частный пансион, но мальчика интересовали совсем другие науки.
Первый опыт
В сарае он повесил трапецию, натянул канат и даже пригласил наездника и акробата Анжелло Бриатора обучать его цирковым премудростям.
Затем учителем Толи Дурова стал балаганщик Отто Клейс. Видавший виды балаганщик был даже несколько шокирован рвением молодого парня — тот на свои деньги купил плётку и просил при малейшей невнимательности во время обучения хлестать его без жалости.
Клейс увидел, что у Дурова есть все задатки для того, чтобы стать хорошим цирковым артистом, и пригласил его выступать в своём балагане. Толя зазывал публику и выполнял номер на трапеции.
В 16 лет Анатолий пришёл к крёстному и объявил, что хочет поступить на работу в цирк. Адвокат Захаров схватился за голову и решительно отказал.
Но у Толи тоже было не занимать решительности — в 1880 году он уходит из дома и устраивается в балаган Вайнштока, где ходит по канату и работает на трапеции.
Здесь Дуров обращает внимание на работу клоунов, прислушивается к их шуткам. Для себя молодой артист отмечает, что публика любит сатиру, особенно направленную в адрес власть имущих.
Но попробовать себя в новом жанре в балагане не удалось — Дуров пошутил над хозяином, за что получил пощёчину. Подобных вещей Анатолий терпеть не собирался и покинул балаган.
Клоун, который смешит иначе
Он сменил несколько трупп, где работал с акробатическими номерами, а также выступал в качестве жонглёра.
И наконец, однажды в Воронеже в цирке Труцци Дуров впервые вышел на манеж в качестве клоуна под именем Толи. Хозяин цирка внимательно наблюдал за реакцией публики — зрители были в восторге. После этого Труцци подписал с Анатолием годовой контракт.
Дуров начинает выстраивать свой стиль, использует в номерах животных. С их помощью он разыгрывает целые представления, в которых зачастую скрыт весьма острый сатирический подтекст.
В 1884 году 20-летний артист приезжает в Москву и вступает в известную труппу Шумана. Директор немецкого цирка был полон скепсиса, считая, что молодой русский клоун успеха иметь не будет. Но он ошибся. Как писал потом сам Анатолий Дуров, «красовавшаяся на афише крупная строчка «Русский соло-клоун Анатолий Дуров» была счастливой и для меня, и для Шумана».
Дуров выбивал публику из колеи. Зритель привык воспринимать клоуна как дурачка, вызывающего смех публики собственным унижением. Но клоунада Дурова была совершенно иной.
Внешне красивый, обаятельный, он использовал минимум грима. Дуров великолепно читал монологи, мог моментально остроумно ответить на колкость или грубость. Как и все клоуны, поначалу Дуров делал небольшие номера и пантомимы, занимавшие паузу между выступлениями других артистов.
Свинская газета
Но со временем его авторитет рос. Номера Дурова превращались в отдельное представление, которое становилось «гвоздём программы».
Анатолий Дуров стал первой русской звездой цирка. Если до него настоящие имена клоунов не указывались на афише, то имя Дурова стали писать большими буквами — оно гарантировало аншлаг.
Когда слава Анатолия Дурова достигла своего пика, шпрехшталмейстер перед выходом артиста на сцену бросал в зал только одно имя: «Дуров!»
«Король шутов», как стали его называть, выходил на манеж в богатом костюме и принимал овации публики, ещё не сказав ни единого слова.
Характерной чертой представлений Дурова было использование животных. Он сочинял сюжетные истории и разыгрывал их при помощи зверей.
Вот один из номеров Анатолия Дурова, прогремевших на всю Россию. На манеже ставили кресло, в которое Дуров сажал свинью. Дуров ей подносил газеты, но свинья от них отворачивалась и с негодованием хрюкала.
— Ишь ты, — удивлялся клоун, — свою газету ищет! Интересно посмотреть на свинскую газету.
Апофеоз наступал, когда свинье подносили газету «Гражданин» — известное реакционное издание князя Мещерского. И тут свинья, радостно хрюкнув, начинала «читать». Публика заходилась от смеха, а князь Мещерский — от ярости.
Лицо успеха
Анатолий Дуров стал известен не только в России, но и за рубежом. Он с успехом выступал на гастролях в Австрии, Германии, Испании, Франции.
