Санкции Запада против России в связи с событиями на Украине приобретают всё больший размах. Ударили они и по сфере культуры.
Польский вице-премьер, глава Минкульта страны Пётр Глиньский заявил на днях, что российская культура должна «исчезнуть из общественного пространства». «Сейчас не время для российского балета, не сезон для Чехова и даже Пушкина», — отрезал министр.
Вячеслав Костиков, руководитель центра стратегического планирования «АиФ»:
Культурные репрессии
Иностранные издательские дома приостанавливают сотрудничество с русскоязычными издательствами. Писатели отзывают права на выпуск в РФ своих книг. Зарубежные исполнители отменяют концерты. Большой резонанс вызвало решение нескольких западных симфонических оркестров разорвать контракты с нашим дирижёром Валерием Гергиевым. Маэстро намекнули на то, что он должен заявить о своём неприятии российской спецоперации на Украине. Гергиев отказался — и последовало наказание. Наказание человека, которым ещё вчера восхищалась вся музыкальная Европа.
Список таких репрессий расширяется чуть ли не каждый день. В Германии отменили концерты группы «Любэ». Бойкот россиянам объявил Берлинский кинофестиваль. А Голливуд отказался предоставлять России права на демонстрацию своих новых фильмов. При том, что своих картин мы производим немного, да и зритель ходит на них не слишком охотно. О готовности предоставить нам свою кинопродукцию заявили Индия («Болливуд») и Южная Корея. Но, думаю, российского кинозрителя, особенно молодого, перспектива ходить на индийские фильмы мало привлечёт. Эксперты предрекают серьёзный кризис проката.
Русские торги отменяют западные аукционы искусства, в том числе знаменитые «Sothebу’s» и «Сhristie’s». Примеры можно перечислять долго.
В чём виноват Солженицын?
Для всех очевидно, что за всеми этими ограничениями стоит политика. Неважно, как и чем покарать Москву. Важно хоть как-то её укусить. На днях стало известно, что одну из школ во Франции, названную ранее в честь А. Солженицына, теперь переименуют в честь кого-то другого. Может быть, в честь Байдена? А ведь до недавних пор имя автора «Архипелага ГУЛАГ» произносилось на Западе почти с придыханием.
Как далеко может зайти культурное наказание нашей страны? Не возникнет ли в мире новое понятие — «культура массового поражения»? Не вспомнят ли на Западе практику сожжения неугодных книг? За малую провинность сожгут «Дядю Ваню» Чехова или «Записки охотника» Тургенева, а за большую — «Братьев Карамазовых» Достоевского и «Войну и мир» Толстого. Догадались же на одном из недавних европейских концертов запретить исполнять увертюру Чайковского «1812 год» — видимо, чтобы не напоминать об одной из ярких побед России. Чайковского заменили Дворжаком. А чем будут заменять многочисленные памятники русским писателям, которые стоят во многих западных городах? В немецком Баден-Бадене, например, в самом центре — два прекрасных памятника Тургеневу и Достоевскому. Стыдливо прикроют мешком, пока не пройдёт культурная дурь?
Молчание элит
Не думаю, что подобное расчленение культуры на «правильную» и «неправильную» разделяют многие жители Западной Европы. В Европе в течение по крайней мере трёх веков было понимание, что русская культура является частью европейской, а европейская — частью русской. Дискриминировать и ослаблять последнюю — значит тормозить совместное культурное развитие, которому после Второй мировой войны в Европе уделялось много внимания. Культурное сотрудничество не затухало даже при коммунистическом режиме в СССР, даже при Сталине.
Почему же, столкнувшись с наступлением политики на культуру, молчит европейская культурная элита? Жива ли она? Разумеется, речь не идёт о том, чтобы эта элита поддержала спецоперацию России на Украине — ожидать этого было бы крайне наивно. Но едва ли ей так уж близки и украинские националисты. И вряд ли их кумиром является американский президент Байден, ставший «застрельщиком» антироссийских санкций.
В 1908 г. Л. Н. Толстой выступил со своей знаменитой статьёй «Не могу молчать». Статья была направлена против реакционной политики Петра Столыпина, и в частности против череды смертных казней, последовавших в России после революции 1905 г. Статья вызвала восторг у европейской интеллигенции и негодование у царского правительства. «Не могу молчать» стала эталоном гражданского мужества писателя.
Почему же сегодня в Европе почти не слышно людей, которые отважились бы дать независимый от Вашингтона и Брюсселя анализ политики Москвы и вникнуть в причину поступков В. Путина?
Очевидно, нынешняя международная политика слишком подчинена идеям однополярности и евроатлантического доминирования. И они оказывают сильнейшее негативное воздействие на европейскую элиту и культурную общественность. Исследования центра «Freedom House» свидетельствуют о деградации демократических институтов и культурного сообщества в Старом Свете. Культура всё больше испытывает влияние денег, политических и информационных центров, зависящих от власти. Причём деньги идут не на высокую культуру, а на содержание сильно разросшегося «попсового» сегмента культурного сообщества. Этот сегмент легко управляем, а при неповиновении легко финансово и юридически наказуем. Ну как не вспомнить по этому поводу хрестоматийное высказывание Ленина: «Жить в обществе и быть свободным от общества нельзя. Свобода буржуазного писателя, художника, актрисы есть лишь замаскированная (или лицемерно маскируемая) зависимость от денежного мешка, от подкупа, от содержания».
В Европе, ставшей, по сути, заложницей США и НАТО, нарастает разочарование демократическими институтами. Вместо них довлеют «коллективный разум» и денежные фонды Брюсселя. Уровень неудовлетворённости демократией поднялся до 60% — максимума за последние 30 лет. В Англии после выхода из Евросоюза число недовольных британской демократией выросло до 63%. Отчасти из-за такого рода разочарований набирает популярность «уход от политики». Понимая, что их голос мало что значит, люди предпочитают молчать, не спорить с политиками и ангажированными СМИ. Так что выслушивать американские и европейские нравоучения и нести «культурные потери» России придётся ещё долго.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
