«Тихий Дон» получил премию «Золотой орел — 2017» как лучший сериал. Режиссёр Сергей Урсуляк рассказал «АиФ» о том, почему взялся экранизировать уже многократно перенесённое на экраны произведение и чем руководствовался при выборе актёров на ключевые роли в ленте.
Трава под снегом
Юлия Шигарева, «АиФ»: Сергей Владимирович, в «Тихом Доне», как в любой талантливо написанной книге, смысловых пластов множество. Вы какую тему для фильма взяли?
Сергей Урсуляк: Самый близкий мне — семья, дом, малая родина, любовь. Движение народных масс мне не было интересно, поэтому я занимался ими постольку, поскольку в них участвовали герои моей картины. Мне неинтересно было быть за кого-то в этой истории — за красных или за белых… Я любил и люблю простых людей, которые просто хотели жить. Я себя ассоциирую именно с ними.
— Но многие всё равно ищут политический подтекст — мол, неспроста Урсуляк именно сейчас за экранизацию романа Шолохова взялся.
— Нет, это не так. Никаких особых ощущений, что экранизировать «Тихий Дон» надо было вот именно сейчас, нет. Если бы мне сегодня сказали, что нужны «Три мушкетёра», я не задумываясь бы согласился. Или «Белую гвардию». Потому что это во мне живёт. Знаете, это как сейчас вот снегом всё замело, но под ним — трава. Трава никуда не делась, просто она — под сугробами. Вот и у меня точно так же — ощущения от прочитанные некогда книг существуют во мне.
— А вы их помните, те первые ощущения от прочитанного «Тихого Дона»?
— Огромная тоска от утраты людей, которых я успел полюбить за эти три или четыре тома.
Любовь как стихийное бедствие
— Любовь — это счастье или это стихийное бедствие, которое сметает всё, и ты не в силах ему противиться?
— Это счастье — если ты любишь Наталью. А если ты любишь Аксинью, то это, конечно, стихийное бедствие.
— Писали, что на съёмках с вами работало множество консультантов — даже по семейным отношениям в казачьем быту.
— Консультантов по семейным отношениям, конечно, не было, но нам помогало много специалистов по бытовому поведению: как я вхожу, как я крещусь, крещусь ли я каждый раз, когда вхожу в избу? Садясь за стол, я опять крещусь? Кто первый начинает есть — там же не было индивидуальных тарелок, ели из общей. Кто первый зачерпывает и так далее.
— И кто первым зачерпывал?
— Наверное, отец — я уже, честно говоря, не помню.
— А правда ли, что актриса Полина Чернышова, сыгравшая Аксинью, просила показать ей реальные роды, потому что ей надо было играть это в кадре?
— Да. И это правильно очень. Поскольку Полина — человек ещё очень юный, то, в принципе, она могла просить всё, потому что всё с ней происходило в кадре в первый раз.
— Это огромный риск по нынешним временам — не брать звёзд на ключевые роли. Вы рискнули. Почему?
— Это не потому, что я такой рисковый парень. Я вызывал очень известных артистов на все эти роли. А вместе с ними — и неизвестных артистов. Нащупывая стилистику, пытаясь понять, как это лучше сделать. И пришёл к выводу, что лучше, если это будут неизвестные лица.
— В Сети уже идут активные обсуждения актёров. «А ведь Аксинью, — написал один из зрителей, — прекрасно сыграла бы Нетребко, будь она актрисой».
— Да, наверное. Будь она актрисой. Очень многие, будь они актрисами, могли бы великолепно сыграть Аксинью. Нетребко типажная, она похожа на Элину Быстрицкую, и в этом смысле она, наверное, похожа и на Аксинью. Но представьте себе, что было бы, если бы, скажем, Сергей Герасимов снял Нонну Мордюкову, которую он и предполагал на роль Аксиньи. И сейчас бы зрители имели перед глазами совершенно другой тип женской красоты.
В каких-то деталях — цвет волос, глаз — наверное, наша Аксинья не вполне соответствует описанному Шолоховым образу. Но есть правда букв, и есть правда, для меня более ценная, — правда характера. И если Сергей Апполинарьевич мог поручить 42-летнему Петру Глебову играть 18-летнего Гришку Мелихова, то почему я тоже не могу немножко сместить акценты?
— Где вы нашли Полину-Аксинью и Женю Ткачука-Григория? Правда ли, что после распада Союза семья Жени была вынуждена уехать из Ашхабада?
— Да, он из тех краёв. Женю я видел в театре, Женю я видел в кино — немного, но видел. Про Женю мне очень хорошо говорили люди, которым я доверяю. Но я его вызывал многократно — у меня были и вопросы, и сомнения, я его одевал, раздевал, гримировал, смывал, он роль читал, не читал… Потому что Женя в жизни и Женя в работе, в гриме, в образе — это два разных человека. Я часто просто не понимал, как он это делает. Женя — выдающийся артист абсолютно. И если он научится управлять своими страстями, то всё сложится у него совсем хорошо, а иначе — может быть по-разному.
Полина Чернышова училась на одном курсе с моей младшей дочерью Дарьей, поэтому я её наблюдал на протяжении четырёх лет обучения. И когда уже претенденты на роль Аксиньи прошли по первому кругу отбора, потом по второму, я вдруг подумал: а может, посмотреть на неё? Потому что в ней есть потрясающая природа. Она по-настоящему проживает роль. Грубо говоря, если я не скажу «стоп», она способна родить во время съёмок эпизода, не будучи беременной. Такова сила её веры в предлагаемые обстоятельства. У нас и затыки во время работы случались просто потому, что она играть ещё не научилась, а прожить этот момент ещё не могла — жизненного опыта не хватало.
— Никита Ефремов, всю жизнь проживший не просто в Москве, в пределах Бульварного кольца, третье поколение династии Ефремовых, и вдруг — казак Митька Коршунов!
— Никита Ефремов — очень хороший артист. Плюс — при огромном обаянии в нём есть некая отрицательность, которую мне хотелось видеть в Митьке Коршунове. Да, он вырос почти в Кремле, но в силу своей абсолютной гуттаперчевости актёрской может быть очень разным.
— Сергей Маковецкий играет в каждом вашем фильме. Это уже из категории актёр-талисман?
— Нет, боже сохрани, я бы никому не пожелал такого талисмана! Просто это выдающийся артист. Честно признаюсь, у меня были сомнения. Но в Серёже есть момент не просто взлёта, но ещё и парения — когда он попадает в струю, он умеет парить над ролью. Это, собственно, и делает его выдающимся артистом.
— И вопрос, который вновь вертится у всех на устах. «Тихий Дон» закончен. Возьмётесь за «Ликвидацию-2»?
— Это вопрос не ко мне! «Ликвидация-2», скорее всего, будет, раз Рубен Дишдишян сказал об этом. Но она существует без меня. Мне было предложено, я отказался. Я желаю успеха тем, кто будет это делать, но я не очень понимаю, про что это делал бы я. Всё, что я хотел сказать, я в фильме сказал. Теперь этот мир, который был создан в «Ликвидации», можно либо повторить, либо разрушить. Повторять его я не вижу смысла, разрушать его — тем более. Есть ещё третий вариант — делать это за огромные деньги. Но поскольку денег мне никто не предлагал (и получалось, что проект должен был идти по части искусства), то и говорить не о чем.
Что думают актёры старых фильмов о ремейках? 
Михаил Шолохов: Легенда и мифы 
Алексей Учитель: «Фильм «Край» вышел масштабным даже по голливудским закона 