Но в России цирковое искусство продолжали считать «низким». Представители высших кругов относились к клоуну свысока, некоторые особо неумные личности пытались даже унизить его.
Получалось всё с точностью наоборот.
Как-то сын редактора газеты «Московский листок» в компании приятелей решил поиздеваться над Дуровым.
— А правда ли, скажите, пожалуйста, чтобы пользоваться на цирковой арене успехом, нужно иметь непременно глупую физиономию? — спросил молодой человек у клоуна.
— Правда, — спокойно ответили Дуров. Молодые люди расхохотались, а артист, выждав паузу, добавил:
— И если бы я обладал такой физиономией, как ваша, мой успех был бы ещё обеспеченнее!
«Казнь» адмирала Зелёного
Одна из самых известных историй такого рода произошла в 1891 году в Одессе, где Дуров выступал с гастролями. Градоначальником Одессы в ту пору был адмирал Зелёный, человек чрезвычайно высокого самомнения.
Однажды градоначальник пришёл в цирковой буфет, все встали, но Дуров продолжал сидеть. «Встать!» — закричал адмирал и, обратившись к своему адъютанту, добавил: «Скажите этому олуху, что я Зелёный!» Дуров поднялся и произнёс: «Вот когда ты созреешь, я буду с тобой разговаривать».
Адмирал явно не понял, с кем связался. Зелёный присутствовал на представлении, когда Дуров продемонстрировал новый номер. Он вывел на арену борова, выкрашенного в зелёный цвет, и заставил всех зверей ему кланяться, приговаривая: «Кланяйтесь все ему, потому что он зелёный».
Разгневанный градоначальник дал Дурову 24 часа на то, чтобы он покинул город, в противном случае грозя арестом.
На следующий день клоун покинул город, но как! Дуров ехал по улицам Одессы на тележке, в которую был запряжён… зелёный боров.
Искусство и наука
В 1895 году в Дюссельдорфе вышла «Всеобщая энциклопедия циркового искусства». Единственным русским, которому там была посвящена отдельная статья, был Анатолий Дуров.
Его представления с использованием животных поражали воображение публики. В птичьей пантомиме «Взрыв крепости» было около тысячи кур и около 500 петухов. А в «Приключениях в городе Свинске» были задействованы около 70 свиней.
При этом Анатолий Дуров сам говорил, что не является дрессировщиком. Порой он брал свиней напрокат, за несколько дней обучая их простейшим трюкам. Основу выступлений клоуна Дурова составляли не действия животных, а его собственные монологи и шутки, для которых звери выступали в качестве живой иллюстрации.
На принципиально иной уровень дрессуру животных вывел Владимир Дуров. Пришедший в цирк вслед за братом, он изучал труды Сеченова и Павлова, привлекал к своим работам психологов и психиатров. Именно в московском доме Владимира Дурова открылся театр живого уголка, впоследствии развившийся в театр зверей «Уголок Дурова».
Если у Владимира в Москве был в доме театр зверей, то Анатолий в своём доме на окраине Воронежа основал музей-паноптикум и устраивал там экскурсии для горожан.
Жрец смеха
В 1912 году Анатолий Дуров попробовал себя в кинематографе, в качестве режиссёра сняв фильм под пророческим названием «Война XX века». В съёмках, проходивших в воронежской усадьбе Дурова, были задействованы собаки, свиньи, гуси, куры, индейки.
Если Владимир Дуров применил научный подход к дрессуре, то Анатолий много размышлял о самом предназначении клоунады и природе смешного.
В 1913 году в Политехническом музее он выступил с лекцией «О смехе и о жрецах смеха», в которой были обобщены выводы и умозаключения, сделанные за время многолетней цирковой деятельности.
Прославленный артист ушёл из жизни в 1916 году, во время гастролей в Мариуполе, заразившись брюшным тифом.
Его аттракцион перешёл к сыну, Анатолию Дурову-младшему. Новые поколения семьи Дуровых умножили славу, заложенную её основателем.
Алексей Максимович Горький писал об Анатолии Дурове: «Он был тем волшебником, который в отравленный источник печали влил каплю, одну только каплю живой воды — смеха — и сделал его целебным, дающим силу и жизнь».
